Владимир Потемкин - Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.)

Ллойд Джордж предложил устроить небольшой перерыв, для того чтобы посоветоваться с коллегами. Через несколько минут делегаты встретились снова. Было решено сделать перерыв с 12 часов 50 минут до 3 часов, а за это время экспертам подготовить какую-нибудь согласительную формулу.

Так как русской делегации предстояло сделать несколько десятков километров, чтобы добраться до своего отеля, то Ллойд Джордж пригласил делегацию остаться на завтрак. После перерыва число участников совещания пополнилось премьер-министром Бельгии Тёнисом и некоторыми экспертами Англии и Франции.

В 3 часа дня заседание не удалось открыть. Ожидали экспертов с формулой соглашения. Пока их не было, Ллойд Джордж предложил советской делегации сообщить, в чём нуждается Советская Россия. Делегация изложила свои экономические требования. Её засыпали вопросами: кто издаёт в Советской стране законы, как происходят выборы, кому принадлежит исполнительная власть.

Вернулись эксперты. Они всё ещё не пришли к соглашению. Тогда Барту спросил, каковы же контрпредложения Советской России. Представитель советской делегации спокойно ответил, что русская делегация всего два дня изучала предложения экспертов; тем не менее она скоро представит свои контрпредложения.

Барту начал проявлять нетерпение. Нельзя играть в прятки, раздражённо заявил он. Итальянский министр Шанцер разъяснил, что это значит: хотелось бы знать, принимает ли русская делегация ответственность советского правительства за довоенные долги; является ли это правительство ответственным за потери иностранных граждан, вытекающие из его действий; какие контрпретензии оно намеревается предъявить.

Ллойд Джордж предложил экспертам поработать ещё. «Если этот вопрос не будет разрешён, — предупреждал он, — конференция распадётся». Снова был объявлен перерыв до 6 часов. В 7 часов открылось новое совещание. Эксперты представили ничего не значащую формулу. Основной смысл её сводился к тому, что необходимо созвать на следующий день ещё одну небольшую комиссию экспертов. Ллойд Джордж подчеркнул, что он чрезвычайно заинтересован в продолжении работы конференции. Поэтому он и его друзья соглашаются на созыв комиссии экспертов, чтобы выяснить, не могут ли они договориться с русской делегацией. Было решено 15-го, в 11 часов утра, собрать по два эксперта от каждой страны, а затем продолжить частное совещание. Прежде чем разойтись, Барту предложил не разглашать сведений о переговорах. Решено было издать следующее коммюнике:

«Представители британской, французской, итальянской и бельгийской делегаций собрались под председательством Ллойд Джорджа на полуофициальное совещание, чтобы обсудить вместе с русскими делегатами выводы доклада лондонских экспертов.

Два заседания были посвящены этому техническому обсуждению, которое будет продолжаться завтра при участии экспертов, назначенных каждой делегацией».

Утром следующего дня состоялось совещание экспертов. Там представители советских республик объявили о контрпретензиях советского правительства: они исчислялись в 30 миллиардов золотых рублей. В тот же день, в 4 часа 30 минут, на вилле Альбертис вновь открылось совещание с участием экспертов. Ллойд Джордж сообщил, что советская делегация назвала поражающую сумму своих претензий. Если Россия действительно их предъявляет, то он спрашивает, стоило ли ехать в Геную. Далее Ллойд Джордж подчеркнул, что союзники примут во внимание тяжёлое положение России, когда речь будет итти о военном долге. Однако они не пойдут на уступки в вопросе о долгах частным лицам. Нет смысла говорить о чём-либо ином, пока не решён вопрос о долгах. Если к соглашению прийти не удастся, то союзники «сообщат конференции, что им не удалось договориться и что нет смысла дальше заниматься русским вопросом». В заключение Ллойд Джордж внёс следующее предложение, подготовленное союзниками:

«1. Союзные государства-кредиторы, представленные в Генуе, не могут принять на себя никаких обязательств относительно претензий, заявленных советским правительством.

Ввиду, однако, тяжёлого экономического положения России государства-кредиторы склоняются к тому, чтобы сократить военный долг России по отношению к ним в процентном отношении, — размеры которого должны быть определены впоследствии. Нации, представленные в Генуе, склонны принять во внимание не только вопрос об отсрочке платежа текущих процентов, но и дальнейшем продлении срока уплаты части истекших или отсроченных процентов.

Тем не менее окончательно должно быть установлено, что для советского правительства не может быть сделано никаких исключений относительно:

а) долгов и финансовых обязательств, принятых в отношении граждан других национальностей;

б) прав этих граждан на восстановление их в правах собственности или на вознаграждение за понесённые ущерб и убытки».

Началась дискуссия. Советская делегация отказывалась принять предложение союзников. Тогда Ллойд Джордж заявил, что хотел бы посоветоваться со своими коллегами.

Совещание возобновилось в 6 часов 45 минут. Уже первое выступление союзников показало, что они, видимо, договорились и намерены выдержать единую линию. Барту, до этого молчавший, выступил с заявлением: «Необходимо прежде всего, чтобы советское правительство признало долги. Если Чичерин ответит на этот вопрос утвердительно, работа будет продол» жаться. Если ответ будет отрицательный, придётся работу закончить. Если он не может сказать ни «да», ни «нет», работа будет ждать».

Ллойд Джордж поддержал ультимативное требование Барту. Советская делегация отстаивала свои позиции. В заключение она заявила, что ей необходимо связаться с Москвой. Было решено, что итальянское правительство примет меры к организации связи с Москвой через Лондон; до получения ответа постановлено было продолжать работу политической комиссии или подкомиссии.

К концу совещания Барту снова попытался произвести нажим на советских делегатов. Он просил сказать, желают ли они соглашения, что их разделяет с союзниками, зачем телеграфировать в Москву? Они говорят только о принципах, а между тем русская делегация уже приняла условия Каннской конференции, которые включают признание долгов. Почему им не повторить то, что они сделали, приняв каннские резолюции? Если они на это пойдут, то будет выиграно 48 часов.

Заседание на этом закончилось. Прессе решено было сообщить, что дискуссия продолжается.

Рапалльский договор (16 апреля 1922 г.).Все дни, пока шли переговоры на вилле Альбертис, Генуя переживала тревогу, Журналисты терялись в догадках, что происходит за стенами виллы. Нервы всех были напряжены. Делегаты беспрерывно сновали из одного отеля в другой, разнося самые противоречивые слухи. Большинство склонялось к выводу, что советская делегация видимо, добилась соглашения с Антантой против Германии. Немецкая делегация была подавлена. Она уже жалела о холодном приёме, оказанном Чичерину в Берлине. О растерянности немцев знали в кругу советской делегации. Поздно ночью 15 апреля из советской делегации позвонили в отель, где разместились германские представители. Дальнейшие события весьма живо изображает бывший английский посол в Берлине лорд д'Абернон в своей книге «Посол мира». Ему б 1926 г. рассказал о них Мальцан: