Иоахим Видер - Сталинград: К 60-летию сражения на Волге

Этот прорыв, правда, не был ответом на попытку немцев освободить 6-ю армию, но в связи с тем что по срокам прорыв был, безусловно, заранее согласован, он отчасти преследовал и эту цель. В первую же очередь в этот второй период своего контрнаступления русские преследовали крупную оперативную цель: отрезать на юге России все силы немцев и их союзников, т. е. главные силы группы армий «Дон» и группы армий «А». Это было именно то, чего Гитлер уже давно опасался.

16 декабря русские на нескольких участках прорвали фронт 8-й итальянской армии, занимавшей с сентября западнее 3-й румынской армии полосу Вешенская, район севернее Новой Калитвы. Главный удар противник наносил по обе стороны от Верхнего Мамона, однако и у Казанской, и западнее Вешенской противнику удалось вклиниться в наши позиции на большую глубину. Так же, как и за несколько недель до этого на фронте 3-й румынской армии, благодаря хорошо налаженному взаимодействию между войсками, совершавшими прорыв, русские на разных участках вырвали из немецкого фронта целые куски и тем самым добились разгрома всей 8-й итальянской армии, начавшей беспорядочное отступление.

Непосредственный удар по обороне, созданной на р. Чир, был нанесен 3-й русской гвардейской армией, которая, наступая из района западнее Вешенской на юго-запад, прорвала фронт на участке 1-го румынского армейского корпуса, расположенного на левом фланге 17-го армейского корпуса, а также на правом фланге 8-й итальянской армии, и форсировала р. Чир северо-западнее Боковской. По сведениям, добытым разведкой, ее задача состояла в том, чтобы продвинуться на юг к Морозовску и во взаимодействии с 5-й танковой армией, одновременно наступавшей от Обливской на запад, взломать фронт на р. Чир [111]. События следующих дней подтвердили эти данные. Правда, фронт на р. Чир не был взломан, но в результате атак с севера войска, занимавшие его, отошли назад.

В то время многочисленные сильные атаки в среднем течении р. Чир (в районе нижнего течения реки обстановка была спокойной) у Обливской и Караичева удалось отразить, быстрое продвижение группировки противника от Казанской (2-й танковый корпус русских) на юг вынудило отвести назад северный фланг 17-го армейского корпуса. Когда противник, располагавший танками, повернул из района Терновской (северо-восточнее Миллерово) на Боковскую, корпус 20 декабря отошел северным флангом на р. Большая, заняв позиции на рубеже Боковская, Греков [112].

Этот маневр был проведен слишком поздно, так как 2-й танковый корпус русских 21 декабря вышел уже в район Поздеевки, т. е. глубоко продвинулся на западном фланге позиций на р. Большая, которые одновременно с фронта подвергались атакам 3-й русской гвардейской армии, наступавшей по обе стороны дороги на Морозовск. Обе ударные группировки противника последовательными ударами начали отбрасывать 17-й армейский корпус от рубежа к рубежу на юг; расположенные на р. Чир севернее Чернышевской части группы Шпанга вынуждены были, начав с северного фланга, также отойти назад.

Попытка остановиться на р. Начальная не удалась, так как русские прорвались в Верх. Свечников и проникли с запада до района Покровский. 17-й армейский корпус и группа Шпанга быстро отошли на рубеж рек Гнилая и Быстрая с задачей организовать оборону на участке Грязновский, Орлов, Милютинская, Скосырская. При этом в ходе перегруппировки 3-й румынской армии 17-й армейский корпус должен был занять восточную, а группа Шпанга — западную часть этой вновь создаваемой позиции.

Отрыв от противника удался без больших потерь, хотя передовые танковые отряды русских неоднократно вклинивались в боевые порядки отходивших частей. Но как только последние заняли новый рубеж, создалось еще более опасное положение. Противник на рассвете 23 декабря прорвал фронт на западном участке и взял Скосырскую, важнейший опорный пункт на р. Быстрая. 3-я румынская армия немедленно бросила свой единственный резерв, расположенный в Обливской, 11-ю танковую дивизию, к Морозовску, чтобы путем контратаки восстановить положение в районе Скосырской.

В то время как все еще производилась переброска этой дивизии, крупные силы танков прорвали фронт на севере и начали окружать Милютинскую.

3-я румынская армия могла бороться только с одной из двух наступавших группировок, потому что других сил, кроме 11-й танковой дивизии, у нее в резерве не было, а дивизию разделить было нельзя. Командование этой армии считало, что главная опасность находится на западе, где возникла непосредственная угроза важной базе снабжения — станции Тацинская и находящемуся там не менее важному аэродрому, с которого снабжалась окруженная 6-я армия. 11-я танковая дивизия получила поэтому задачу отбить Скосырскую и отбросить противника за р. Быстрая.

Танкам противника в районе Милютинской армии противопоставить было нечего.

Такова была обстановка, которая вынудила командование группы армий «Дон» передать 23 декабря 3-й румынской армии 6-ю танковую дивизию, принимавшую участие в деблокирующем наступлении. Ведь теперь на карту было поставлено нечто большее, чем освобождение 6-й армии.

Западнее 3-й румынской армии дело выглядело не лучше. На фронте шириной в 150 км до р. Богучар были рассеяны отдельные немецкие части, которые тщетно пытались удержаться на одной линии с отходившей 8-й итальянской армией. Противник окружил у Миллерово 3-ю горную дивизию и продвигался на Каменск-Шахтинский и Старобельск. 24 декабря в район севернее Каменск-Шахтинский был переброшен 30-й армейский корпус, принимавший затем участие в боях под названием армейской группы Фреттер-Пико. Эта группировка освободила Миллерово и создала ряд крупных опорных пунктов, которые в конце концов вынудили противника остановить свое наступление.

За 9 дней противник продвинулся от Дона в районе Казанской на 180 км на юг. За это же время армейская группа Гота смогла пройти только от р. Аксай до р. Мышкова (35 км). Русские стояли у Тацинской в 170 км от Ростова, а у немцев не было в резерве танковых корпусов, которые могли бы преградить русским путь.

Одним из сильнейших проявлений далеко зашедшего вырождения верховных органов командования германской армии было то, что в создавшейся критической оперативной обстановке подобных масштабов у командующего группы армий не было в распоряжении иных средств, кроме переброски единственной дивизии из одного района боев в другой. А ведь в тот момент существовала возможность оказать оперативное воздействие на всю обстановку в целом: отдать 6-й армии приказ немедленно выходить из окружения.

Нельзя не признать, что в то время выход 6-й армии из окружения повлек бы за собой большие жертвы. Но эти жертвы были бы оправданы в борьбе за исход важной операции в южной части Восточного фронта, не говоря уже о спасении самой армии. Подвиги, совершавшиеся в течение ряда недель боевыми группами на рубеже р. Чир, в особенности в дни рождества при 20° мороза и в метель, достойны удивления. Какие же героические поступки готовы были совершить испытанные в боях соединения 6-й армии, чтобы сделать невозможное возможным, в бою, в котором каждый солдат знал, что дело идет о его собственной жизни.