Йожеф Аугуста - Великие открытия (рассказы)

Все кости были смешаны с золой и древесным углем. "Вообще весь третий слой, - писал Горянович-Крамбергер, - представляет собой одно большое кострище, где были найдены почти исключительно человеческие кости, все расколотые и более или менее опаленные либо сожженные. Они принадлежали по меньшей мере десяти индивидам разного возраста (детям и взрослым)".

При более поздних исследованиях в пещере Крапина, в июле 1905 года, были обнаружены новые остатки неандертальцев - примерно 200 обломков костей, сохранившихся лучше, чем ранее найденные, в том числе несколько обломков черепов, позвонков и тазовых костей. Кости эти вперемежку с каменными орудиями лежали прямо в кострище, где были и кости животных. Особого внимания заслуживал тот факт, что, как было установлено, длинные человеческие кости (например, кости предплечья и бедренные) были расколоты по всей длине. Это и натолкнуло Горяновича-Крамбергера на мысль, что, по всей вероятности, он нашел остатки пищи людоедов. Таким образом, неандерталец из Крапины оказывается уже не мирным охотником и собирателем плодов, а братоубийцей, хладнокровно пожиравшим представителей собственного вида. Длинные кости жертв он раскалывал вдоль, чтобы добраться до самого лакомого блюда - костного мозга. С той же целью он разбивал и черепа.

Находка в Крапине показывает, что людоедство восходит к наиболее древним эпохам в истории человечества, хотя мы не можем с полной уверенностью утверждать, что такие зверства были у охотников-неандертальцев в порядке вещей. В Европе пока не обнаружено ничего подобного, но в некоторых местах все же встречаются признаки людоедства, правда, в гораздо более ограниченных масштабах. Можно предположить, что лишь отдельные племена неандертальцев иногда предавались людоедству, - возможно, их вынуждал голод. Несомненно, однако, что людоедство не было характерным или общим признаком неандертальцев.

ПЕРВЫЕ ПОГРЕБЕНИЯ

На стоянке под нависшей скалой собралось все племя неандертальцев. У костра лежит истекающий кровью юноша. Лицо его мертвенно бледно, глубоко запавшие глаза закрыты, сжатые губы посинели. Над ним стоит другой молодой охотник и взволнованно объясняет что-то - возгласами, отдельными словами, жестами.

Сегодня утром, когда они с Уаном пошли на охоту, их подстерегла беда. Из зарослей внезапно выскочил носорог, напал на Уана, поднял на рог и подбросил вверх. А потом зверь увидел его самого и погнался за ним, чтобы растоптать... Охотник показывает, как он долго бежал, как упал в густых кустах, которые скрыли его от свирепого носорога. А потом, когда зверь ушел, он отыскал Уана и принес сюда - уже без сознания. Только здесь, у огня, он заметил, что из тела товарища течет кровь и шкура, обернутая вокруг его бедер, стала красной. Когда он снял ее, то увидел, что кровь течет из большой раны - такая бывает от толстой сломанной ветки, если упасть на нее всем телом. Поэтому, наверное, мальчик до сих пор не открывает глаз и лежит, словно мертвый.

Охотник кончил рассказывать. Все молчали, глядя на неподвижного юношу. Лишь одна женщина наклонилась над раненым и, осторожно приподняв его голову, подложила под нее несколько горстей сухого мха.

Охотники с мрачными лицами стоят вокруг. Жалость сжимает сердце храбрых людей, но они умеют скрывать ее - ни одного вздоха, ни один мускул не шевельнется на лицах.

Здесь же бегают дети, протискиваясь между взрослыми, с любопытством и удивлением смотрят на раненого. Они уже поняли, что с ним плохо, они видят кровоточащую рану и окровавленные бедра и все-таки не могут понять, почему Уан лежит так беспомощно, почему его не бьет лихорадка, почему он не мечется из стороны в сторону, не стонет и не кричит от боли. Ведь это бывало всегда, когда один мужчина приносил другого с ужасными ранами. Может быть, Уан спит? Может быть, он устал?

Раненый и правда совсем плох. Его счастье, что он так и не приходит в сознание - только это спасает его от нечеловеческой боли.

А они стоят вокруг - мужчины и женщины его племени - и не могут, не умеют помочь.

День подходит к концу, наступает ночь, розовеет рассвет следующего дня. Под нависшей скалой у костра все так же лежит юноша, он по-прежнему без сознания. Вокруг беспокойным сном спят его соплеменники. Не спит, сторожа раненого, только седой старик. Пристально, испытующе вглядывается он в лицо юноши, словно хочет прочесть на нем, вернется ли Уан к жизни или навсегда покинет племя.

Раненый тихо застонал. Старик протянул руку, прикоснулся ко лбу юноши, словно желая унять боль. Печаль отразилась на его лице - раненый горел в лихорадке.

Снова послышался стон, еще и еще. Юноша мечется, голова его дергается из стороны в сторону. Это боль терзает Уана острыми иглами, лишая его сознания. Старик не знает, что делать, как помочь, и только грустно смотрит вокруг.

Внезапно юноша испускает ужасный крик. Все просыпаются и бегут к нему. А раненый продолжает метаться в бреду, кричит, затихает, снова стонет. Вот он успокоился, замолк. Но это длится недолго. Он снова дергается, жалобно стонет. И вдруг его тело вытягивается, он открывает глаза и, ничего не видя, смотрит куда-то перед собой. Потом он хрипит, голова беспомощно свешивается и он замолкает, теперь уже навсегда, - он умер.

Женщины с громкими криками разбегаются, а мужчины хмуро стоят вокруг своего товарища. Боль и сострадание переполняют их сердца, но они обязаны владеть собой, потому что они - мужчины, охотники. Они должны скрывать свои чувства.

Старик, что всю ночь сидел возле раненого, тоже неподвижен. Помочь уже нельзя. И чувства, обуревающие его, сменяются мыслью, что племя лишилось смелого молодого охотника и это очень плохо для всего племени. На лице старика появляются глубокие складки. Жалость и горе отступают перед заботами завтрашнего дня.

Тело Уана лежит в том месте, где он умер. Выражение нестерпимой боли постепенно сходит с его лица. Руки вытянуты вдоль туловища, голова покоится на подстилке из мха.

Неподалеку несколько мужчин опустились на колени и острыми камнями копают яму. Окончив, они осторожно подняли тело Уана и перенесли к углублению. Подровняв стенки, опустили Уана в яму. Повернули на бок, подтянули колени к груди, правую руку завели под голову. Теперь тело Уана лежит так, как он всегда спал у костра. Вокруг головы разместили большие осколки кремня. Один камень - прямо под голову, а острый камень, который он брал с собой на охоту, - возле руки. Рядом - другие камни, которые нужны для работы.

В яму кладут самые вкусные куски мяса - и начинают закапывать. Каждая пригоршня песка и глины все больше скрывает тело мертвого Уана от взоров плачущих женщин. А вокруг стоят мужчины. Время от времени, словно похоронная песнь, слышен горестный стон.