Сергей Горлов - Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.

Для выполнения этих планов в июле 1929 г. была учреждена должность начальника вооружений РККА, на которого возлагалось руководство всеми вопросами перевооружения армии. Этот пост в 1929–1931 гг. занимал Уборевич, в 1931–1932 гг. — Тухачевский. В ноябре 1929 г. было создано уже упоминавшееся Управление механизации и моторизации (УММ) РККА. Организация УММ была чрезвычайно важна, поскольку до 1929 г. в СССР не было танкового производства и необходимых кадров конструкторов-танкостроителей. Становлению этого направления способствовали энтузиасты танкового дела И. А. Халепский и К. Б. Калиновский. Халепский возглавлял УММ вплоть до 1934 г. Специальным постановлением РВС СССР было предусмотрено создание различных типов танков: танкетка, средний, большой (тяжелый) и мостовой танки, а также их тактико-технические характеристики. 23 января 1930 г. РВС утвердил программу создания различных видов самолетов (в том числе гидросамолетов), аэростатов, аэрофотоаппаратов и приборов на первую 5-летку, причем главное внимание было уделено бомбардировочной и истребительной авиации [390]. Особое внимание было уделено увеличению численности инженерно-технических кадров старшего звена. Для этого на базе военной академии им. Фрунзе был создан ряд специализированных военных академий (Военно-техническая, Артиллерийская, Военно-химическая, Военно-инженерная и др.). Это позволило увеличить число слушателей с 3200 в 1928 г. до 16,5 тыс. в 1932 г. В январе 1931 г. РВС уточнил план строительства РККА на 1931–1933 гг., завершив тем самым процесс разработки первого 5-летнего плана военного строительства. В 1933 г. была начата разработка второго 5-летнего плана строительства РККА на 1934–1938 гг., направленного на завершение начавшегося технического перевооружения РККА. СТО принял тогда постановления «О программе военно-морского строительства на 1933–1938 гг.», «О системе артиллерийского вооружения РККА на вторую пятилетку», позднее утвердил план развития ВВС на 1935 — 1937 гг. [391]Вся страна постепенно превращалась в военный лагерь. И безобидная на первый взгляд закупка за рубежом партии сукна защитного цвета и медикаментов превращалась в акцию по повышению обороноспособности и выживаемости советского строя в условиях капиталистического окружения.

Параллельно схожие процессы происходили в Германии. Там в недрах военного министерства был подготовлен мобилизационный план на случай военных действий (т. наз. «А-план»), предусматривавший наличие 300-тысячного райхсвера (21 дивизия). С учетом ограниченных средств военного бюджета вооружение райхсвера должно было проводиться в два этапа (1928–1932 гг. и 1933–1938 гг.). Осенью 1928 г. правительство одобрило первую программу вооружений, выделив на оснащение райхсвера 250 млн. м. Еще 80 млн. м. было выделено на развитие «райхсмарине». Главной целью программы было создание соответствующих прототипов современных самолетов и танков. Начатая в 1926 г. работа уже к 1929–1930 гг. дала первые плоды: фирмы «Крупп», «Райнметалл», «Даймлер-Бенц» подготовили модели тяжелого и легкого танков.

Вряд ли возможно до конца выявить все отдельные контракты и сделки, заключенные советскими внешнеторговыми организациями, специализированными объединениями и трестами с немецкими фирмами, а также их филиалами в третьих странах, равно как и выявить все несостоявшиеся контракты, несостоявшиеся в силу того, что фирмы, по совету представителей райхсвера, показывали и давали советским представителям сразу столько, что заключение контракта после этого становилось попросту ненужным. Опыт взаимодействия с небольшими предприятиями (теми же «Юнкерсом», «Штольценбергом» и др.) оказался чрезвычайно полезным для советского военно-промышленного комплекса, переживавшего тогда стадию становления. Он показал, что с малыми и средними зарубежными предприятиями, — если умело составить договор (без упоминаний о третейском суде и арбитраже, гарантии инвестиций, получения прибылей и т. д.) и использовать международную ситуацию, а то и открыто использовать такое действенное средство как политический шантаж руководителей почти союзной державы, — то можно было не только получить оборудование, обучить работников использовать его, но и, обвинив своих партнеров «в преступной халатности», «вредительстве» и прочих грехах, обобрать и разорить, вынудив их затем долгие годы восстанавливать свою репутацию.

После 1926 г. военно-промышленное сотрудничество вышло из-под плотной опеки «Вогру», и приобрело в большой мере характер несколько хаотичных частных контрактов, хотя военное министерство Германии и в дальнейшем оставалось в курсе если не всех, то большинства сделок, а РВС всеми силами реализовывал программу перевооружения Красной Армии. Довольно симптоматичным в этом отношении явилось донесение советского полпредства из Берлина от 16 сентября 1929 г. В нем сообщалось, что «из Москвы приезжает много работников военной промышленности, причем эти представители военпрома, подчинявшегося ВСНХ СССР, находясь в Германии, зачастую действовали без согласования с советским военным атташе». Фирмы информировали о контактах с ними военное министерство Германии, которое, опираясь на эти данные, выражало недовольство подобным положением военному атташе СССР в Берлине В. К. Путне [392]. Видимо, отдельные визиты заканчивались заключением контрактов.

Однако все это как бы «броуновское движение» советских закупщиков было весьма упорядоченным, поскольку закупки производились в соответствии с верно определенными перспективными направлениями развития военной и военно-технической мысли, получившей мощный импульс в ходе империалистической войны (химия, авиация, артиллерия, моторизация, производство танков, подводных лодок, минных заграждений и т. д.). Именно по этим «полочкам» с удивительной точностью раскладываются выявленные в архивах сделки и контракты, заключенные советским ВПК с иностранными партнерами. Конечно, приоритетными контрагентами здесь вплоть до начала 30-х годов были германские фирмы, однако, сделки заключались с фирмами практически всех стран, имевших соответствующий военно-промышленный потенциал.

10 октября 1928 г. в Москве было заключено соглашение между советским Государственным оружейно-пулеметным трестом и фирмой «Карл Вальтер» (оружейный завод в Тюрингии). Его подписали: за фирму «Вальтер» — В. Марр, за Государственный оружейно-пулеметный трест — зам. председателя правления треста Н. В. Савицкий. В соответствии с соглашением фирма обязалась оказать тресту полное техническое содействие в организации производства по нарезке стволов для мелкокалиберных ружей и в организации опытов по нарезке стволов трехлинейных винтовок и пулеметов, проводимых самой фирмой. После уплаты оговоренной суммы в 120 тыс. марок трест получал право посылать в течение трех лет своих специалистов для изучения производства по нарезке стволов на станках фирмы «Вальтер». Фирма обязывалась предоставить им также возможность детально изучить методы изготовления инструментов, используемых при нарезке стволов, и производства оружия, ознакомиться с соответствующей документацией. [393]