Михаил Аникович - Повседневная жизнь охотников на мамонтов

А вот описание обыкновенного завтрака, имевшего место свыше двух десятков тысяч лет тому назад:

…В такое утро не хотелось возвращаться под кров. Почти все общинники завтракали у своих жилищ; холостая молодежь собралась у общих костров. Ватага детишек весело носилась по всему стойбищу.

— Айрис, соберите еду у входа.

Айрис и ее мать Айя расстелили лошадиную шкуру. Появились деревянные миски с грибами и ягодами прошлогоднего сбора, испеченные в золе лепешки, куски свежего жареного мяса, кожаный бурдюк с водой… конечно, свежей; дочь возвращалась от ручья, когда он покидал постель.

— Отец, мы тебя ждем!..

…Все расселись, скрестив ноги, на землю, подле разложенной шкуры. Хозяева — у входа в свое жилище, Мал, их гость, — напротив. По обычаю начали с подношения гостя: кусок закопченного оленьего окорока перешел от Мала к вождю, потом к Айе и Айрис. Перед тем, как передать окорок дальше, каждый откусил от него по куску, помогая себе острым кремневым отщепком. Пережевывая сочную, приправленную травами оленину, вождь подумал, что и в самом деле, нелегко найти такую хозяйку очага, которая будет подавать Малу столь же вкусное мясо, как это, приготовленное им самим!

Настал черед первого хозяйского угощения. Зажаренная лопатка молодого жеребца была с поклоном подана Малу. Съев кусок и произнеся традиционную благодарность, он с таким же поклоном передал ее Айе. От нее лопатка перешла к дочери, и, наконец, вернулась к вождю. Мясо запили водой, разлитой по деревянным плошкам. Теперь, когда гостевой ритуал был соблюден, можно есть и говорить более свободно…

…Казалось, Мал не замечает колебаний вождя. Он взял лепешку, посыпал ее грибным крошевом, добавил побеги дикого чеснока и с удовольствием откусил кусок.

— Айя, хозяйка! Мал благодарит от всего сердца. Такие превосходные лепешки и грибы я ем только у твоего очага.

— Благодарю, Мал, охотник. Но грибы готовила Айрис.

— О! — Мал внимательно посмотрел на девушку.

Своим слегка удлиненным лицом с крупными, но удивительно правильными чертами, своими глазами куньего цвета, она походила на мать. Наверное, много весен назад та была так же красива, и у нее были такие же густые, вьющиеся волосы.

— Я вижу, Айрис будет прекрасной хозяйкой очага! Наверное, не хуже, чем ее матъ,Айя.

— Я надеюсь! — девушка засмеялась, но покраснела…

…Айя вновь разлила по плошкам воду. Все встали, и вождь произнес традиционные слова:

— Арго, вождь детей Мамонта, благодарит предков и духов-покровителей. Пусть они и впредь будут столь же щедры к своей Родне!

Утренняя трапеза завершилась…

Так или примерно так протекали обычные трапезы охотников на мамонтов. Ну, а что же их праздники? Здесь, конечно, дело особое, как и у нас:

…Гудит высокое пламя пиршественного костра, посылая к летним звездам бесчисленные искры. Шипят на вертелах над очагами куски мяса, источающие дивный, возбуждающий аромат, от которого в начале пира текли слюни и сладко ныли желудки. Но сейчас есть почти никто уже не в силах; общинники опьянели от сытости. И не только от сытости: ходят по кругу деревянные миски с хмельным питьем. Открывшая пир ритуальная охотничья пляска давно окончена; теперь можно все, теперь пляшет кто хочет и как хочет; кто во что горазд. Даже детишки прыгают, толкаются, визжат возле большого костра вместе со взрослыми, под стук колотушек о раскрашенные кости мамонта — праздничные барабаны детей Сизой Горлицы, под крики, смех, улюлюканье тех, кому лень даже с места двинуться — не то, что плясать. Или невмоготу. От сытости.

Аймик не пляшет. Он сидит, скрестив ноги, — не в стороне, со всеми. Он глядит туда, где пляшут, улыбается и даже что-то выкрикивает время от времени. Как нужно, как другие. В руке костяной стержень с нанизанным куском хобота. Когда сползает улыбка, и нет сил ее вернуть, Аймик подносит его ко рту и рвет зубами давно остывшее, но мягкое и все еще сочное мясо, жует и глотает, не чувствуя его вкуса.

От костра чуть ли не бегом — громадная фигура Хайюрра. Он тащит за руки Малуту и Ату, а на плечах устроился Курри, его сынишка. Айюги не видно, должно быть, уже ушла. Все четверо веселы, все хохочут, а Курри так просто захлебывается от смеха, барабаня кулачонками по отцовскому темени. Подбежав, Хайюрр бросает Ату прямо на аймиковы колени, валит наземь Малуту и громогласно хохоча, падает сам рядом с Аймиком. Его сынишка с радостным визгом слетает с отцовских плеч и несколько раз перекувыркивается через голову, туда и обратно.

Отсмеявшись, Хайюрр смотрит на Аймика, хлопает его по плечу и слегка приобнимает.

— Не грусти, дружище! Такое — в последний раз! Завтра, как только Обряды закончим — душу из Рамира вытрясу! Чтобы до осени тебя усыновили! Впрямь — сколько можно?!

Ата, лежащая на коленях Аймика, заглядывает ему в лицо, проводит ладонью по его довольно-таки редкой бороде и спрашивает:

— Муж мой, ты как?

— Хорошо, все хорошо! — скалит он зубы. — Объелся, должно быть. Хочешь?

Он подносит ко рту жены свой уже опостылевший кусок жареного мамонтячьего хобота. Она мотает головой, рывком садится и, тут же забыв об Аймике, смотрит на пляшущих.

— Смотри, смотри! — дергает мужа за рукав, показывая другой рукой на двух стариков, выделывающих особенно замысловатые коленца. Заливается смехом и бьет в ладоши. Аймик вторит жене…

И все же при всех своих кулинарных достижениях охотники на мамонтов были не в состоянии сварить даже простейший суп, приготовить бульон, отварное мясо. Ведь для этого требовалась совершенно иная посуда — та, что вошла в обиход человека лишь несколько тысячелетий спустя. Таким образом, изготовление глиняной посуды явилось действительно великим изобретением, резко изменившим пищевой рацион и во многом повлиявшим на жизненный уклад. Но вот что поразительно: в целом ряде сообществ интересующих нас охотников на мамонтов люди уже «додумались» если не до изготовления керамической посуды, то, по крайней мере, до принципа изготовления керамики как таковой!

Строго говоря, называть керамику «обожженной глиной» не совсем верно. Керамика — это первое созданное человеком искусственное вещество, отсутствующее в природе. Да, основу его составляет глина, но по своим главным свойствам оно существенно отличается от этого исходного материала. Химически глина представляет собой смесь окиси алюминия, двуокиси кремния и воды. При подготовке к обжигу глина проходит предварительную подготовку, которая разрушает ее первичную структуру. Она разминается, размешивается в воде, в нее добавляются разные примеси — песок, толченые кости, древесный уголь и проч. При температуре свыше 400 градусов по Цельсию происходит химическая реакция: вода улетучивается навсегда, и возникает отсутствующий в природе безводный силикат, который уже не может размокнуть под воздействием влаги. В широком смысле слова «керамикой» следует называть не только керамическую посуду, но и любые изделия, полученные таким способом: статуэтки, черепицу, силикатные трубы и прочее.