Андрей Елчанинов - История русской армии. Том первый

Миролюбие царя Бориса выразилось, между прочим, в особенном внимании к содержанию в порядке укрепленных пограничных черт и к соблюдению правил несения пограничной сторожевой службы. Заботы эти пригодились. Южнорусская Украина благодаря укреплению границ не раз удачно отбивалась от самозванцев. В то же время в России появились полевые окопы новейшей фортификации, называемые шанцами — четырехугольные земляные редуты.

Возникшие в Смутные времена народные ополчения не могли, конечно, стать вровень с регулярными войсками. Но там, где сознавали, чего хотели, где горела вера в Бога и в славное будущее России, где войска и вожди были объединены чувством взаимного доверия, — там, в умелых руках, ополченцы творили чудеса, и живые примеры тому — подвиги Скопина-Шуйского, Пожарского, беспримерная оборона Троице-Сергиевой лавры, Смоленска, прославившие доблесть русских защитников Родины.

Общие условия развития военного искусства: состав войска; вооружение; управление; боевая подготовка; строй и способы действия; порядок и дух войск ♦ Крымские походы князя Голицына.

Общие условия развития военного искусства.После завершения Смутного времени казаки продолжали терзать Русь во всех направлениях, а отношения со Швецией также вызывали немало забот.

Чтобы бороться с этими невзгодами, молодой царь Михаил со своими советниками и Думой решили собрать денег в казну на обустройство войска. Задача эта была крайне трудна. После пережитых смут государство было совершенно расстроено и водворить порядок было весьма нелегко. Поэтому пришлось пока вернуться к поместному устройству войск с приданием им большей стройности и повышением боеспособности.

В 1620 г. произведена первая перепись. С этой целью были посланы «писцы и дозорщики» описать все земли, принадлежавшие казне, городам, монастырям и частным лицам, со всеми их угодьями, а также количество собираемых с них доходов и число дворов и жителей. Перепись позволила восстановить порядок в поместном устройстве войск.

Дальнейшие заботы касались сглаживания недостатков самих войск. Они сознавались московским правительством, особенно после 1620 г., когда на Руси водворился некоторый порядок, а фактическим правителем страны стал умный, сильный волей, опытный в делах отец государя, патриарх Филарет. Но поскольку на Руси не нашлось личности, способной взять на себя преобразование военного дела, пришлось обращаться к иноземцам.

Однако в царствование Михаила Федоровича наблюдаются лишь слабые подступы к преобразованиям, да непрерывные войны и мешали им, и только при царе Алексее Михайловиче преобразовательные устремления как в масштабах всего государства, так и военные получили большие развитие и определенность. Носителями прогрессивных тенденций явились Крижанич, Котошихин, Ртищев, Ордын-Нащокин и особенно Матвеев, который был совсем западным человеком. В его-то доме, поставленном вполне на европейскую ногу, и воспиталась мать Петра Великого.

Смотр войск царем Алексеем Михайловичем (фрагмент картины Сверчкова)

И вот эти-то люди и берут на себя смелость утверждать, что сила государства зависит «от строев военных», которые требуют у нас улучшения; что военное искусство зависит не от одной лишь «природы», но и от развития и образования. Отсюда понятно, почему тогда же появляется, с одобрения царя, книга, в которой проповедуется такая дерзкая по тем временам мысль, что «ратная премудрость, опричь [16] Опричь (устар.) — кроме, не считая (чего-либо). богословия, паче и превыше всех иных премудростей».

Необходимо, однако, заметить, что все сторонники преобразований считали полезным брать от Запада только суть, дабы воплощать ее применительно к особенностям родной обстановки.

В царствование третьего Романова, Федора Алексеевича, новые прогрессивные течения уже окончательно завоевали себе все права. Оказалось возможным уничтожить местничество и захватить все современное общество идеей преобразования, которое в конце XVII в. поверило, что «народ российский… паче о бранех, ниже о книгах, паче об обучении воинском, ниже обучении школьном тщание имеяше».

Совершенно определенно московское правительство осознало необходимость обучения войск европейскому строю; в 1630 г. государева грамота, обращенная к ряду городов, призывает в Москву детей боярских обучаться ратному делу у немецких полковников Александра Лесли и Франца Пецнера. Предполагали создать два полка пехоты, обученных европейскому строю, каждый в 1 тысячу человек.

Однако детей боярских, желавших поступить в солдатский строй, оказалось недостаточно. Тогда решено было брать всяких охочих людей. Вместе с тем среди иноземцев, служивших в России, оказалось недостаточное число годных к преподавательной работе, и было послано за ними за границу.

В 1632 г. у нас появились четыре солдатских пехотных полка и один рейтарский общей численностью 9500 человек, из которых 6500 русских и 3000 иноземцев.

Полки эти тотчас были двинуты под Смоленск, осажденный войсками боярина Шеина. Однако под Смоленском они никак себя не проявили, и даже возникшие неурядицы привели их к роспуску и прекращению подобного рода практики. Но все же первый опыт создания солдатских полков оказал свое положительное влияние.

Во-первых, полк впервые был разделен на роты. Во-вторых, появляются чины: а) полковник; б) большой полковой поручик, т. е. подполковник; в) майор; г) капитан (ротмистр); д) поручик и е) прапорщик, т. е. установилось чинопроизводство, не имеющее ничего общего с чинами старых русских войск. В-третьих, каждому из названных иноземных чинов соответствовала строго определенная строевая должность со строго регламентированными обязанностями. В-четвертых, отменялось прежнее исключительное право разных сословий на известные привилегии по службе.

В-пятых, к офицерским чинам предъявлены новые требования, а именно: «мудрость и доброискусность», т. е. знание и умение, а не только родовитость происхождения, как было до сих пор.

В-шестых, первые солдатские полки дали возможность подготовить такие же полки исключительно из русских. Для этого одновременно с иноземцами в полки был назначен второй состав офицеров всех чинов из русских. Польза опыта сначала была ничтожна, но сын боярский все же стал привыкать носить иное звание с более определенными служебными обязанностями и находиться, уже не по бедности, — под началом иноземца.

Короче, опыт создания первых солдатских полков все же проложил резкую грань между русскими войсками XVI и XVII в.: между старым строем, признанным неудовлетворительным, и новым, потребность в котором уже чувствовалась.