Александр Андреев - Полтавская битва: 300 лет славы

Предшественники Петра на московском престоле хорошо понимали значение морских торговых путей, Балтийского и Черного морей для развития и даже существования Российской державы; понимали, что Тевтонский орден, Речь Посполита, Швеция блокировали России путь в Европу. Сохранилось письмо шведского короля Густава Вазы 1548 года рижскому архиепископу, в котором король убеждал-приказывал хозяину Риги не пропускать в Московское царство мастеров-оружейников, особенно знатоков пушечного дела. Иван III и Иван IV упорно пробивались к берегам Балтики, но Ливония, Польша, Литва, Швеция также упорно не допускали Россию к морскому побережью. Собранные в 1547 году московским агентом Гансом Шлитте в Европе 120 мастеров, техников, знающих морское и военное дело, врачей были задержаны в Любеке. Ганса Шлите, имевшего московский паспорт и императорскую грамоту, разрешающую набор мастеров, посадили в тюрьму, набранные им люди разъехались – Ливония категорически потребовала не пропускать в Москву людей, владеющих ремеслами.

В 1553 году начались торговые отношения России, Англии, Европы через Белое море, через порт Архангельск. Густав Ваза обратился с протестом к Английской королеве, вел переговоры с Польшей и Ливонией, толкая их к войне с Московским царством. Шведский историк XIX века писал: «Нет сомнения в том, что возникшие торговые отношения русских с англичанами немало содействовали решимости Густава начать войну с Москвой». Польский король Сигизмунд II Август с неудовольствием заявил об открытии Северного морского пути: «Ясно, что мы до сих пор побеждали московского царя только потому, что ему было неизвестно военное искусство, дипломатические уловки и приемы».

В Ливонской войне 1558–1570 годов Московское царство разгромило Тевтонский орден, который передал «права на его земли» Речи Посполитой, Швеции, Дании. Английский историк XIX века писал: «Жители Любека с горечью замечали, что русская торговля мало-помалу переходила в чужие руки. На своих рынках им приходилось покупать русские товары у шведов и датчан. Бывали такие случаи, что те же шведы и датчане, отобравшие у любчан русские товары, являлись с ними в Любек, где продавали их по очень высокой цене.» Польский король Сигизмунд II Август заваливал письмами английскую королеву Елизавету – в 1567 и 1568 годах:

«Дозволить плавание в Московию, как Ваша Светлость видит, воспрещают нам важнейшие причины, не только наши частные, но и всего христианского мира и религии. Ибо неприятель от сообщения просвещается и, что еще важнее, снабжается оружием, до тех пор в этой варварской стране невиданным. Всего же важнее, как мы полагаем, – снабжается самими мастерами и художниками, так что если впредь и ничего не будут привозить ему, так мастера-художники, при таком развитии морских сообщений легко ему подсылаются, в самой той варварской стране наделают ему всего, что нужно для войны, и что доселе было ему неизвестно.

Мы видим, что московит, этот враг не только нашего царства временный, но и наследственный враг всех свободных народов, благодаря этому заведенному мореплаванию, обильно снабжается не только оружием, снарядами, связями, чему, однако, ему можно положить конец, но мы видим, что он снабжается еще важнейшими вещами, ничем не предотвратимыми в своем действии и еще более полезными – снабжается именно мастерами, которые не перестают выделывать для него оружие, снаряды и другие подобные вещи, до сих пор невиданные и неслыханные в той варварской стране, и сверх того, что всего более заслуживает внимания, он снабжается сведениями о всех наших, даже сокровеннейших намерениях, чтобы потом воспользоваться ими, что не дай Бог, на гибель всем нашим. Зная все это, мы полагаем, не должно надеяться, чтобы мы оставили такое мореплавание свободным».

Прибыль, получаемая английским купцами от торговли с Московским царством через Архангельск, была огромна, а сама Англия, конечно, не желала подчинения России Речи Посполитой и Швеции – англичане создали «Московскую компанию», для монополизации русской торговли с Островом. Поляки наняли морских корсаров для перехвата английских судов в Финском заливе – англичане стали сопровождать торговые флотилии военными конвоями. В построенный в 1583 году порт Архангельск стали приходить и голландские и французские суда.

С трудом Борис Годунов вернул России завоеванные Швецией в Ливонскую войну русские земли, но разразилась Смута начала XVII века и началась польская интервенция 1604–1612 годов. Поляки и шведы делили Московское царство. Специальный проект взятия Москвы, ее северных земель и Поволжья под свой протекторат, разработала Англия. Автор проекта английский посол Дж. Меррик писал:

«Довольно известно, в каком жалком и бедственном положении находится народ в Московии в последние восемь лет. Не только их царский род угас, но угасло почти все дворянство. Большая часть страны, прилегающей к Польше, разорена, выжжена и занята поляками; другую часть со стороны пределов Швеции захватили и удерживают шведы, под предлогом подачи помощи. Север и Поволжье, которые более всех отдалены от опасности как поляков, так и шведов, есть также самая выгодная для нас и самая удобная для нашей торговли. Эта торговля весьма полезна Англии, и мы не можем без нее обойтись, не подвергнув королевство большим убыткам. Если нам каким-нибудь образом возможно установить и утвердить торговлю по течению Волги и разных других рек, она не только будет более всякой более всякой другой доходна и благодетельна для государства, но что со временем Великобритания может сделаться складом восточных товаров, откуда они могут быть отправлены во Францию, Германию, Нидерланды, и Данию».

Русская смута все же закончилась не так, как хотелось Речи Посполитой, Швеции и Англии. На московский престол села новая династия – Романовых. При заключении в 1617 году Столбовского мирного договора между Россией и Швецией, шведский король Густав Адольф заявил на всю Европу:

«Великое благодеяние оказал Бог Швеции тем, что русские, с которыми мы исстари жили в неопределенном состоянии и в опасном положении, теперь навеки должны покинуть разбойничье гнездо, из которого прежде так часто нас беспокоили. Русские – опасные соседи. Границы их земли простираются до Северного, Каспийского и Черного морей, у них могущественное дворянство, многочисленное крестьянство, многолюдные города. Они могут выставлять в поле большое войско, а теперь этот враг без нашего позволения не может ни одного судна спустить на Балтийское море. Большие озера – Ладожское и Пейпус, Нарвская область, тридцать миль обширных болот и сильные крепости отделяют нас от него. У России отнято море, и, Бог даст, теперь русским трудно будет перепрыгнуть через этот ручеек».