Альфред Бёрн - Битва при Азенкуре. История Столетней войны с 1369 по 1453 год

Французские латники большей частью спешились и двинулись вперед «в нетерпении» в пешем порядке. Однако англичане, на которых атака не произвела впечатление, твердо стояли позади частокола заостренных шестов и траншей. Лучники нанесли большие потери наступавшим, стреляя в них в упор и с обоих флангов. Та же участь постигла кавалерийские атаки французов на флангах. Бой продолжался безрезультатно два часа. Затем французы вспомнили о своей артиллерии. Они вытащили перед своей боевой линией две «кулеврины», тяжелые полевые орудия, и стали обстреливать английские позиции. Этого не собирались терпеть английские лучники, которые покинули свои позиции и двинулись вперед прямо на французских артиллеристов. Последние обратились в бегство, и торжествующие лучники, не зная, как вывести орудия из строя, потащили их в расположение своих войск. Описание дальнейших событий крайне противоречиво, и невозможно сказать определенно, дотащили лучники орудия до позиций англичан или французы отбили их. Впрочем, это не важно. Поскольку эпизод был живописным, ему уделили внимание многие хронисты, но сам по себе он незначителен. Важно то, что французы к этому времени понесли такие большие потери, что стали уступать поле боя. Один из их командиров, Пьер де Брезе, отличился тем, что собрал вокруг себя многих из убегавших лучников. Французы явно напрягали последние усилия, и стоит предположить, что, если бы Керьел воспользовался благоприятной ситуацией и предпринял решительную атаку, противник был бы полностью разгромлен. Но случились две вещи, вернее, одна случилась, а другая – нет. Керьел не трогался с места, в то время как на юге у горизонта в самый подходящий момент появилось войско коннетабля.

Подробности марша Ришмона нам, к сожалению, неизвестны, но, возможно, грохот от выстрелов «кулеврин» донесся до коннетабля и сообщил ему то, что он хотел знать: англичане стоят у Форминьи. К этому времени коннетабль добрался до деревни Тревьер, расположенной в полутора милях к югу от Форминьи на берегах Ора.

Взобравшись по крутому склону к северу от реки, Ришмон вышел на ветряную мельницу. Летопись утверждает, что он взобрался на мельницу, чтобы увидеть поле битвы. Вполне вероятно, что все было именно так, если местность здесь была так же покрыта густым лесом, как сегодня. Иначе он все бы увидел и стоя на земле. Зрелище порадовало коннетабля. Ведь англичане увязли в сражениях на флангах и были обращены спиной к Ришмону. Какая великолепная возможность для атаки! Но коннетабль был осторожным воином. Он увидел также признаки разгрома французов. Требовалось время, чтобы его войска поднялись на верх гряды и развернулись для атаки. Что будет, если к этому времени войска Клермона будут совершенно рассеяны? Он останется лицом к лицу с победоносными и значительно превосходящими по численности англичанами.

Ришмон решил связаться с Клермоном до того, как его войска вступят в бой. Поэтому он поскакал вперед, перебрался через речку вброд (вероятно, в месте, указанном на моей карте-схеме) и встретился с Клермоном. После короткого совещания Клермон, видимо, подчинился приказам опытного военачальника. Во всяком случае, они пришли к соглашению: Клермон подготовит свои войска для новой атаки, обрушившись на северную половину боевой линии англичан, а Ришмон атакует южную половину этой линии.

Коннетабль вернулся к своим войскам, развернув их на верху гряды у ветряной мельницы. Затем он двинулся по холму вниз, атакуя левый фланг англичан и позаботившись о том, чтобы его собственный левый фланг перекрыл речку для сообщения с правым флангом Клермона.

К этому времени Керьел уже знал о прибытии армии коннетабля. Планировал он атаковать силы Клермона, терпевшие поражение (что вполне вероятно), или нет, но сейчас это было уже невозможно. Керьел должен был развернуться фронтом против нового противника, не теряя времени, поскольку расстояние от ветряной мельницы до ближайшего фланга англичан составляло менее мили, а противник мог спуститься с холма очень быстро [121] Ситуация поразительно напоминала сражение при Ватерлоо, когда прусские солдаты неожиданно появились на поле боя, согласно стратегическому плану. . Обозначились также признаки того, что Клермон собирает свои войска в кулак. Все это диктовало очевидную последовательность действий Керьела. Сдерживая прежнего противника, он должен был повернуться лицом к новому врагу. Это могло быть достигнуто частично отказом от левой части боевой линии и частично уводом своих войск с прежнего рубежа, растягивая расстояние между флангами. Такой сложный маневр трудно совершить без предварительного оповещения войск в пылу сражения, но другого выхода не оставалось, у английского военачальника резервов не было. Маневр каким-то образом совершили, но, видимо, в большом беспорядке и замешательстве. Однако французский хронист отдает должное мужеству, с которым англичане встретили новую опасность. Он пишет: «Держались они великолепно». Теперь боевая линия была загнута под прямым углом или грубым полукругом с мостом в центре.

Поскольку атака Ришмона развивалась на виду войск Клермона, они воспрянули духом и тоже ринулись в атаку. Ослабленная линия англичан дрогнула и повсюду стала отступать. Шаг за шагом они отступили на мост, вокруг которого развернулся ожесточенный бой. (До последнего времени поле у моста называлось «английским полем».) Напор двойной атаки постепенно усиливался, пока не раздался клич: «Спасайся, кто может!»

Мэтью Гофу, которого спешно отозвали из Байе для участия в сражении, удалось повернуть вовремя на дороге и вернуться в город. Керьелу не так повезло. Его окружили и взяли в плен. Англичане разбились на небольшие группы, каждая из которых оказывала ожесточенное сопротивление. Немногие просили пощады, и немногие ее предлагали. Одна группа из 500 английских лучников упорно сражалась, пока не полегла вся на берегу речки, дорого отдав свои жизни. Имена этих воинов неизвестны, но давайте вспомним солдат знаменитого полка Белых кителей из Ньюкасла, погибших на Марстон-Мур через 200 лет. В месте, где сражались эти безымянные герои и погибли все до единого, нет ни одного памятного знака.

Битва закончилась. Английской армии фактически не существовало. Нормандия была потеряна навсегда.

Эта битва отличалась стратегическими особенностями, почти уникальными для средневековых войн. То есть две армии, действующие на выдвинутых рубежах, сумели соединиться на поле битвы. Встреча армий Веллингтона и Блюхера на поле битвы при Ватерлоо произошла не более своевременно и уместно, чем встреча Клермона и Ришмона на поле битвы при Форминьи. В обоих случаях операция, против которой Наполеон не уставал предостерегать, прошла успешно. Естественно, возникает вопрос, насколько успешный исход этой операции зависел от удачи и насколько от полководческого искусства?