Эрнест Лависс - Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815

Карл IV и Бонапарт.Известие о перевороте 18 брюмера было очень сочувственно принято в Испании. Министры — мало сожалели о Директории, постоянно досаждавшей им своими требованиями и придирками. Карл IV часто восхищался генералом Бонапартом и ожидал, что он восстановит европейский мир.

Первое время Консульства было настоящим медовым месяцем Франции и Испании. Вместо прежнего члена Конвента Гильемарде, французским послом в Мадриде был назначен Алькье, любезный, тактичный и тонкий скептик, очаровавший министров своими учтивыми манерами. Алькье очень скоро понял, что Годой, хотя официально уже и переставший быть министром, все-таки остается самым влиятельным лицом при дворе благодаря слепому доверию к нему короля. Алькье сблизился с фаворитом и, пользуясь его слабостью — тщеславием, обещал ему от имени первого консула поистине царский подарок — полное вооружение. Нельзя вообразить, насколько Годой почувствовал себя польщенным и как счастлив был король вниманием Бонапарта к его дорогому Мануэлю! Тогда Алькье отважился предложить подарок и самому королю, и Карл IV с детской радостью принял несколько поднесенных ему изящных предметов охотничьего снаряжения. Тотчас и королева спросила, не подарит ли генерал Бонапарт и ей что-нибудь. Ей было обещано все, чего она пожелает; она выбрала чайный сервиз севрского фарфора и несколько платьев: «газовое, батистовое или вышитое кисейное, самых модных цветов и новейших фасонов». Благодушный Карл IV не хотел уступать в щедрости своему другу — первому консулу; еще до получения обещанных ему подарков он послал Бонапарту шестнадцать прекрасных лошадей из своих аранхуэцских конюшен.

Победа при Маренго довела восторг испанского короля до энтузиазма. Королеву Бонапарт подкупил тем, что обещал ей королевство в Италии для ее дочери, пармской инфанты. Годою он внушил смутную надежду, что для него со временем может найтись княжество. Когда король, королева и фаворит были в его руках, небольшой дворцовый переворот низвергнул малопослушного Урквихо, и вместо него был снова поставлен во главе правления Годой.

Аранхуэцский договор.Когда Люсьен Бонапарт, назначенный послом вместо Алькье, прибыл в Мадрид, двор был уже настолько расположен к первому консулу, что королева выражала желание, чтобы он развелся и женился на ее дочери, инфанте Изабелле, которой в то время было тринадцать лет. Бонапарт благоразумно отклонил это предложение, но заставил Карла IV заключить Аранхуэцский договор (21 марта 1801 г.). Испания возвращала французам Луизиану и обязывалась начать войну с Португалией, чтобы принудить ее отказаться от союза с Англией. В награду за эти жертвы Тоскана была превращена в королевство Этрурию и отдана инфанту пармскому, зятю Карла IV.

Аранхуэцский договор мог удовлетворить честолюбие королевы и польстить отеческим чувствам Карла IV; но в действительности он был очень опасен для Испании, которая и не замедлила в этом убедиться.

Меньше чем через два года после уступки Луизианы Бонапарт продал ее Соединенным Штатам вопреки статье Араяхуэцского договора, предоставлявшей Испании преимущественное право на покупку ее.

Королевство Этрурия просуществовало недолго. Наполеон: смотрел на него «как на уродство итальянского полуострова». Он упразднил его одним росчерком пера 27 октября 1807 года.

Война с Португалией едва не вовлекла Испанию в ссору с Францией. Карл IV, связанный тесными узами с Браганцским домом, вел с ним войну против воли, по принуждению, поставив условием, что Португалия ни в каком случае не будет расчленена. Годой, назначенный генералиссимусом, употребил на приготовления три месяца и выступил в поход только 20 мая 1801 года, когда французский генерал Леклерк уже стоял лагерем в Сиудад-Родриго с корпусом в 12 000 человек, а Люсьен Бонапарт грозил двору сильнейшим гневом первого консула, если испанская армия не перейдет границы.

Война с Португалией.Странное зрелище представляли теперь эти две воюющие нации, употреблявшие все свои усилия, чтобы не встретиться на поле битвы. «Зачем нам сражаться? — сказал герцог Лафонэс, португальский генералиссимус, испанскому генералу Солано. — Португалия и Испания — вьючные мулы. Нас толкнула Англия, вас подгоняет Франция; будем скакать и звенеть бубенчиками, но, ради бога, не будем причинять друг другу зла, чтобы не стать посмешищем». Испанские и португальские войска маневрировали таким образом, чтобы не встретиться. Оливенца, Херуменга, Кампо-Майор сдались без сопротивления, и после этой мнимой кампании в Вадахосе был заключен договор между Карлом IV и португальским регентом (6 июня 1801 г.). Испания получила Оливенцу на левом берегу Гвадианы, причем Португалия обязалась уплатить Франции вознаграждение в 20 миллионов.

Оставалось еще только добиться ратификации договора Бонапартом. Люсьен усердно принялся хлопотать об этом. Он уже получил за Аранхуэцский договор двадцать ценных картин и на 100 000 экю бриллиантов в оправе; Годой предложил ему звание гранда, орден Золотого руна, пенсию в 100 000 франков, несколько мешочков с неотделанными алмазами и ларчик с портретом короля, окруженным бумажным венчиком, в котором было на б миллионов франков драгоценных камней. В конце концов Люсьен добился ратификации Бадахосского договора (29 сентября 1801 г.). Амьенский мир, заключенный 26 марта следующего года, должен был, казалось, извлечь Испанию из пропасти, в которую она погружалась. В июле 1802 года двор предпринял пышное путешествие по Каталонии и Валенсии. Оно было ознаменовано блестящими празднествами. В Барселоне принц астурийский женился на Марии-Антуанетте Неаполитанской, а его сестра Изабелла вышла замуж за наследного принца Обеих Сицилии.

Расторжение Амьенского мирного договора.С первых же месяцев 1803 года стало очевидным и для малопроницательных людей, что война между Францией и Англией должна неминуемо возобновиться. Испания снова сделалась целью стремлений для обеих соперничавших наций, а неисцелимая слабость ее правительства не позволяла ей извлечь никакой выгоды из этого привилегированного положения. Карл IV, плененный славою первого консула, стоял за союз с Францией. Королева склонялась к тому же в интересах своей дочери, королевы этрурской. Напротив, министр иностранных дел Севальос был приверженцем союза с Англией, а Годой, который охотно стал бы на его сторону, не решался все-таки одобрить мнение, противное мнению короля, и навлечь на себя гнев Бонапарта, уже дававший себя знать. Ему казалось ловким маневром противопоставить нетерпению французов «негативную политику», чем и исчерпывалась вся его политическая мудрость. Он был очень любезен с французским послом Бернонвилем, обещал все, чего тот хотел, и ничего не сделал. Бонапарт не поддался на удочку. 29 марта 1803 года в Аранхуэц прибыл генерал Ла Планш Мортьер с письмом первого консула к королю. 17 мая Франция объявила войну Англии. 22 июня Бонапарт, извещенный о прибытии в Кадикс транспорта из Индии, настоятельно потребовал денег. Годой не дерзнул отказать в субсидии, но, по-видимому, твердо решил сохранять нейтралитет в предстоящей войне. Он даже собрал несколько полков ополченцев (milice) в Бургосе и Вальядолиде для охраны границы. Бонапарт сломил его упорство, пригрозив открыть королю дворцовые скандалы; мало того, Бернонвиль в публичной аудиенции вручил Карлу IV письмо Бонапарта, наполненное ужасающими разоблачениями. Годой. настолько пользовался доверием у Карла IV, что сумел убедить его не читать письма; но он понял, что борьба невозможна. 19 октября он обязался предоставить Франции ежемесячную субсидию в 6 миллионов франков. Может быть, он думал этой ценой купить для Испании право оставаться нейтральной. Народ в Мадриде оказался проницательнее; при возвращении Годоя в столицу толпа встретила его карету криком: «Мира и хлеба!»