Александр Шубин - Мир на краю бездны

Но именно это было неприемлемо для Гитлера. Его не интересовали выгоды, полученные из рук Чемберлена, он не хотел кормиться с руки. У него были те же ставки, что и у Чемберлена — мировое господство, но только Германии.Поэтому надежды Чемберлена на мирные дипломатические комбинации были обречены. «Я сомневаюсь в возможности мирного урегулирования с Англией… — утверждал Гитлер, — Конфликт с Англией будет борьбой не на жизнь, а на смерть… Англия — движущая сила сопротивления Германии» [530] Цит. по: Черчилль У. Указ. соч. С.172. .

В гневной речи 17 марта 1939 г. Чемберлен сделал вид, что отказывается от политики умиротворения. 31 марта он предоставил Польше гарантии вступления Великобритании в войну, если страна подвергнется «прямой или косвенной агрессии». Под косвенной агрессией понималось то, что случилось с Чехо-Словакией в 1939 г. После оккупации Албании гарантии были предоставлены балканским странам.

Британские гарантии Польше стали для Гитлера главной проблемой. Удар Чемберлена был рассчитан очень точно и должен был показать, кто в Европе хозяин. После отказа Польши участвовать в комбинациях Барту и совместного с поляками дележа Чехословакии Гитлер считал Польшу своим сателлитом, спутником. Приняв британские гарантии, Польша подтвердила, что таковым не является.

Перемены в настроении поляков наметились после Мюнхена, когда нацисты перешли от «судетской проблемы» к «данцигской». Дело в том, что по Версальскому договору Германия уступала Польше Силезию и «балтийский коридор» — побережье Балтики в районе Гдыни (между основной территорией Германии и Восточной Пруссией), а населенный немцами Данциг становился вольным городом под патронажем Лиги наций. Фактически Данциг был оккупирован Польшей. Гитлер, верный своей политике возврата всех населенных немцами земель, намеревался присоединить Данциг и балтийский коридор. Поскольку Польша считалась дружественным государством, немцы были готовы найти ей компенсацию за чужой счет.

24 октября 1938 г. Риббентроп предложил Польше совместную политику в отношении СССР на базе Антикоминтерновского пакта. Германия обещала не создавать марионеточное украинское государство в Закарпатской Украине (в Варшаве опасались раскручивания «украинского вопроса» не меньше, чем в Москве). За все это Польша должна была согласиться на передачу Германии Данцига и создание экстерриториального немецкого шоссе и железной дороги, соединяющей две части Рейха.

Если бы поляки согласились пропустить немецкую армию к границам СССР, это был бы звездный час Антикоминтерновского пакта. Германо-польская армия уже в 1939 г. могла бы приступить к решению «украинской проблемы», опираясь на ресурсы дружественно настроенной Европы. Но Польша опасалась создания независимого украинского государства. Риббентроп был готов обсудить и более выгодные варианты: обмен балтийского побережья на черноморское — за счет СССР и безо всякой независимой Украины. Выход Польши к Балтийскому морю можно подыскать потом за счет стран Прибалтики. Восстановление границ Речи Посполитой начала XVIII в. было заманчивой перспективой. Но удовлетворят ли немцы территориальные притязания Польши к СССР и Литве, обеспечив выход к морям, или, напротив, создадут новое украинское государство — неизвестно. А балтийское побережье собираются отобрать уже сейчас. Судьба Чехии показывала, что быть сателлитом Германии небезопасно. Польша стремилась показать Гитлеру, что она все же не Чехия. Поляки — «гордая нация». Польские руководители решили, что слишком рискованно менять имеющийся выход к морю на «шкуру неубитого медведя» СССР. И отказали Германии.

«В Варшаве явно не осознали, что 24 октября был пройден определенный рубеж в польско-германских отношениях и начался их качественно новый этап…» [531] Восточная Европа между Гитлером и Сталиным. 1939–1941 гг. М., 1999. С.115. Не сразу поняли это и в Берлине, где еще в ноябре не сомневались, что в случае «советско-германского конфликта Польша будет на нашей стороне» [532] Фляйшхауэр И. Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии 1938–1939. М., 1991. С.92. .

Британское предложение гарантий и одновременный ультиматум со стороны Германии 21 марта 1939 г. поставил Польшу перед выбором — либо превращение в германского сателлита, либо «равноправная» дружба с Западом. Дружить с Западом было почетнее, чем с Гитлером. Но ориентация на Великобританию делала союз Германии и Польши против СССР невозможным. Гитлеру не нужен был союзник, который управляется из Лондона. За шесть дней до нападения Германии на Польшу 24 августа Геринг говорил польскому послу Липскому: «Решающее препятствие для дружественных отношений между Рейхом и Польшей — не данцигский вопрос, а союз Польши с Англией» [533] Проэктор Д. М. Указ. соч. С.206. .

Привыкнув считать себя региональным центром власти, гордые польские политики продолжали полагать, что германские угрозы, как говорил министр иностранных дел Польши Бек, — «это блеф Гитлера. Он старается запугать Польшу и тем самым вынудить ее пойти на уступки. Гитлер не начнет войну» [534] Цит. по: Мельтюхов М. Советско-польские войны. С.192. . Еще менее вероятным казалось одновременное выступление против Польши антагонистов Германии и СССР. Между тем «польская западная и восточная границы были неприемлемы для Германии и для Советского Союза соответственно. Этот факт странами Запада, очевидно, не учитывался» [535] Ширер У. Указ. соч. С.494. , — напоминает У. Ширер. Ведь установленная в результате советско-польской войны в 1921 г. граница Польши находилась гораздо восточнее «линии Керзона», которая даже в Версале была признана границей этнической Польши. Нарастание германо-польских противоречий создавало общий интерес у СССР и Германии — вернуться к границам 1914 г.

Западным дипломатам напоминали об этом и в Москве. Французский посол в СССР Р. Кулондр утверждает, что после Мюнхена первый заместитель наркома иностранных дел В. Потемкин воскликнул в неофициальном разговоре: «Мой бедный друг, что вы наделали. Для нас я не вижу иного выхода, кроме как четвертый раздел Польши!» [536] Цит. по: Фляйшхауэр И. Указ. соч. С.53. Пока Гитлер размышлял о вторжении на Украину, угрозы подобного рода не воспринимались всерьез. Спустя годы о них вспоминали как о первых признаках советско-германского сближения, которого в это время тоже еще не было.

После захвата Чехословакии Гитлер говорил своему адъютанту: «трудно изолировать Польшу… Заклятым врагом поляков является не Германия, а Россия. Нам однажды также будет грозить со стороны России большая опасность. Но почему послезавтрашний враг не может быть завтрашним другом? Этот вопрос следует очень основательно обдумать. Главная задача состоит в том, чтобы сейчас найти путь к новым переговорам с Польшей» [537] Там же, С.109. . Диктатор колебался. Он предпочел бы иметь Польшу союзником против СССР, но если это не выйдет, почему бы не обдумать и другую возможность?