Эрнест Лависс - Том 2. Время Наполеона. Часть вторая. 1800-1815

К этим глубоко патриотическим чувствам присоединилось большое восхищение великим полководцем, который вот уже двенадцать лет совершал победное шествие по Европе — императором Наполеоном. Конечно, он был врагом Швеции, но всякая вражда к нему исчезала ввиду того обстоятельства, что в глазах шведского народа единственным виновником существующего печального положения дел являлся шведский король. Наконец, подумывали о том, что оставаться в числе врагов Наполеона — довольно опасное дело, и надеялись, что соглашение с ним, наоборот, повлечет за собой много преимуществ; в частности, рассчитывали на смягчение требований императора, намеревавшегося для проведения своей системы континентальной блокады воспретить Швеции всякую торговлю с Англией.

Избрание Бернадотта.В начале сессии сейма, которому надлежало избрать наследника престола, налицо было два кандидата: датский король Фридрих VI и принц Фридрих-Христиан Аугустенбургский, младший брат умершего наследника престола. Последний являлся кандидатом со стороны короля, который в своем стремлении следовать политике, начатой в 1809 году, полагал, что Швеция, остановившая сначала свой выбор на старшем брате, теперь без долгих проволочек выберет младшего; таким образом, наследным принцем будет датчанин, т. е. друг Наполеона, а это считалось необходимым. Впрочем, чтобы обеспечить себе расположение императора французов, Карл XIII обратился к нему с письмом по этому поводу.

Но хотя принц Аугустенбургский и являлся официальным кандидатом, он все-таки мало был популярен в Швеции, особенно в армии, которая хотела назначения наследником престола французского маршала. Случилось, что письмо Карла XIII к Наполеону повез в Париж молодой офицер Карл-Отто Мёрнер: действуя по поручению особого комитета пропаганды, образовавшегося в Упсале, он стал искать среди маршалов такого, который подходил бы шведам, и обратился к Бернадотту. Последний, не связывая себя ничем определенно, дал понять, что, может быть, принял бы это предложение, если император Наполеон не станет этому противиться. Затем Мёрнер в полной уверенности, что Наполеон поддержит это избрание, вернулся с доброй вестью на родину, а Бернадотт отправил в Швецию эмиссара по имени Фурнье, — который стал интриговать, воспользовавшись тем, что у него был дипломатический паспорт, написанный рукой министра иностранных дел. Фурнье истолковал ряд писем в духе, благоприятном своему делу, и сделал все это так ловко, что шведское правительство, вначале настроенное неприязненно, вскоре прониклось убеждением, что этот эмиссар говорит от имени императора, и кончило тем, что приняло кандидатуру князя Понтекорво (Бернадотта), который и был избран наследным принцем Швеции 21 августа 1810 года.

Итак, Бернадотт, в сущности, избран был главным образом потому, что его считали кандидатом императора. А между тем Наполеон, обыкновенно столь быстрый в своих решениях, на этот раз еще не сумел притти к определенному заключению. С одной стороны, поддерживая Бернадотта, он боялся раздражить русских, которые сочли бы это назначение за акт враждебности; с другой стороны, не особенно полагаясь на верность своего маршала, он рассчитывал держать его в руках хоть некоторое время, достаточное для того, чтобы окончательно закрыть Швецию для английской торговли и осуществить на севере, как и на юге, свой план континентальной блокады. При этих обстоятельствах император так и не стал па определенную точку зрения, а когда избрание состоялось, ему оставалось только заявить Европе, что он тут не при чем. Тем временем Бернадотт отправился в Швецию. В Дании он перешел в лютеранство. Усыновленный Карлом XIII, он принял имя Карла-Иоанна и в начале ноября 1810 года вступил в Стокгольм. Здесь он произвел на всех самое приятное впечатление и сразу приобрел большую популярность. Допущенный с самого своего приезда к участию в делах, он немедленно получил преобладающее влияние на короля и на членов совета. С этого времени он стал настоящим правителем Швеции.

Начало правления Карла-Иоанна; «политика 1812 года».Весь интерес первых лет правления нового наследного принца заключается в его внешней политике. Положение Ше§ции в этот момепт было таково, что для нее все зависело от того, как сложатся ее отношения к различным державам Европы. Внутренняя политика Карла-Иоанна за это время была довольно бесцветна; следует отметить только меры, направленные к реорганизации армии, да и эти меры находились в связи с вопросами внешней политики. Зато внешняя политика имела большое значение и свидетельствовала о выдающемся даровании Карла-Иоанна. Он задумал выполнение чрезвычайно обширного и отчетливого плана и работал над его осуществлением с настойчивостью и постоянством, показывающими в нем подлинного государственного человека.

Общее положение Европы было таково, что то или иное поведение Швеции должно было повлечь за собой чрезвычайно важные последствия. Союз между Россией и Францией уже был непрочным; утихшее на время соперничество Наполеона с Александром ежеминутно могло возобновиться: по своему положению между этими двумя державами Швеция могла оказать существенную поддержку-той или другой пз них, а затем ей уже нетрудно было бы получить хорошую плату за свою помощь.

Карл-Иоанн и шведы были совершенно единодушны в том, что надо воспользоваться этим выгодным положением и попытаться вернуть себе таким путем почетное место в Етропе; но желания принца и страны не совпадали в том отношении, что Карл-Иоанн хотел завладеть Норвегией, а Швеция или по крайней мере большинство шведов желало вернуть себе Финляндию; они никак не могли примириться с мыслью, что Финляндия останется в руках царя. Карл-Иоанн видел в приобретении Норвегии множество выгод. Как человек очень честолюбивый, стремившийся к совершению великих дел, он воображал, что это присоединение даст миру высокое представление о его дарованиях. Кроме того, обладание другой частью Скандинавского полуострова было в его глазах ценнее обладания любой другой территорией. Швеция таким путем приобрела бы полное географическое единство; в случае будущих конфликтов с Данией ей не пришлось бы держать армию на западной границе, до сих пор так часто бывшей под угрозой нападения; наконец, достигнув более изолированного от остального мира положения, Швеция уже в силу одного этого была бы менее уязвимой.

Но ведь Норвегия принадлежит Дании, а последняя — верный союзник Наполеона. Значит, будет трудно добиться желанного результата, опираясь на Францию. Надо, следовательно, обеспечить себе поддержку со стороны держав, враждебных Наполеону. Карл-Иоанн, быть может, тем легче пошел на это, что он сохранил довольно неприязненное чувство к французскому императору. Каково бы ни было влияние этого обстоятельства на поседение шведского наследного принца, одно остается достоверным — твердое решение Бернадотта захватить Норвегию и его намерение добиться этого, опираясь главным образом на Россию. Этот план стал называться в Швеции «политикой 1812 года», потому что как раз в этом году стали обнаруживаться последствия этого плана.