Алла Бегунова - Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I

Вербованные полки в общем и целом действовали на поле боя неплохо. Лубенские гусары, например, покрыли себя вечной славой в сражении при Дрездене 14 августа 1813 года. Они атаковали гвардейскую французскую пехоту, сходу ворвались в каре (что всегда было очень трудно), рассеяли его и взяли в плен 300 человек. За этот подвиг они и получили знаки на кивера с надписью «За отличие». Польский конный, затем уланский полк под командой своего шефа генерал-майора П. Д. Коховского в годы наполеоновских войн также служил с отличием. В битве при Бородино русские уланы польского происхождения сошлись в жестокой рукопашной схватке с французскими уланами-поляками. Крича и ругаясь по-польски, бывшие соотечественники закинули пики за плечи и крушили друг друга саблями.

Но некоторое предубеждение против вербованных полков у командования русской армии все-таки существовало. Основания для этого имелись. Летом 1812 года, например, велась переписка, связанная с Литовским уланским полком (создан в марте 1803 года при разделении на два полка Литовско-Татарского конного). «Неблагонадежность Литовского Уланского полка, который, конечно, против единоземцев не будет служить с ревностью и единодушием, Российскому воинству приличными, — писал военному министру Барклаю-де-Толли командующий 2-й Западной армией князь Багратион, — и даже к содержанию аван-постов, при усердии шефа полка и офицеров, не представляет потребной для начальника уверенности… Ваше превосходительство без сумнения изволите принять во уважение, что посреди самых занятий делом, не достанет меня заниматься укрощением побегов и своевольств общих почти всем вербованным полкам…» {13} 13 РГВИА. Ф. 29. Оп. 1/153а. Св. 169. Ч. 11–12. Л. 50–51. Багратион просил заменить литовских улан каким-нибудь другим легко-кавалерийским, но невербованным полком. Однако сделать это не удалось, начались военные действия. Предвидение главнокомандующего 2-й Западной армией отчасти сбылось. За два месяца: июнь и июль 1812 года — из Литовского полка убежало около ста нижних чинов, а в боях погибло 28 человек. Бежали литовцы на свою родину, так как Наполеон при вступлении в пределы Российской империи объявил о воссоздании Литовского княжества в составе Виленской, Гродненской и Минской губерний и Белостокского округа, а также о формировании его правительства и армии…

Итак, попасть в гусары или уланы в начале XIX века было совсем нетрудно. В нужное время надо было очутиться в нужном месте, например, в городах Гродно, Шклов или Могилев, принять на улице угощение в виде двух-трех стаканчиков вина и потом весело плясать вместе с другими завербованными. Можно было пойти в рекруты за какую-нибудь деревню и даже получить за это деньги или какое-либо иное вознаграждение от деревенского «мира». Можно было, не предпринимая ничего подобного, жить себе в селении, принадлежащем русскому дворянину, и дожидаться объявления рекрутского набора с разнарядкой по губерниям и уездам.

Хорошо или плохо, но эта система позволяла регулярно набирать в полки людей, способных освоить навыки верховой езды и воспринять идеологию легко-кавалерийской службы. Как писал военный историк XIX века В. В. Крестовский, солдаты на войне и в мирное время искали опасностей, чтобы отличиться бесстрашием и удальством. Смелость, инициатива, самостоятельность (для рядовых, конечно, в определенных пределах) — вот главные качества, которые проявили наши гусары и уланы в боях с армией Наполеона в 1805, 1806–1807 и в 1812–1814 годах.

Перед Отечественной войной 1812 года в военном министерстве всех их сосчитали самым тщательным образом. В 11 армейских гусарских полках по штатам должно было быть 16 280 рядовых, в 5 уланских — 7400. Кроме рядовых, в воинских частях имелись и унтер-офицеры, и офицеры, и трубачи, и нестроевые, и мастеровые. Например, штатная численность унтер-офицеров во всех армейских гусарских полках достигала 1430 человек, в уланских — 650 человек. Трубачей-гусар было 352 человека, трубачей-улан — 160 человек. В каждом легко-кавалерийском полку по штатам 1810 года должны были служить 82 штаб- и обер-офицера {14} 14 Полное собрание законов Российской империи. Т. 43. Ч. 2. Книга штатов, № 20411 и 24581. .

Штаты кавалерии в царствование Александра I менялись три раза.

В апреле 1802 года (с дополнением их в декабре 1803 года) были утверждены временные штаты для кирасирских, драгунских и гусарских полков. Они вводили в русской коннице резервные эскадроны и полуэскадроны, где проходили подготовку рекруты и ремонтные строевые лошади. В резервном гусарском эскадроне в мирное время состояло 12 унтер-офицерских лошадей, 2 лошади для трубачей и 105 — для рядовых, в военное время число лошадей для рядовых почти удваивалось и достигало 192 голов.

В ноябре 1810 года все резервные подразделения были расформированы; солдаты, офицеры и строевые лошади из них распределены по действующим эскадронам для их усиления. Число конников во взводе при этом дошло до 32-х (16 рядов при построении в две шеренги, по два всадника в каждом ряду). При начале военных действий два эскадрона в полку оставались на месте в качестве запасных, а восемь отправлялись в поход.

Третий раз новые штаты ввели в декабре 1812 года.

Пожалуй, наибольший интерес представляет штатное расписание 1810 года, так как в этом составе легко-кавалерийские полки и вступили в Отечественную войну 1812 года, а командование русской армии, исходя из данной их численности и организации, строило свои планы борьбы с наполеоновским нашествием.

Каждый гусарский и уланский полк состоял тогда из десяти эскадронов, объединенных в два батальона. Первый батальон считался «шефским», им командовал шеф полка, первый эскадрон в этом батальоне тоже носил название шефского, или «лейб-эскадрона», так как шеф числился его командиром. Вторым батальоном командовал полковой командир.

Всего же в полку было:

шеф полка: обычно — генерал-майор, но бывали и полковники.

6 штаб-офицеров:

полковник на должности полкового командира, подполковник и четыре майора (командовали эскадронами).

75 обер-офицеров:

6 ротмистров (командовали эскадронами), 10 штабс-ротмистров, 20 поручиков и 34 корнета, 1 шефский адъютант (в чине корнета), 1 полковой адъютант и 1 батальонный адъютант, 1 полковой квартирмейстер и 1 полковой казначей. Две последние должности были выборными; их выбирали офицеры полка из своей среды, из офицеров в чине либо корнета, либо поручика, но не выше. Полковой квартирмейстер занимался провиантом и фуражом, отвечал за деньги, отпускаемые на них казной. Полковой казначей отвечал за получение и раздачу жалованья, амуничные и полковые суммы и за саму амуницию в полку.

130 унтер-офицеров: