Александр Андреев - Полтавская битва: 300 лет славы

Весной 1705 года армия Б. Шереметева из Беларуси двинулась вниз по левому берегу Двины, для действий против корпуса генерала Левенгаупта, командующего шведскими войсками в Лифляндии. Он отбросил армию Б. Шереметева в бою у Гемауердгофа.

На корпус Левенгаупта Петр двинул всю русскую армию. Левенгаупт ушел в Ригу, оставив гарнизон в Митаве и Бауске. В начале сентября Петр взял обе крепости. Э. Шабаев в книге “Только б жила Россия” писал о Митавском штурме:

“Штурм был на редкость упорным и кровопролитным. Спешенные драгуны разметали рогатки перед въездом, смяли караульную роту и, миновав предместье, уперлись в высокий земляной вал, защищаемый тысячью солдат во главе с комендантом Кноррингом. Закипела рукопашная схватка. Шведы яростно огрызались, то и дело переходили в контратаки, оттесняя русских за палисад. С темнотой драгуны, подкрепленные казаками, все-таки вломились в город. На улицах пришлось не легче: каменная теснота, пальба из окон, треск фузей в лоб… Оглушительно рвались гранаты, свистели ядра, посланные с замковых стен, люди падали десятками.

– Жги дома, к черту, выкуривай! – велел драгунский офицер.

Шведы, задыхаясь и кашляя, посыпались из домов, со всех ног бросились к Митавскому замку, опоясанному узкой, но довольно глубокой рекой Аа. Ушли немногие.

Митава была чуть ли не в кармане, замок бы непременно сдался бы на аккорд – подоспей пехота…

Русские играючи одолели городской вал, миновав извилистые каменные теснины, уперлись в крепость, где засел комендант Кнорринг с полутора тысячами солдат. Стало ясно – без осадной артиллерии замок не взять, орешек выдался на редкость крепкий. В замке насчитывали 350 орудий, в том числе 35 гаубиц.

Инженер – капитан В. Корчмин доставил мортиры к замку. Бомбардировка митавских укреплений длилась десять часов сряду – с вечера до утра. На кроках, вычерченных загодя, со слов лазутчиков, воочно рисовались казармы, погреба с великими пороховыми припасами, батареи и отдельные стволы, комендантский дом. Часть осадных пушек – еще затемно – была развернута против главных ворот.

Обстрел усиливался, мастерски направляемый Корчминым, – поднаторел в устье Невы, на шведских фрегатах! Петр, взмокший, прокопченный насквозь, ни на шаг не покидал шанцев. Ходил от мортиры к мортире, сам наводил, сам подносил запал. Иногда он застывал над бруствером, из-под руки смотрел вперед. Бомбы влипали кучно, замок понемногу заволакивало густым дымом, сквозь который прорезывались снопы огня.

В пять часов пополудни канонада вдруг стихла, оборванная на самой высокой ноте. Безмолствовали и шведы: огненные волны шли с четырех сторон, сдвигали смертельное кольцо, грозя ворваться в подземелье, и солдатам гарнизона не оставалось ничего кроме иного, как из последних сил тушить пожар.

Петр поднял глаза на крепость: с обугленных, в освепях, стен спускались длинные белые полотнища. Кнорринг предпочел не искушать судьбу.”

Петр, оставив в Митаве гарнизон, вернулся к армии в Гродно – 1 октября 1705 года. Карл XII двинулся в Варшаву, чтобы “короновать” своего холуя Станислава Лещинского. Проходу войск по территории Речи Посполитой как могли мешали польские партизаны – шведские солдаты грабили население, забирали продукты, скот, ценные вещи. Сохранилось письмо Карла XII о борьбе с партизанскими отрядами: “Населенный пункт, в котором совершено нападение на шведский отряд, должен быть сожжен дотла вместе с окрестностями. Жителей деревень, которых вы схватите, при малейшем подозрении в неблаговидных против нас поступках следует повесить, чтобы они боялись и знали, что если нас разозлить, то не будет пощады для детей в колыбели. Если неприятель подобным образом будет создавать Вам трудности и уходить от преследования, то лучший способ наказания – это уничтожение и сожжение всего в округе и превращение местности в пустыню, чтобы там уже вам больше никто не мешал. Мы тоже стоим на страже и подвергаем сожжению каждый населенный пункт, где появится неприятель. Недавно я приказал сжечь целый город, а его жителей – повесить.”

