Юрий Герман - Чекисты

Началась Великая Отечественная война. Ровесники Зуйкова встали на защиту своей Родины. А он сумел устроиться на работу по снабжению населения продовольственными товарами в блокированном Ленинграде. Поэтесса Вера Инбер писала:

Тысячи ленинградцев, умирая от голода и лишений, защищали свой город. А Зуйков, пользуясь тяжелыми условиями блокады, за бесценок скупал уникальные полотна замечательных русских художников — Шишкина, Айвазовского, Маковского и других, а также серебро, хрусталь, фарфор, уникальную мебель и валютные ценности.

Зуйков всегда жил только для себя. Люди его интересовали лишь тогда, когда они приносили прибыль. Даже родной сестре Анастасии Зуйков не помогал в тяжелое блокадное время, хотя она всю жизнь работала на него — убирала квартиру, мыла посуду, натирала полы, присматривала за хозяйством.

Следственные органы на протяжении ряда лет неоднократно занимались оптово-торговой базой, директором которой был Зуйков.

В 1957–1958 годах к уголовной ответственности за крупные хищения социалистической собственности были привлечены заведующий складом оптово-торговой базы Лузин и кладовщица Поплавская. По этому же делу суд приговорил к различным срокам заключении группу спекулянтов, орудовавших на базе. В ходе следствия было установлено, что Зуйков, нарушая финансовую дисциплину, способствовал совершению преступления.

В 1962 году была осуждена заведующая складом базы Быстриевская и группа торговых работников, орудовавшая вместе с ней. Эти люди систематически расхищали на базе сухофрукты и сбывали похищенное через торговую сеть города. И все это не случайные эпизоды, а последствия деятельности Зуйкова. Занимаясь спекуляцией валютными ценностями, организовывая и совершая крупные хищения государственных средств, давая взятки и посредничая во взяточничестве, Зуйков сосредоточил в своих руках огромные ценности, исчисляемые миллионами рублей.

Как это он делал? Работая директором областной оптово-торговой базы, большую часть овощей и фруктов он сбывал не в области, а в городе. Какое отношение это имеет к хищениям? Самое прямое. Пересортицу, «списанные» овощи и фрукты, завезенные с базы Зуйкова в магазины, где работали «свои люди», нужно было распродать быстро, иначе попадешься. А в области это сделать труднее. И база, созданная для снабжения сельской местности, работала на город. Чем больше товара проходило через базу, тем больше денег прилипало к рукам хищника. Поэтому он давал крупные взятки только за то, чтобы базе выделяли дополнительные фонды овощей и фруктов. А раз кто-то взятку получил, он автоматически становился соучастником и защитником Зуйкова. Принцип Зуйкова: побольше иметь своих «человечков» (его любимое слово) во всех сферах. Он пытался разлагать все вокруг себя, деньги в его руках превращались в заразу. В этом была его особая опасность. В 1959 году Зуйков «договорился» с главным специалистом по фруктам Министерства торговли РСФСР Витковским о том, что тот будет информировать его о подготавливающихся в министерстве планах распределения фондов и заготовок фруктов и овощей, а также окажет содействие в беспрепятственном получении от поставщиков грузов. За это Зуйков пять раз давал ему взятки.

Оптово-торговую базу Зуйков превратил в базу розничной торговли. К нему приезжали за импортными туфлями, кофтами, нейлоновыми рубашками. Нужным ему людям он не отказывал. «Я — тебе, ты — мне» — таков был принцип этого коммерсанта.

Располагая огромным количеством ценностей, украденных у государства, Зуйков тем не менее рассчитывал на помощь государства в старости и для получения пенсии, используя свое служебное положение и доверчивость некоторых людей, запасался фиктивными документами, которые скрывали его прошлую судимость и увеличивали трудовой стаж. В анкетах Зуйков писал, что имеет высшее торговое образование, что также не соответствовало действительности. Для того чтобы пролезть на руководящую должность, Зуйков в отдел кадров представил документ, удостоверяющий, что он якобы окончил институт советской торговли имени Ф. Энгельса. Подложными документами Зуйков пользовался систематически. Не считаясь с советскими законами, регистрируя третий по счету брак, Зуйков скрыл от работников загса, что состоит в законном браке. Пытаясь объяснить это нарушение закона, Зуйков сослался на блокаду, будто бы тогда не было возможности развестись, а когда его и в этот раз уличили во лжи (третий брак был заключен в 1944 году, то есть уже после снятия блокады), он тут же придумал другое оправдание: «Понадеялся, что прежняя жена сама расторгнет брак».

Зуйкову уже мало было ценностей, которые он воровал у государства. Хотелось заняться валютой. Директор оптово-торговой базы начал спекулировать долларами и золотом. И тут он попал в поле зрения органов государственной безопасности.

10 июля 1962 года Зуйков был арестован.

Обыск в трехкомнатной квартире бывшего директора базы на Школьной улице продолжался два дня. Было описано имущества на 10 тысяч рублей. У входа, над окованными железом дверями, нашли кусок золота, приготовленный Зуйковым для продажи. Остальные ценности были обнаружены в хитроумно оборудованных тайниках, расположенных в различных местах. У Зуйкова было изъято: 1616 золотых монет царской чеканки различного достоинства и 200 золотых американских долларов, всего весом более 12 килограммов; 5160 бумажных американских долларов, 11 золотых слитков, в том числе и слитки швейцарского банка, 5 золотых пластин и 3 рулона золотой фольги заводского изготовления, а также различные изделия из золота — золотая дореволюционная настольная медаль, 4 броши с бриллиантами и браслет (общий вес около 3 килограммов), 16 незакрепленных бриллиантов весом в 61,85 карата и нитка жемчуга.

На протяжении всего предварительного следствия Зуйков лгал, изворачивался, лицемерил. Это был метод его защиты, так он поступал всю жизнь. Органам следствия стало известно, что Зуйков поддерживает хорошие отношения со своей племянницей Александрой Мяги, у которой была дача в районе Соснова. Там могло храниться награбленное Зуйковым государственное добро. Ранним весенним утром группа сотрудников УКГБ с лопатами и щупами прибыла на дачу Мяги. Племяннице Зуйкова было предъявлено постановление о проведении обыска и предложено добровольно выдать ценности, принадлежащие ее дяде, иначе следователям пришлось бы испортить любовно обработанные кусты малины. Немного подумав, Мяги взяла лопату и под одним из кустов малины выкопала тайник, в котором лежали два бидона с золотом. Мяги сказала следователям, что больше Зуйков у нее ничего не оставлял. Обыск также ничего не дал. Однако скоро выяснилось, что Мяги обманула следствие. Она передала сыну Зуйкова Борису два свертка, в которых находилось 25 тысяч рублей, бриллиант в 5 карат, настольная золотая медаль весом 400 граммов, брошь, обручальные кольца. Долго Борис не мог решиться отдать ценности, награбленные его отцом. Но все же Зуйков-младший вернул эти два свертка, которые прятала его знакомая Лаврентьева.