Иоанн Киннам - Краткое обозрение царствования Иоанна и Мануила Комнинов

12. В таком положении были дела римлян, когда царь, собрав флот, прислал его вместе с сухопутным войском в Италию. Как первым, так и последним управлял Алексей1*, внук царя Алексея по дочери, имевший в то время сан великого дукса. Ему поручено было царем собрать и другие войска и с ними отправиться в Италию. Но он прибыл в Брундузий, ничего не сделав, потому что многие частью боялись пуститься в такое опасное плавание, частью подозревали, как бы не подвергнуться бедствию со стороны неприятелей. С сих пор судьба стала уже явственнее завидовать римлянам. Роберт2**, который до сих пор ратовал в союзе с ними, слыша, что Вильгельм идет с большими силами, и видя, что римляне еще не взяли акрополя брундузийского, отделился от них под тем предлогом, что отправляется для набора войск, необходимых для здешних воинских трудов. Притом и всадники из города Марка3*** стали требовать на будущее время двойной платы за труды и, не получая требуемого, удалялись. Узнав о том, Вильгельм взял войска и тотчас пошел на римлян. Тогда они вошли в совещание, как следует распорядиться войной, и одним казалось лучше идти в Бар и укрепить {180} его окопами, а другим этот совет не нравился: они говорили, что весьма опасно оставить позади себя то, что было уже в их руках. Остановившись на последнем мнении, они, чтобы не тратить попусту времени, снова приступили к стене и большую часть ее разрушили камнеметными машинами, однако же варваров оттуда выгнать не могли; напротив, они с прежней храбростью выступили против римлян и, сделав на них натиск всей массой, немедленно укрылись за стеной. Впрочем, если бы судьба не воспрепятствовала римлянам, они, конечно, овладели бы тогда Брундузием, потому что взошли уже на стену и бились с находившимися внутри, стоя на башнях, но так как большая часть башен, пострадав от частой стрельбы, рухнула на землю и увлекла с собой многих римлян, то они и возвратились, не достигнув цели. После сего сицилийцы, так как Вильгельм еще не приходил, стали совещаться, не следует ли им сдать римлянам крепость на условиях. Но счастье, как будто положив определенный срок для благоприятствования римлянам и видя, что он уже кончился, оставило их среди города и удалилось. Пока продолжалось совещание сицилийцев, пришло к ним известие, что Вильгельм с великим войском уже близко. Услышав об этом, они удержались от задуманного дела и, взойдя на стены, беспрестанно рукоплескали и проводили день по-праздничному, как будто бы римляне были уже прогнаны. {181}

______________

* 1 Алексей Вриенний, или Комнин,- сын цесаревны Анны от Никифора Вриенния. См. генеалогическую таблицу Комниных. [* В русском издании 1859 г. этой таблицы нет.- Ю. Ш.]

** 2 То есть Роберт Басавила. См. выше.

*** 3 Город Марк - то же, что Анкона, а жители Анконы были в союзе с римлянами, как это откроется ниже.

13. Так вот что там происходило. Между тем Вильгельм, поднявшись со всем войском, из Мизии спешил к Брундузию, а флот его стал в гавани одного островка, лежавшего в нескольких стадиях против Брундузия, потому что положено было сделать нападение на римлян в одно время с обеих сторон. Дать сицилийцам морское сражение, прежде чем появится перед ними Вильгельм,- для этого у римлян тогда не достало догадки, как будто было уже решено, чтобы они испытали бедствие. Допустив нападение на себя с обеих сторон, римляне расстроили дело царя. Слишком понадеявшись на то, что идет войско из Византии, они, в ожидании скорого его прибытия, откладывали нападение на неприятелей; а когда получили известие, что Вильгельм уже близко, тогда должны были поневоле принять битву с обеих сторон. Итак, избрав двух опытнейших в воинском деле мужей, Иоанникия Критопла и Перама, родом перса, они послали их с иверцами и массагетами завязать перестрелку. Те тотчас же схватились с неприятелями, которые расположились лагерем в сорока пяти стадиях, и, полагаясь на краткий путь отступления, забежали им в тыл, побили много людей в их арьергарде, угнали от них много вьючных лошадей и, отбив знамя, ушли к Брундузию. Но сицилийцы мало заботились об этом, ибо, при великом множестве всего, для них такая потеря не была нисколько чувствительна: они лишь несколько отдалили от {182} римлян свой лагерь, чтобы не сталкивались между собой пастухи с той и другой стороны, и стали приготовляться к бою. Недалеко уже от гавани стоял и флот их. В таком положении были сицилийцы. Что же касается до римлян, то они и прежде были гораздо малочисленнее войска неприятельского, а теперь из их сил убыло еще более. От них отделилось как весьма много других союзников, так в особенности немалая дружина кельтов, которые, служа римлянам за деньги, самым неприметным образом перешли к Вильгельму. Видя это, Вильгельм решился воспользоваться благоприятным временем, пока ни Роберт не явился еще к ним на помощь,- ибо слышно было, что он возвращается с многочисленными силами,ни подошло к ним от царя какое-нибудь сухопутное или морское войско. Несмотря на намеренное или случайное замедление Роберта, римляне тоже выстроились как могли лучше и стали против неприятеля. Страшно было смотреть на эту небольшую горсть римлян, приготовившуюся к битве со всеми силами сицилийцев. До некоторого времени ни те, ни другие не начинали дела. Потом один из наемных всадников выехал из римской фаланги на середину поля и вызывал желающего на единоборство. Этим открылось сражение с обеих сторон. Начавшись с самого утра, оно долго оставалось в равновесии, потому что римляне бились весьма мужественно; но потом сицилийцы, надвинув на них всей массою, обратили {183} их в бегство. Из бежавших многие пали, другие взяты были в плен, остальные же с большой давкой и усилием попали в город; в числе последних был и военачальник Алексей. А Дука, оставленный вне стен, не прежде перестал биться, нанося и принимая удары, как был окружен неприятелями и, после продолжительных подвигов, сделался пленником. Взяв же его в плен, сицилийцы без труда уже, как бы сетью, переловили и находившихся в городе. Вот к какому концу прежнюю славу римлян привела нерассудительность Комнина и Дуки. Так-то из наших современников одни, вовсе не зная стратегии, подвергают государственные дела опасности, а другие хотя и знают ее несколько, но большей частью ошибаются. Стратегия есть также искусство, и тому, кто им занимается, надлежит быть гибким и оборотливым, чтобы благовременно применяться к каждому из его видов. Можно иногда и бежать без всякого стыда, если того требуют обстоятельства; можно и неотступно преследовать, смотря по тому, что нужно. А когда открывается надобность не столько в руке, сколько в уме, совета в опасности должно требовать от всех. Если многие и различные действия направляются к одной цели - к победе, то все равно, кто бы ни способствовал к достижению ее. Вот и римляне, не получив с Алексеем войск, которые царь приказал ему привести, и не имея у себя силы, достаточной для борьбы с сицилийцами, пусть бы пере-{184}вели свое войско на корабли и прежде сразились с их флотом - они, наверно, одолели бы его и свое удаление с суши вознаградили бы морскими трофеями, а потом, по требованию обстоятельств, могли бы снова выйти на сушу и с большими силами продолжить войну в Италии. Но они полагали, что бесчестно удалиться с суши, за то и потерпели решительное поражение и покрыли себя бесславием.