Русская армия стояла в Гродно, у Августова, Пултуска, авангард А. Меншикова располагался у Тыкоцина. У Бреста стояли 10000 саксонских и польских солдат. На Волыни располагались 15000 казаков украинского гетмана Ивана Мазепы.

Из Гродно Петр мог перервать все коммуникации Карла XII в случае его нападения на Саксонию. Русские войска разорвали связи армии Карла и шведского корпуса в Прибалтике, отрезали Ригу от Варшавы.

Карл XII понял, что его отрезают от баз, складов, ресурсов в Швеции и Прибалтике. Шведский король решил стремительным маршем отрезать русскую армию в Гродно и в генеральном сражении разбить ее.

В конце декабря 1705 года 20000 шведов обошли Тыкоцин, прорвали польско-литовские заслоны на Буге, отрезали авангард Меншикова от основных сил русских и 13 января 1706 года перешли Неман в 3 километрах выше Гродно. А.Меншиков мгновенным маршем закрыл Минское направление, где сосредотачивались резервы. Из Гродно мгновенно сбежал Август II, взяв с собой кроме своих саксонцев 4 русских полка.

Карл расположил свою армию на расстоянии 10–50 километров от Гродно, и перешел к ее блокаде – штурмовать Гродно Карл XII не решился – шел не 1700, а 1706 год, и совсем недавно русские взяли Нарву, а не наоборот.

На театр военных действий вернулся Петр. От Пскова через Брянск до южных степей были сделаны засеки на всех рокадных дорогах, на них возводились укрепления. Старую русскую границу Петр приказал прикрывать корпусу А. Меншикова – теперь за нее можно было быть спокойным.

Продовольствие русской армии в Гродно быстро таяло. 4 февраля шведы разбили саксонцев у Фрауштадта. Август с остатками своих саксонцев ушел в Краков. Несколько сот русских раненых из четырех полков, прикрывавших Августа, Карл приказал приколоть – очевидно для скорости их положили попарно один на одного и перерезали. Несколько русских воинов искалечили и отправили к Петру. Царь построил войска и показал их своим солдатам. Шансов на победу над Россией у Швеции больше не было.

27 февраля Петр, не прорвавшийся к войскам, отдал приказ русской армии уходить из Гродно. Петр приказал армии двигаться на Брест и Киев – там их не ждал Карл XII.

Петр приказывал: “Так как на саксонцев надеяться нечего, то ни о чем столько заботиться, как об отступлении из Гродно. Но нужно смотреть, куда безопаснее. Мой совет, когда Неман вскроется (до того времени изготовить мост), тотчас, не мешкав перейти Неман и идти по левой стороне. Тогда неприятелю за льдом нигде нельзя будет перейти. Путь ваш лучше меж Бреста и Пинска, чтобы отойти верховье Припяти и оставя ее в левой руке, идти к Киеву или Чернигову. Сперва зело поспешно день другой идти, чтобы неприятель не догнал, а когда зайдете за Пинск, где река Припять начинается, тогда можно вам идти по воле. Неприятель сию реку ради ее болот перейти и вам переду занять не может, а сзади с пехотой не поспеет, а с одною конницей не будет силен. Больных как можно старайтесь вывести, хотя бы на быках в сторону, а об артиллерии не много думайте. Смотреть, чтобы не отяготиться, взять с собой из полковых пушек сколько можно, а по нужде все бросить. Тяжелую артиллерию, хотя бы было на чем везти, с собой не брать, бросить в воду и ни на что не смотреть, а как можно стараться людей спасать.”