Алексей Гудзь-Марков - Домонгольская Русь в летописных сводах V-XIII вв.

Святослава не тянуло ходить зимой среди глухих лесов древлян и дреговичей собирать полюдье. Этим делом управляли бояре, да и не княжеское то было занятие, по мнению Святослава. Так впоследствии на Руси и установилось, и князья сбором дани подобно Игорю не занимались. Святослава тянуло на голубой Дунай, в водоворот бешенно мчавшейся центральноевропейской жизни. Тишина и покой полей и лесов Руси не радовали взора князя. Не следует забывать, что был Святослав очень молод и погиб двадцати восьми лет от роду.

И вмешалась постаревшая мать: «Видиши мя болну сущю, камо хощеши от мене ити?» Через три дня Ольга умерла. Она завещала не творить над ее могилою тризны, «бебо имущи презвутер, сей похорони блаженую Ольгу».

В 970 г. Святослав стал рядить русскую землю. В Киеве князь посадил старшего сына Ярополка. В древлянах был посажен средний сын Олег. Видимо, к 970 г. с древлянскими князьями Киев покончил, и в дальнейшем земли древлянского союза вошли в состав киевского княжения на правах отдельной волости, каких на Руси было немало.

В тот год из далекого Новгорода, активно строившегося начиная с 953 г. и к 970 г. ставшего приобретать образ, который в дальнейшем стал именоваться Господин Великий Новгород, прибыли в Киев послы. Новгородцы, как это ни странно звучит, просили себе князя, да еще пригрозили Святославу: «Аще не пойдете к нам, то налезем князя собе».

Ярополк и Олег «отпресе». И тут на сцену вышел новый герой русской истории — Добрыня. Видно, новгородцев страшила царившая у них демократия, и Добрыня подсказал охочим до князей послам: «Просите Володимера».

Летописец поясняет: «Володимер бо бе от Малуши, ключнице Ользины; сестра же бе Добрыне; отець же бе имя Малък Любечанин, и бе Добрына уй (дядя) Володимеру».

На том в Киеве и порешили.

«И пояша ноугородьци Володимера к себе, и иде Володимир съ Добрынею, уем своим, Ноугороду, а Святослав Переяславьцю».

Прежде чем вести повествование о новом походе Святослава на Балканы, кратко скажем о греко-германских отношениях данной эпохи. Еще в 956 г. во Франкфурт для поздравления Оттона I с победой в сражении с венграми на реке Лех среди прочих посольств прибыли греки. В ноябре 959 г. скончался Константин VIII. Его преемником стал Роман II. А в 960 г. из Германии в Византию было отправлено посольство во главе с Лиутпрандом, ранее дважды бывавшим в греческой столице (949, 968). Однако далее острова Паксос, расположенного на Адриатическом море, вблизи побережья Эпира, посольство Лиутпранда не попало. Причиной был острый конфликт, возникший между Оттоном I и Романом II (959–963).

Едва ли греки пребывали в неведении о посольстве княгини Ольги, ездившем ко двору Оттона I. Но причина разлада была отнюдь не в том. Яблоком раздора служили итальянские провинции Апулия и Калабрия. Одновременно Болгария перед лицом агрессивно настроенной Византии искала поддержки в Германии. В 965 г. ко двору Оттона I ездили болгарские послы. Кроме того, между Византией и Германией давно тлел огонек из-за отказа греков признать императорское достоинство за германскими королями.

На таком внешнеполитическом фоне и произошел новый поход Святослава на Балканы.

В 971 г. Святослав, оставив Русь на попечение детей, вновь появился на берегу Дуная. Болгарией правил сын Петра царь Борис II (969–972), а в Византии воцарился Иоанн I Цимисхий (969–976).

Город Переяславец закрыл перед русским князем ворота. Болгары дали под стенами города бой руси. В критический момент сражения Святослав обратился к дружине с такой речью: «Уже нам еде пасти: потягнем мужьски, братья и дружино!» К вечеру русь одолела болгар, а город Переяславец «взя копьем».

После того как Святослав перешел Дунай и укрепился в ряде крепостей правобережья подобно славянам VI–VII вв., он послал сказать грекам:

«Хочю на вы ити и взяти град вашь, яко и сей».

Воистину Святослав Игоревич был последним великим языческим князем не только Руси, но и всего мира славян. Слова князя, обращенные к империи, не были пустой угрозой.

Греки повели со Святославом переговоры и предложили дань, но просили назвать число воинов «да вдамы по числу на главы».

И летописец замечает: «Се же реша грьци, льстяче под Русью; суть бо греци лстивы и до сего дни».

Святослав ответил грекам: «Есть нас 20 тысящь». Но было в русском войске лишь 10 тысяч. Греки не дали дани, но выставили против Святослава 100 000 воинов. Ввиду десятикратно превосходящих сил империи Святослав обратился к своим воинам со словами:

«Уже нам некамо ся дети, волею и неволею стати противу. Да не посрамим земле Руские, но ляжем костьми, мертвый бо срама не имам. Аще ли побегнем — срам имам. Не имам убежати, но станем крепко, аз же пред вами пойду: аще моя глава ляжеть, то промыслите собою».

Воины ответили Святославу: «Иде же глава твоя, ту и свои главы сложим».

Из битвы русские вышли победителями. Греки бежали. Скоро за спиной русской армии были взятые ею города болгар Переяславец, Доростол и столица государства Великий Преслав. Тут была пленена семья царя Бориса II.

Воеводой при болгарском царе русскими был поставлен не кто иной, как Свенельд, водивший полки еще при князе Игоре.

Скоро русским преградили путь поднимавшиеся от горизонта до горизонта горы Стара Планина. Перевалы были заняты укреплениями с засевшими в них греческими и болгарскими гарнизонами.

Заметим, что первое болгарское царство в те годы переживало трудные времена. Часть болгарских земель была занята греками, часть — русскими. Болгария стала ареной жестокой борьбы между Русью и Византией.

Армия Святослава одолела горный хребет Стара Планина и вышла в долину реки Марица. На ее берегах стояли города Филиппополь (Пловдив), Адрианополь (Эдирне), далее, ближе к Византии, Аркадиополь. Два первых города из названных были взяты русью.

Дав битву под Аркадиополем, греки остановили наступление Святослава. В решительный момент сражения печенежские и венгерские всадники стали отступать, и поле битвы осталось за греками.

Находясь недалеко от Византии, Святослав вступил в переговоры с греками. Когда послы императора положили перед русским князем злато и паволоки, Святослав лишь приказал своим отрокам: «Схороните».

На совете греки решили искусить русского князя иными дарами «и послаша ему мечь и ино оружье, и принесоша к нему. Он же, приим, нача хвалити, и любити, и целовати царя. Придоша опять ко царю, и поведаша ему вся бывшая. И реша боляре — Лют се мужь хочеть быти, яко именья не брежеть, а оружье емлеть. Имися по дань».

Греческий император так и сделал. Он послал сказать Святославу: «Не ходи къ граду, возми дань, еже хощеши».

Святослав взял дань с империи и за живых, и за мертвых «глаголя, яко — Род его возметь».