Генрих Штоль - История Древней Греции в биографиях

Вскоре после этого кровопролитного поражения карфагеняне предложили мир. Они удержали западную часть острова до реки Лика (Галик) и отказались от союза с тиранами. Эти последние еще раз напрягли все свои силы, чтобы спастись, но не могли противостоять оружию Тимолеона, так что остров освободился от всех насильственно господствовавших там владык. Икет, его сын и предводитель его конницы были казнены Тимолеоном; жены и дочери из семейства Икета были умерщвлены сиракузянами, с разрешения Тимолеона, — одно из немногих пятен, которые неприятно поражают в чистой жизни этого человека. Сиракузяне хотели, вероятно, отмстить за Диона, которого сестра, дочь и малолетний сын заживо утоплены были в море Икетом. Когда мир водворен был на всем острове, Тимолеон стал заботиться о населении его вновь, о порядке и законах, о процветании земледелия, ремесел и искусств, так что Сицилия в короткое время достигла нового благосостояния. Агригент, Гела, Агириен, Камарина и другие города были, подобно Сиракузам, как бы созданы вновь.

После почти восьмилетних войн за свободу и счастье Сицилии Тимолеон удалился на покой с сознанием, что труд его не остался тщетным. Он жил в Сиракузах, в доме, полученном в дар от граждан за великие его заслуги, и вел тихую, спокойную жизнь с женой и детьми, чуждый гордости и самовосхваления. Все, что удалось ему, приписывал он счастью и милости богов и не хотел иметь никаких преимуществ перед своими согражданами. Однажды, когда один из демогогов принес на него жалобу и требовал, чтобы он представил за себя поручительство, народ поднял большой шум и хотел этому воспрепятствовать; но Тимолеон объявил, что для того именно он употреблял столько усилий и подвергал себя стольким опасностям, чтобы каждый сиракузянин мог пользоваться своими правами. Когда другой обвинял его перед народным собранием во многих ошибках, сделанных им в качестве полководца, он отвечал, что благодарит богов, услышавших его молитву и даровавших ему радость видеть сиракузян обладающими правом свободной речи.

В преклонной старости постигло Тимолеона несчастье: начавшееся во время последнего похода затмение глаз его превратилось в совершенную слепоту. Однако он переносил свою судьбу с большим терпением, и благодарные сиракузяне старались облегчить и усладить ее почтительным с ним обращением и всякого рода вниманием к нему и отличиями. Они доставляли ему беседу, посещая его часто и приводя к нему замечательных иностранцев. Во всех важных государственных делах они спрашивали его совета. Когда в народных собраниях возникали спорные вопросы, он приезжал в театр в своей запряженной двумя лошадьми колеснице; его встречали с почетом и хвалами; он с колесницы своей подавал совет и удалялся при восклицаниях и рукоплесканиях своих сограждан. Так прожил старец, почитаемый и любимый как отец, последние свои годы и умер почти 75 лет, в 337 году. Сиракузяне устроили ему великолепные похороны: избранные юноши несли великолепно украшенный гроб чрез развалины Дионисиева дворца к последнему жилищу; многие тысячи мужей и жен, с венками на головах, в белых одеяниях, следовали за погребальными носилками и сливали свои сетование и слезы с похвалами усопшему. Когда гроб опущен был в могилу, герольд прочел следующее объявление: «Сиракузский народ определяет в честь Тимолеона, сына Тимодимова, ежегодный сбор в 200 мин и устанавливает в честь и память его на все времена состязания в пении, ристании и гимнастических играх, за то, что он ниспроверг тиранов, победил варваров, вновь заселил большие опустошенные города и снова дал законы сицилийским эллинам». Пепел его выставили на торговой площади и впоследствии обвели кругом крытую колоннаду, выстроили подле нее школы гимнастики и все это передали, под названием Тимолеонтиона, юношам, как место для упражнения их физических сил.

Счастье, дарованное Тимолеоном сиракузянам, продолжалось недолго. Новые тираны снова водворились у них и разрушили внешнее и внутреннее спокойствие города, пока, наконец, он подпал под владычество Рима.

К северу от Фессалии и Олимпийских гор находилась Македония (Емафая), суженная дикими горами и отрезанная от моря греческими поселениями Халкидики и Фермейского залива, — первоначально маленькое государство, имевшее с небольшим 100 квадратных миль. Македоняне, состоявшие под властью царей, которая была ограничена необузданной и склонной к разладу и мятежу аристократией, считались у греков варварами; и однако же это было племя родственное с греками, и цари их уже со времени Пелопоннесской войны прилагали все свое старание, чтобы ввести в свое государство греческие нравы и образование. После Пелопоннесской войны эта страна приведена была в большое расстройство частыми спорами за наследство престола, которыми пользовались варварские соседние народы для разбойнических набегов, а греческие республики — как Фивы и Афины — для своекорыстного вмешательства. В 359 году царь Пердикка III был убит в кровавой встрече с вторгнувшимися иллирийцами; вслед за тем начали грабить Македонию пеонийцы, пришедшие с севера. Войско упало духом; наследник престола, сын Пердикки, был еще ребенком, а два соискателя трона, Павсаний и Аргэй, проникли в страну, поддерживаемые один фракийским, другой — афинским войском. Тогда Филипп, брат Пердикки, третий сын прежнего царя Аминты III, двадцатитрехлетний юноша, выступил в качестве опекуна и защитника своего малолетнего племянника и спасителя своего отечества.

История юности Филиппа темна и малоизвестна. Еще в отроческих летах был он заложником у иллирийцев, потом заложником у фиванцев, переданный последним иллирийцами или братим своим, царем Александром. В Фивах жил он три года, в доме Памменеса или Эпаминонда; но это трехлетнее пребывание в Фивах не согласуется с известием, что Филипп только по смерти брата своего Пердикки переселился из Фив в Македонию. Вероятнее то предположение, что Филипп еще при жизни Пердикки возвратился на родину и поставлен был от брата своего регентом на частью Македонии. Филипп твердой рукой взял бразды правления и в короткое время спас свое царство от погибели. Он вытеснил обоих претендентов, успокоил подарками и обещаниями пеонийцев и фракийцев; афинян же привлек на свою сторону объявлением города Амфиполя свободным. Ободрив и укрепив дух народа своими самоуверенными и решительными действиями и улучшением быта и состоянием войска,* он устремился на иллирийцев и в кровопролитном сражении разбил их наголову, так что они принуждены были очистить Македонию и вскоре после того даже уступить часть собственной своей земли до озера Лихнитиса. Таким образом, Филипп в течение года снова утвердил македонский престол, на который вступил по избранию народа. Что сталось с его племянником, неизвестно.