Анатолий Уткин - СССР в осаде

На заседании Совета национальной безопасности 31 января 1950 г. президент Трумэн спросил присутствующих:

«Могут ли русские создать водородную бомбу?» На этот раз скепсису места не было, присутствующие закивали головами.

А адмирал Сауэрс сказал: «У нас не так много времени». Трумэн: «В этом случае у нас нет выбора. Нужно быстро двинуться вперед».

Каким был советский ответ? В апреле 1947 г. Сталин потребовал от СП. Королева создать ракету, способную достичь Соединенных Штатов. «Представляете ли вы стратегическую важность машин такого типа? Они могли бы стать эффективной смирительной рубашкой для этого шумливого лавочника Гарри Трумэна. Проблема создания трансатлантических ракет является крайне важной для нас». Ракета Р-1 была принята на вооружение Советской Армии. Системы наведения новой ракеты Р-2 были значительно точнее, а радиус действия вдвое превосходил Р-1. Примечательно, что Сталин вызвал Королева на совещание совместно с Курчатовым. В Капустином Яре шли новые и новые испытания. Р-3 уже была рассчитана (1947 г.) на дальность 3000 км. Встал вопрос о межконтинентальной баллистической ракете.

Одновременно шли испытания подходящего авиационного мотора, и после того как Туполев признал мотор Микулина удовлетворительным, был создан бомбардировщик Ту-16, развивавший скорость до 1000 км/час и способный доставлять атомные бомбы весом до трех тысяч килограммов на дистанцию 5750 км.

Летом работы над советской атомной бомбой вошли в заключительную фазу. На реке Иртыш, в 140 км от Семипалатинска был построен городок Семипалатинск-21, ныне Курчатов. «Изделие» поместили на башне высотой 30 метров. Все оборудование было изготовлено в Институте химической физики. Курчатов прибыл на место испытаний в мае. Из Москвы прибыл Берия. В 2 часа ночи бомбу выкатили к лифту. Наблюдали с двух мест: 15 км к северу и 15 км к югу.

На командном пункте Курчатов, Харитон, Берия, Щелкин, Первухин, Флеров, Завенягин заняли свои места. Курчатов отдал приказ о взрыве. Все процессы шли в автоматическом режиме. Харитон закрыл дверь. Затем все вышли наружу, чтобы наблюдать за поднимающимся грибом. Вспыхнул непереносимо яркий свет. Харитон сказал: «Мы почувствовали облегчение, даже счастье — ведь овладев таким оружием, мы лишали возможности применить его против СССР безнаказанно».

Посетив эпицентр, Курчатов вернулся в гостиницу и от руки написал отчет. 29 октября 1949 г. Сталин подписал секретное постановление Совета Министров, награждая участников проекта. Впервые за тысячу лет Россия обеспечила свою безопасность.

3 сентября 1949 г. американский бомбардировщик Б-29, патрулируя северо-западные подходы к СССР, на высоте 6 тыс. метров над Северным ледовитым океаном, обнаружил в пробах воздуха большую, чем обычно, радиацию. На следующей неделе повторные пробы показали значительное увеличение радиации над всем североевропейским регионом. Не осталось сомнения в том, что Советский Союз испытал атомное устройство в последних числах августа. Испытание атомного оружия было произведено гораздо раньше, чем предполагали в США. Глава ЦРУ Хилленкотер убеждал президента Трумэна, что «невероятно ранний срок» — середина 1950 г., а более реалистический—1953 г. Но 23 сентября 1949 г. президент Трумэн объявил, что имеется «доказательство того, что в течение последних недель в СССР произошел атомный взрыв».

Но официального советского объявления не последовало. Почему? Курчатов разъяснял это так: «Единственный путь защитить нашу страну — это наверстать упущенное время и незаметно для внешнего мира создать достаточного масштаба атомное производство. А если у нас об этом раззвонят, то США так ускорят работу, что нам уж их не догнать».

Ввиду того, что заморские базы стали играть более важную роль в американской стратегии, советские бомбардировщики начали ориентироваться на них. Во время встреч с советскими конструкторами в 1950 г. Сталин настаивает на создании межконтинентального турбореактивного бомбардировщика. Туполев создает бомбардировщик Ту-95 (натовское название «Медведь»), который нес 11 тонн бомб. Практически одновременно Мясищев в Филях под Москвой создает Мя-4 (натовская классификация «Бизон») с дальностью 9 тыс. км. — значительно меньше желаемых Сталиным 16 тысяч км. Вперед вышли ракеты. Р-3 уже могла нести атомную бомбу. Королев начинает разрабатывать межконтинентальную баллистическую ракету с дальностью 5—10 тысяч км. Такой — первой в мире МБР — стала ракета Р-7.

Но самым важным стал проект, разработка которого началась весной 1950 г., когда группа физиков во главе с академиком Таммом переехала из Москвы в Арзамас-16. Первая советская водородная бомба была абсолютно оригинальным проектом. Летом 1953 г. на полигоне под Семипалатинском была построена 30-метровая башня, а внизу— километровая линия метро. Наблюдательный пост отодвинули на 20 км.

С огромной территории убрали население. Ответственным за испытания был снова Курчатов. Берию в июне 1953 г. заменил в качестве главы проекта Малышев.

Участник событий описывает взрыв водородной бомбы 12 августа 1953 г.: «Интенсивность света была такой, что пришлось надеть темные очки. Земля содрогнулась под нами, а в лицо ударил тугой, крепкий, как удар хлыста, звук раскатистого взрыва. От толчка ударной волны трудно было устоять на ногах. Облако пыли поднялось на высоту до 8 км. Вершина атомного гриба достигла уровня 12 км… День сменился ночью. В воздух поднялись тысячи тонн пыли. Громада медленно уходила за горизонт».

Мощность взрыва была примерно в 20 раз больше, чем у первой советской атомной бомбы. В отличие от схожей американской бомбы «Майк» ее уже можно было транспортировать. Использованный в ней дейтерид лития американцы использовали только в 1954 г. На пленуме ЦК КПСС Завенягин сказал: «В свое время американцы создали атомную бомбу, взорвали ее. Через некоторое время при помощи наших ученых, нашей промышленности, под руководством нашего правительства мы ликвидировали эту монополию атомной бомбы США. Американцы увидели, что преимущества потеряны и по распоряжению Трумэна начали работу по водородной бомбе. Наш народ и наша страна не лыком шиты, мы тоже взялись за это дело, и, насколько можем судить, мы думаем, что не отстали от американцев…»

По американским оценкам в середине 1953 г. Советский Союз имел уже около 100 атомных бомб. Новый полигон для атомных испытаний был построен на Новой Земле. Был создан закрытый город Челябинск-70 для производства ядерного оружия. Началось массовое производство бомбардировщиков Ту-16. Вокруг Москвы, начиная с 1954 г., создали кольцо из 3000 противоракет Р-113.

В ходе поисков оптимальной стратегии холодной войны преобладающей в Вашингтоне стала следующая точка зрения. Сосредоточить всю американскую мощь для поддержки чанкайшистского Китая значило бы потенциально ослабить американские позиции в Европе. При этом китайская ситуация была столь запутанной, что достижение успеха представлялось далеко не гарантированным. И предпочтение было отдано Европе. «Стоимость наших общих усилий по приостановлению и уничтожению коммунистических сил в Китае невозможно определить, — указывал Маршалл. — Но представляется ясным, что огромный масштаб задачи и возможная стоимость ее выполнения не будут соответствовать достигнутым результатам». Предпочтение, отданное Европе, определило отношение к Китаю. В Европу пошли миллиарды, в Китай — миллионы. Чанкайшистскому Китаю было выделено 400 млн. долл. (столько же, сколько получили по «плану Трумэна» Греция и Турция).