Елена Сенявская - Противники России в войнах ХХ века (Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества)

Вопрос о том, можно ли доверять финнам в условиях начавшейся мировой войны, постоянно стоял перед русским правительством, хорошо осведомленном о германофильских и сепаратистских настроениях в Великом княжестве Финляндском, а также о том, как активно подданные этой окраинной части империи сотрудничают с разведкой противника. Тайные организации финских сепаратистов с первых дней войны выполняли задания немецкой разведки, собирая и передавая сведения о дислокации русских войск на территории Финляндии, Балтийском флоте, готовили и осуществляли диверсии на военных и стратегически важных объектах России. «По мнению германских официальных лиц, результаты работы финнов были великолепны, из всей информации, что получала Германия за период войны от своих союзников, их информация была самой лучшей». [350]

Но сотрудничество финнов с немцами не ограничивалось шпионажем. Так, в середине января 1917 г. член Государственного Совета И.А.Щебеко докладывал на заседании Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства о том, что при организации на территории России взрывов мостов, пристаней, складских помещений и т. п. диверсионных актов, выполнение такого рода задач «возлагается немцами преимущественно на финских граждан из числа хорошо знающих русский язык» и прошедших подготовку в Германии. [351]

Более того, финские легионеры принимали участие в боевых действиях против русских войск на стороне Германии. Еще с февраля 1915 г. в Германии действовали особые курсы военной, разведывательной и диверсионной подготовки для финских добровольцев (так называемые «курсы следопытов»), выпускники которых — егеря — впоследствии стали офицерами и генералами, составив костяк финской армии, полиции, спецслужб и шюцкора. [352]16 июня 1915 г. руководство Германии приняло решение о формировании на базе этих курсов особого «финского легиона». 28 августа 1915 г. кайзер Вильгельм II подписал указ о реформировании 27-го Королевского егерского батальона (будущего ядра Вооруженных сил Финляндии) и увеличения его численности до 2 тыс. человек. После укомплектования финскими добровольцами и соответствующей подготовки 31 мая 1917 г. 27-й егерский батальон был направлен на Восточный фронт. [353]

Позднее уже фашистская Германия будет искать и неизменно находить поддержку именно в выпускниках курсов разведчиков и 27-го егерского батальона, многие из которых займут видное место среди политической и военной элиты молодого финского государства, определяя основные направления и приоритеты его внешней политики.

После получения Финляндией независимости в декабре 1917 г. в результате революционных событий в России, некоторое время финны были заняты внутриполитическими делами — гражданской войной на территории самой Финляндии. При этом, расправляясь с местной Красной Гвардией при активной поддержке германских войск, финские белые одновременно учинили расправу и над русскими, оказавшимися в пределах бывшего Великого княжества.

Уже в январе 1918 г. нападениям подверглись части русской армии, дислоцированные в Финляндии. После заключения 3 марта 1918 г. Брестского мира с Германией, согласно статье VI договора, все русские войска должны были быть выведены из Финляндии и с Аландских островов, а русские военные корабли и суда покинуть порты Финляндии. Командование Балтийского флота в сопровождении ледоколов стало уводить корабли из Гельсинфорса в Кронштадт, однако этому всячески препятствовали белофинны, желавшие их захватить.

После взятия Гельсингфорса германскими войсками и отрядами финской Белой гвардии, начался террор. «14-го апреля по городу были расклеены объявления о предполагавшемся срочном выселении русско-подданных из Гельсингфорса. Затем начался захват Белой гвардией русских судов под коммерческим флагом, что было опротестовано русским командованием. Захватывались главным образом буксиры и тральщики, причем это выполнялось самым бесцеремонным образом: команды выгонялись, имея 5 минут времени для сбора своих вещей, и отбиралась вся провизия. В городе и на кораблях германскими и финляндскими войсками производились аресты русских офицеров и матросов по самым нелепым предлогам. Местные газеты проявляли по отношению к России исключительную злобность и выливали ушаты грязи на все то, что так или иначе было связано с русским именем… На госпитальные суда финляндское правительство наложило эмбарго и совершенно не считалось ни с флагом Красного Креста, ни с датским флагом, поднятым после принятия флотилии под покровительство Дании… Все матросы и солдаты, застигнутые в рядах красногвардейцев с оружием в руках, — неукоснительно подвергались расстрелу. В одном Таммерфорсе число расстрелянных достигло 350 человек. Здесь было расстреляно, по сведениям из газет, и несколько русских офицеров. В Выборге, после его взятия белогвардейцами, кроме непосредственных участников борьбы, погибло несколько десятков русских офицеров, а также воспитанников русских учебных заведений, вовсе не принимавших участия в обороне Выборга красногвардейцами. Русские граждане принуждались к скорейшему оставлению Финляндии не только открытыми репрессиями властей, но и бойкотом, публичными оскорблениями, газетной травлей и условиями жизни, близкими к полному бесправию. В виду спешности, они при этом теряли все свое имущество, которое за бесценок распродавалось». [354]

В результате развернувшегося белого террора в Финляндии в числе прочих оказались расстреляны несколько сотен русских офицеров, причем, как правило, скрывавшихся от красногвардейцев и вышедших встречать белых финнов как своих освободителей, а также гражданские лица русского происхождения. [355]Имущество русских купцов и предпринимателей было конфисковано, все частные суда захвачены финнами. Всего в апреле 1918 г. белофиннами было захвачено русского государственного имущества на 17,5 миллиарда золотых рублей (в ценах 1913 г.). [356]

К началу мая 1918 г. в руках белофиннов оказалась вся территория бывшего Великого княжества Финляндского. Однако этого руководству едва народившегося государства было мало: оно вынашивало планы по созданию Великой Финляндии. Еще 23 февраля 1918 г., то есть в разгар гражданской войны в стране, К.-Г.Маннергейм поклялся не убирать «свой меч в ножны, пока законная власть не воцарится в стране, пока последний ленинский солдат и хулиган не будут выдворены как из Финляндии, так и из Восточной Карелии». [357]Но финское правительство рассматривало как свою наиважнейшую задачу присоединение не только Восточной Карелии, но и части Мурманской железной дороги и всего Кольского полуострова, о чем 7 марта 1918 г. вполне откровенно заявил глава финского правительства П.Э.Свинхувуд, сообщив, что Финляндия готова пойти на мир с Советской Россией на этих «умеренных условиях». Маннергеймом был утвержден план захвата русской территории по линии Петсамо — Кольский полуостров — Белое море — Онежское озеро — река Свирь — Ладожское озеро. Еще один план предусматривал ликвидацию Петрограда как столицы России и превращение его вместе с пригородами в «вольный город-республику» наподобие Данцига. [358]15 мая ставка Маннергейма опубликовала «решение правительства Финляндии объявить войну Советской России», [359]но еще до официального объявления войны финнами была атакована Печенга и планировалось нападение на Кандалакшу, не состоявшееся из-за вмешательства англичан.