Альфред Бёрн - Битва при Азенкуре. История Столетней войны с 1369 по 1453 год

Естественно, отсутствие результатов экспедиции Сомерсета вызвало разочарование, но английские власти были подавлены этим сверх меры. Да, у французов было в наличии много сил для отпора новому вторжению, поскольку военные действия прекратились по всей стране, тем не менее в течение четырех месяцев Сомерсет мог перемещаться в любом направлении, не встречая сопротивления, как и в прежние времена. Реальных оснований для уныния не было. Даже Эдуард III испытывал затруднения в противоборстве с противником, уклонявшимся от сражений, если же английские власти выбрали заурядного, да еще больного военачальника, то в этом они должны были винить только себя. Правда состояла в том, что они всей душой противились войне и были готовы уцепиться за любую соломинку, чтобы выйти из нее без утраты престижа. Соломинку предоставил покладистый герцог Орлеанский. Рене, герцог Анжу, был двоюродным братом Карла VII. У него была незамужняя дочь по имени Маргарита. Если бы Генрих VI взял ее в жены, рассуждал герцог Орлеанский, то узы родства и примирения скрепили бы династии Ланкастеров и Валуа. Английские власти одобрили идею. Граф Суффолк – тот самый Вильгельм де ла Пол, которого взяли в плен на мосту Монтаржи, а затем отпустили, – был выбран для ведения мирных переговоров.

В марте 1444 года он перебрался через пролив во Францию, и на берегу Луары состоялась мирная конференция. Однако возникли трудности. На этот раз камнем преткновения уже не были английские претензии на трон, поскольку Суффолк приготовился обменять их на полное владение англичанами Нормандией. Вместо этого всплыл старый вопрос о присяге французскому королю феодальных владений, который не поднимался 84 года. Суффолк проявил такую заинтересованность добиваясь мира, что Карл, естественно, ужесточил свои условия, полагая, что англичане ведут переговоры с позиции слабости, – фатальное следствие в такой ситуации. Карл потребовал, чтобы его короне присягнули Гасконь и Нормандия, и это требование сделало продолжение конференции невозможным. Договорились о заключении двухлетнего перемирия, а Суффолк обговорил брак Маргариты Анжуйской с Генрихом VI.

Я охотно не стану останавливаться на последующем пятилетнем периоде, когда было заключено двухлетнее перемирие в Туре, дважды продлевавшееся. Ведь это один из самых неприглядных периодов нашей истории, в том, что касается отношений Англии с другими странами. В фокусе вызывающих сожаление событий находились одна проблема и один человек. Проблема состояла в уступке провинции Майен Франции, а человеком был граф Суффолк.

Кардинал Бофорт удалился в свою епархию Винчестер, а Сомерсет умер. Влияние Бофорта на власть теперь перешло к Суффолку. Он начал скверно. Перемирие в Туре, по словам Эдуарда Перро, «дало добро на возрождение Валуа и узаконило его завоевания» («Столетняя война»).

Но худшее было впереди. В обмен за продление перемирия Суффолк пообещал вернуть Майен Франции и как можно дольше скрывал сделку от своего народа. Когда вести об этом дошли до Англии, они вызвали волну негодования против графа. Англичане не так утомились от войны, как их правители. Война не коснулась лично каждого англичанина, и их гордость была уязвлена. Казалось, что необходимости делать уступки не было. Большая часть провинции Майен многие годы находилась «в подчинении» англичанам. Столица провинции, Ле-Ман, оставалась во власти англичан, ее жители по всем признакам относились дружелюбно или, как минимум, лояльно к английскому делу. Долину реки Сарты между столицей и Алансоном усеяли английские крепости, а по остальной территории графства англичане передвигались как хотели. И в обмен за все потери Англия получила лишь королеву иностранного происхождения! Суффолк ухудшил свою репутацию в истории [119] Последние исследования, однако, заставляют вынести графу менее суровую оценку в связи с его личной ответственностью за сдачу Майена. Но это не оправдывает его слабости. тем, что уступал давлению и начал мелочную политику виляния и проволочек в выполнении своих обязательств.

Посреди всего этого Суффолк, хотя и стал более непопулярным, тем не менее даже усилил свою власть из-за смерти в 1447 году двух деятелей, которые со времени смерти Генриха V сообща правили Англией. В своей резиденции в Вулвеси умер кардинал Бофорт, превосходивший в величии, гордости и богатстве всех правителей-епископов средневековой Англии, не исключая кардинала Вулси. Хотя в течение многих лет Бофорт считался сторонником партии мира, он продемонстрировал в ведении войны во Франции большую проницательность. Английское дело процветало во время его правления. Его оппонент, герцог Хамфри Глостер, ушел из жизни шестью неделями раньше. Как лидер партии войны и возможный наследник трона, Глостер, естественно, был врагом Суффолка и королевы Маргариты, к тому же еще бездетной. Англией фактически правили Суффолк и королева Маргарита, потому что несчастный Генрих VI, хотя и достиг 23-летнего возраста, был марионеткой в их руках. Суффолк составил заговор против своего оппонента, и последнего арестовали по сфабрикованным обвинениям. Через три дня Глостер умер при обстоятельствах, бросающих тень на Суффолка. В качестве причины смерти была названа апоплексия. Правда это или нет, имеет мало значения, поскольку никто не имел права сажать наследника трона под арест или освобождать его из-под стражи. Тот, кто сделал это, уподобился змее, впившейся ядовитыми зубами в горло жертвы. Он не мог разжать зубы. Глостер так и умер в заточении.

Доброму герцогу в силу ряда обстоятельств можно адресовать много уничижительных определений. Он был импульсивен, безответственен, резок и эгоцентричен. Но при всем этом герцог в последние годы искренне желал своей стране блага. Он горячо верил в справедливость дела Англии, которое досталось ему в наследство от старшего брата, брата, которого он почитал и пожелание которого считал приказом. В его представлении Генрих VI оставался законным, должным образом избранным королем Франции. Это была искренняя вера, и с этой верой он умер. Насколько можно полагать, его веру разделял весь народ.

Фактически, Суффолк устранил и другого, еще остававшегося в живых соперника, герцога Йорка, отослав его помощником по делам Ирландии на 10 лет. Теперь у него не осталось опасных врагов – по крайней мере, Суффолк так думал. Став всемогущим, он сделался герцогом Суффолком, присвоил Эдмунду Бокампу, графу Дорсету, титул герцога Сомерсета и назначил его помощником короля во Франции.

Между тем колебания и увертки, посредством которых Суффолк стремился выпутаться из ситуации, возникшей в результате его обещания передать Ле-Ман Франции к определенной дате, продолжались с утомительной частотой. Наконец, Карл VII потерял терпение и решил возобновить войну.