Флетчер Прэтт - Битвы, изменившие историю

Битва при Росбахе

Хуже всего для союзников было то, что остатки армии находились в самом плачевном состоянии, не было никакой возможности ее восстановить. Битва при Росбахе была решающей, поскольку вывела Францию из войны против Фридриха. Фридрих прорвал вражеское кольцо, а еще дал точку опоры немецкому национальному сознанию и обеспечил себе поддержку Англии. После битвы английский парламент почти в десятикратном размере увеличил субсидии.

Но предстояло еще много дел, почти непосильных для любого человека и любой армии. Пока Фридрих воевал с имперскими и французскими войсками, Австрия постепенно заняла всю северную Силезию, разбила в сражении прусские силы, взяла Бреславль и Швейдниц с их огромными складами. Фридрих передал командование разбитой армией Цитену, собрал силы у Пархвица и поспешил дать австрийцам бой.

Теперь у него было 36 тысяч человек и 167 орудий, большую батарею в них составили сверхтяжелые пушки, захваченные в крепости Глогау. Принц Карл и Даун располагали примерно 80 тысячами. Даун готовился стать на зимние квартиры, но известие о приближении Фридриха заставило его выйти из Бреславля на позиции, построившись двойной линией. Правым флангом, разместившимся у селения Нипперн позади леса и болот, командовал генерал Лукези, центр оказался рядом с деревней Лейтен, левый фланг у Загшюца. Концы обоих флангов были отведены назад, и генерал Надасти, командующий левого фланга, прикрыл свою позицию засекой. Впереди, у селения Борне, встал кавалерийский отряд под началом саксонского генерала Ностица, но большая часть кавалерии оставалась в резерве позади центра.

Возможно, боевой дух разбитой армии, которой теперь командовал Цитен, вызывал у Фридриха некоторые сомнения; но его сомнения рассеялись темной морозной ночью 4 декабря, когда во время обхода лагеря солдаты приветствовали его словами: «Добрый вечер, Фриц». Он собрал генералов и сообщил им, что собирается действовать против правил ведения войны, но намерен либо разбить врага, либо погибнуть от его пушек, после чего отдал приказ наступать на рассвете.

Первым под удар попал Ностиц со своим отрядом. В дымке легкого тумана Цитен яростно обрушился на саксонцев с фронта и фланга, взял в плен большую их часть, а остальных оттеснил. Потом наступило затишье, пока рассеивался туман и Фридрих осматривал вражеские позиции. Он хорошо знал эти места, поскольку часто совершал там маневры. Справа от Борне за складкой местности можно было скрыть свои передвижения, и Фридрих решил сделать то, что не получилось у его противников в Росбахе: бросить всю армию на левый неприятельский фланг. Для начала передовой отряд кавалерии был отправлен в погоню за остатками отряда генерала Ностица. Хитрость сработала; Лукези, который знал о привычке Фридриха нападать на фланги, вообразил, что ему угрожает массированное наступление, и попросил подкреплений. Принц Карл отправил к нему резервную кавалерию из центра и несколько подразделений с левого фланга.

Но атака стихла, и тогда Карл и Даун предположили, что это был маневр для прикрытия отступления, ибо армия Фридриха вдруг исчезла из виду. «Пруссаки уходят, — заметил Даун. — Не мешайте им!» История не сохранила для нас его слов, когда колонна Фридриха высунула нос из-за складки местности и ударила во фланг Надасти.

Битва при Лейтене

Надасти, неплохой боевой офицер, сразу ввел в бой свою кавалерию и смог отбросить Цитена назад, но затем наткнулся на пехоту и был разгромлен. Представьте себе, какая началась сутолока и неразбериха, когда все крыло, накрытое анфиладным огнем прусских ружей, разлетелось на части. Но австрийцы начали организовывать оборону на мельницах, в канавах Лейтена и на кладбище, огороженном каменными стенами. Принц Карл вливал новые батальоны, как только они прибывали из других мест; кое-где австрийский строй достигал двадцати шеренг в глубину, и завязавшаяся схватка носила самый яростный характер. Новая линия прошла почти перпендикулярно к первой, центр ее сбился в кучу, но это была линия прочная и многочисленная.

Фридриху пришлось вывести последние пехотные резервы, но ему по-прежнему не удавалось продвинуться. Тогда он приказал поднять на возвышенность, которая до того скрывала его передвижения, сверхтяжелые пушки, они накрыли продольным огнем новый правый фланг австрийцев, и вражеские ряды подались. В этот момент до места добрался Лукези со своих прежних позиций. Он увидел, что левый фланг прусской пехоты не защищен, и отдал приказ атаковать его. Но Фридрих это предвидел. За батареей тяжелых пушек скрывалась кавалерия левого крыла под командованием прусского генерала Дризена. Когда соединение Лукези рысью бросилось вперед, Дризен ударил его сразу со всех сторон. Это было похоже на атаку Зейдлица при Росбахе; сам Лукези был убит, а его солдаты разбросаны. Потом Дризен развернулся вокруг Лейтена и напал на фланг и тыл австрийской пехоты. Декабрьский вечер застал остатки австрийской армии в бегстве.

Лейтен представляет собой показательный пример применения Фридрихом косого боевого порядка и его победу. Пруссаки потеряли 6 тысяч человек, тогда как австрийцы — 10 тысяч убитыми и ранеными, не считая 21 тысячи пленных. Две недели спустя сдался Бреславль, дав еще 17 тысяч пленных. Битва произвела оглушительный эффект, но имела временные последствия, определив хозяина Силезии до следующей военной кампании.

Австрия до конца лета не могла вывести в поле новую армию, но русские, до тех пор старавшиеся закрепиться в Восточной Пруссии, выступили колонной на внутренние области страны, вплоть до Франкфурта-на-Одере. Фридриху пришлось пойти навстречу, и в августе он разбил русские войска в ожесточенной Цорндорфской битве. Но в октябре австрийцы собрались с силами и под руководством маршала Дауна разбили войска короля при Гохкирхене.

Австрийцы добились победы с помощью трюка, на который такой проницательный человек, как Фридрих, не должен был попасться. Они разожгли бивачные костры, не потушив их, сделали ночной марш-бросок и на рассвете нагрянули на него, застав его врасплох. Следующим летом 1759 года объединенная австро-русская армия нанесла Фридриху сокрушительное поражение при Кунерсдорфе, в котором он потерял более 20 тысяч человек. И снова по своей вине, ибо он бросил войска в бой на крутом склоне холма под палящим солнцем после того, как они провели двое суток без сна. «Неужели для меня не найдется ни одной пули?» — воскликнул он в ходе боя. «Я думаю, все пропало», — позже написал он.