Александр Шубин - Мир на краю бездны

Вспышки ярости, возникающие во время бесед, были совсем другими… Этими вспышками Гитлер наводил страх на собеседников, но он был в состоянии их контролировать, когда в этом была нужда» [123] Там же, С. 92–94. . Со временем неограниченная власть сделала вспышки гнева менее контролируемыми — ведь никто не мог возразить фюреру и поставить его на место. О. Дитрих рассказывает об одном из таких эпизодов: «Это была вспышка его демонической энергии против мира грубой реальности. Эмоции же направлялись против того, кому пришлось оказаться в его присутствии. Ярость обрушивалась в виде урагана слов. В такие моменты он отметал любые возражение простым усилением голоса. Подобные сцены могли быть вызваны как большими, так и совсем ничтожными событиями. Однажды… его собака Блонд отказалась повиноваться приказу. Кровь бросилась в лицо Гитлера, и, несмотря на огромную толпу присутствующих, он начал бешено орать на одного из своих помощников, оказавшегося рядом с ним» [124] Дитрих О. Указ. соч. С.21. . Стремление подчинять и повелевать было сильнее, чем сам повод, вызвавший конфликт. В конце 30-х гг. эта особенность характера Гитлера, во многом воспитанная абсолютным характером его власти, стала оказывать прямое воздействие на внешнюю политику Германии.

По словам Риббентропа, его кумира характеризовали «тщательно продуманные сдержанные манеры… убежденность в собственной правоте… Он был неописуемо далек от всех. Хотя миллионы людей преклонялись перед ним, Адольф Гитлер был одиноким человеком… Когда он хотел расположить к себе кого-нибудь, он мог быть весьма чарующим и настойчивым.

Я знал сильных людей, которые шли к нему, полные решительных намерений заставить его отказаться от тех или иных планов. Через полчаса они выходили от него сияющие и довольные, со всем согласные и во всем готовые поддержать Адольфа Гитлера» [125] Риббентроп И. Ук. соч. С.17. .

Притягательная сила и истерические всплески, упрямство и упорство, интуитивизм и воля к воплощению любой мечты, желание руководить всем и деловая беспорядочность, вера в однажды усвоенные идеи и ораторское искусство, которое не спотыкается о возражения и сомнения — все эти черты вытекали из агрессивной самоуверенности, составлявшей ядро личности Гитлера.

Гитлер увлекался социальными проблемами, но смотрел на общество глазами художника. Его привлекали яркие теории и образы, и он не поверял их логикой реальности, принимая лишь то, что соответствовало его собственным ощущениям. «Глубокие прозрения и величайшая мудрость, накопленные за столетия, просто не существовали для Гитлера, если они не укладывались в рамки его националистической идеологии… Он строил храмы искусства, но презирал собор духа!» [126] Дитрих О. Указ. соч. С.20. Это естественно для язычника, каковым был Гитлер. Могущество Рима было для него образцом для подражания. Но Рим пал, и это было для Гитлера поводом для опасений: «Я часто размышляю над тем, что послужило причиной гибели античного мира… Если бы не христианство, кто знает, какой была бы история Европы. Рим завоевал бы всю Европу, и его легионы отразили бы натиск гуннов. Именно христианство погубило Рим, а не германцы и гунны… Христос был арийцем. Но Павел использовал его учение для того, чтобы мобилизовать преступные элементы и заложить фундамент предбольшевизма. С его победой античный мир утратил красоту и ясность. Что это за бог, которому нравится, как люди перед его ликом умерщвляют свою плоть?» [127] Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера. Смоленск, 1998. С. 71, 68, 51. Социальная философия Гитлера, таким образом, была тесно связана с его язычеством и антихристианством.

«Он исповедовал весьма общую монотеистическую веру. Он верил в руководство свыше и в существование всевышнего, чья мудрость и воля создали законы, необходимые для сохранения и эволюции человеческого рода.

Он верил, что основная цель человечества состоит в том, чтобы выжить и достичь прогресса и совершенства…

Он считал, что действует по повелению всевышнего…

Он лично был настроен резко враждебно к христианству и церквям, хотя в партийной программе говорилось о „положительном“ христианстве…

Раннее христианство по его словам, это „первая еврейская коммунистическая ячейка“» [128] Дитрих О. Указ. соч. С.20. . Последнее замечание недалеко от истины, и поэтому Гитлер не мог быть христианином и как антисемит, и как бескомпромиссный антикоммунист.

К научному методу познания Гитлер еще со школьной скамьи относился с презрением. О своих школьных учителях он вспоминал как о «порождении пролетариата, лишенного способности мыслить самостоятельно» [129] Ширер У. Указ. соч. С.32. . Исключение составлял учитель истории, который увлек мальчика национальными историческими мифами и, по признанию Гитлера, именно тогда он почувствовал себя революционером.

Многие лидеры предпочитают рациональному знанию простые мифы. Они могут и не подозревать, что взяли на вооружение рецепт Гитлера: «Искусство чтения, также как и самого процесса обучения, состоит в следующем: запомнить главное и забыть все лишнее…» [130] Ширер У. Указ. соч. С.41.

С такими людьми поздно спорить, им поздно что-либо доказывать. Они уже идут к своей цели и ведут к ней других, даже если путь к призрачной вершине лежит через пропасть. Трагедия в том, что в периоды кризисов рассудительность обречена на поражение — побеждает тот, кто готов действовать быстро, манипулировать толпой, бросать резкие обвинения и предлагать радикальные рецепты. Добро, если он готов хотя бы советоваться с людьми науки. Но он вовсе не обязан это делать, сплачивая вокруг себя не привыкшие к умственному напряжению толпы и отсекая «все лишнее».

В юности Гитлер увлекался самыми разнообразными теориями — националистическими, социалистическими и магическими. Из каждой книги, из каждого разговора Гитлер произвольно извлекал элементы, соответствующие его настроению и образу мира, отбрасывая остальное. Широкий круг увлечений дополнялся в характере Гитлера чувством превосходства надо всеми окружающими и отсутствием умения систематизировать полученную информацию. Он увлекался и увлекал других людей, предпочитал действовать по наитию и верил, что интуиция всегда поможет найти ему — избраннику судьбы — верное решение.

Чего только не соединялось в эклектическом сознании Гитлера. Элитаризм либералов и социальная технология социалистов. Ненависть к еврейскому ростовщическому капиталу и ревность к организационным способностям евреев. Гитлер-эстет рассуждал об идеальной красоте человека, сбиваясь на тему чистоты расы и подходя к человеку как селекционер к скоту.