Мартин ван Кревельд - Расцвет и упадок государства

Система присяжных предполагала, что значительная часть населения была вовлечена в осуществление правосудия. Так, в Афинах собрание каждый год выбирало резерв из 6000 потенциальных присяжных заседателей. Для того чтобы предотвратить взяточничество, решение о том, кто будет служить в каждом из судов в тот или иной день день, принималось по жребию при помощи специально сконструированной машины [56] О системе выборов присяжных см.: D. M. MacDowell, The Law in Classical Athens (Ithaca, NY: Cornell University Press, 1978), p. 34. . Такая система означала, что исполнительная и судебная власть были разделены, а не находились в руках одних и тех же людей, как это обычно было в ранних и в большинстве поздних обществ вплоть до современности. В этом отношении классический город-государство стал первым и на очень долгое время единственным политическим обществом, изъявшим судебную власть из рук правителя (правителей). Ни один магистрат, ни даже римские консулы, имевшие гораздо больше власти, чем все остальные, в античном городе-государстве не имели права приговорить к смертной казни гражданина в мирное время до того, как ему сперва была дана возможность представить дело перед судом граждан, который в ряде случаев мог быть представлен либо советом, либо народным собранием. В Риме это право, справедливо названное Цицероном краеугольным камнем свободы, было известно как provocatio.

За отсутствием государства как юридического лица (persona), против которого могли совершаться преступления, наше современное различие между гражданским и уголовным правом здесь неприменимо [57] См.: R. Sealey, The Justice of the Greeks (Ann Arbor: University of Michigan Press, 1994), ch. 5. . Не имело никакого значения, касалось ли дело, рассматриваемое в суде, раздела наследства или убийства. Дела разделялись по другому принципу: касались они только индивидов или всего сообщества, как в случае растраты, измены, неблагочестия, а в Риме — еще и оскорбления величия (magestas) римского народа. В делах первого типа иск мог подать только пострадавший (понесший ущерб) или, если он уже был мертв, — его родственники. Во втором случае иск мог подать любой гражданин, пожелавший того. В результате иногда этим пользовались для того, чтобы избавиться от нежелательных лиц, как в случае с Сократом, самым известным из таких обвиненных. Кроме того, люди, вовлеченные в политику, могли убедить кого-нибудь подать обвинение такого рода против своих оппонентов — метод, известный как доносительство [58] См.: R. A. Bauman, Political Trials in Ancient Greece (London: Rout-ledge, 1990), и R. Garner, Law and Society in Classical Athens (London: Croom Helm, 1987), p. 51ff. . В процедурном отношении различие состояло в том, что при разбирательстве «политических» правонарушений количество присяжных заседателей было гораздо большим — 501 или, в особых случаях, вплоть до 1001. И даже в таких делах не было назначенного государством обвинителя в современном смысле слова.

Поскольку классические города-государства управлялись большинством, а не меньшинством, в них не было создано ни специализированного персонала, ни большого административного аппарата, ни регулярных вооруженных сил. Принципиальным было то, что любой гражданин мог стать магистратом, за очень небольшими исключениями (так в некоторых городах определенные священнические должности закреплялись за членами определенных семей). После длительной борьбы патрициев с плебеями такой порядок был установлен даже в Риме. Не предпринималось даже попыток подготовить профессионалов в таких областях, как полицейская деятельность, счетоводство, дипломатия и т. п. По-видимому, администрирования было на удивление мало. Как бы то ни было, изначально считалось, что сами законы были даны богами и доступны только в форме устной традиции. Еще долгое время после того, как такие взгляды ушли в прошлое и законы были опубликованы (в Риме это произошло в 451 г. до н. э., когда были изготовлены и выставлены в форуме 12 бронзовых табличек), вся необходимая бумажная работа выполнялась, вероятно, лично магистратами. Они не получали жалования, самое большее — небольшие выплаты на расходы. Поскольку у магистратов не было своего штата (кроме одного-двух секретарей в Афинах), они часто использовали для административной работы членов своих семей, рабов, а также родственников, имеющих политические амбиции.

Вместе со светским характером правительства фактическое отсутствие бюрократии в современном смысле слова означало, что греческие и римские магистраты прежде всего являлись публичными фигурами, в отличие от многих типов правителей, существовавших раньше и позже. Сам факт, что они должны были пройти выборы, делал их таковыми. С получением должности они ежедневно оказывались на виду у всех, поскольку постоянно ходили по различным общественным местам в центре города. В лучшем случае у них был скромный телохранитель, подобный римским lictores, сопровождавшим консулов и преторов. Однако ничто не мешало людям обращаться к ним на улицах, чтобы подать ходатайство или жалобу. Перикл однажды предоставил светильник одному напавшему на него гражданину и отправил его домой в сопровождении собственного раба. Большинство своих обязанностей магистраты выполняли на открытых пространствах агоры и форума и в окружавших их общественных зданиях. Остальные обязанности они, скорее всего, выполняли в тишине у себя дома [59] О слабостях греческой и римской общественной администрации см.: М. Finley, Politics in the Ancient World (Cambridge: Cambridge University Press, 1983), p. 18f. .

То же, что было справедливо в отношении администрации, можно было сказать о вооруженных силах. И в Греции, и в Риме по окончании войны бойцы, включая командующих и офицеров, просто рассеивались и расходились по домам. Когда начиналась новая война, ответственные за это дело магистраты назначали место, подобное Марсовому полю (Campus Maritus) в Риме, где оглашали список горожан и осуществляли воинский набор. Сначала они брали добровольцев и только потом обращались к другим гражданам, которые еще не участвовали в требуемом законом количестве военных кампаний. В Риме и, возможно, в других местах каждый раз, когда осуществлялся набор, люди должны были заново приносить присягу, причем не Республике, а лично командующему консулу. Если последний погибал во время кампании, церемония повторялась перед его преемником. Граждане-солдаты, которые, конечно, не носили униформу, должны были прийти с собственным оружием, для чего они были разделены на имущественные классы [60] О том, как это проходило в Афинах, см.: Aristotle, The Athenian Constitution (London: Heinemann, Loeb Classical Library, 1942), 49. . Поскольку война считалась народным делом, люди не получали платы за службу, самое большее — иногда им могли выделяться деньги на пропитание.