Николай Михневич - История русской армии. Том второй

Донося об этом условии, Цицианов признавал необходимым тогда же занять нашими войсками Дербент и Баку, ссылаясь на то, что другого столь удобного случая не будет. Мысль о занятии Дербента и Баку обратила на себя внимание Александра I и подверглась всестороннему обсуждению, но Зубов, от которого было затребовано мнение, высказал, что занятие вообще всех прибрежных городов Каспийского моря он считает преждевременным. Кроме того, занятие Баку, Дербента и других городов могло подорвать к нам доверие горских владетелей, что противоречило предначертанной государем политике. Ввиду этого император не согласился на занятие Дербента нашими войсками. Тем не менее, когда в Петербурге было получено известие о переговорах, начатых Цициановым с бакинским ханом, было сделано распоряжение об отправлении в Грузию двух полков с Кавказской линии, дабы иметь возможность в случае надобности опереться на силу. Но переговоры с бакинским ханом были прерваны из-за вмешательства Мустафы-хана ширванского, бороться с которым было трудно.

1 февраля 1803 г. Цицианов прибыл в Тифлис. Он начал с того, что удалил Коваленского от должности правителя Грузии, а на его место назначил генерал-майора Тучкова. Затем принял меры к удалению членов царского грузинского дома (их было до 90 человек обоего пола); пришлось прибегнуть к силе. При приведении этой меры в исполнение одною из цариц, а именно царицею Марией, был убит генерал Лазарев [105] За это царица Мария была заключена в монастырь в г. Воронеже. .

В первой половине 1803 г. в Грузии оставались лишь царевичи Александр, Юлон и Теймураз, которые не переставали подстрекать народ и искать посторонней помощи. По подговору царевича Александра, лезгины, и без того бывшие беспокойными соседями, одновременно небольшими партиями в разных местах вторглись в Грузию. Расположенные на границах наши войска не могли уследить за каждой мелкой толпой преимущественно конного неприятеля.

Фельдмаршал Иван Федорович Паскевич, граф Эриванский, князь Варшавский

В течение зимы 1803 г. ходили слухи о готовящемся нападении лезгин в значительных силах. Желая предупредить это вторжение, Цицианов поручил генералу Гулякову передвинуть отряд к броду Урдо на Алазани и избрать места для постройки редутов, которые могли бы затруднить лезгинам вторжение в Грузию. Этой мерой предполагалось прервать прямой путь в Ахалцых и заставить лезгин делать объезды на Карабаг. При успехе Гуляков должен был следовать далее и потребовать, чтобы лезгины выдали царевича Александра, согласившись ввести в Джары и Белоканы русские гарнизоны.

2 марта Гуляков двинулся в Джарскую область с отрядом, состоявшим из 3 батальонов с 8 орудиями и 2 сотнями казаков. Сверх того при отряде было грузинских князей, дворян и местных жителей до 4500 человек.

Экспедиция была удачна. Гуляков встретил лезгин при броде Урдо, разбил их и, преследуя, занял Белоканы — сильно укрепленное лезгинское селение — и уничтожил его.

Пользуясь этим успехом, Цицианов не хотел ограничиться введением в Джары и Белоканы русских гарнизонов и поручил Гулякову требовать принятия присяги на подданство.

Союзник джарцев нухинский хан, узнав о занятии Белокан, предлагал свое посредничество. Надеясь на помощь нухинского хана, джарцы не согласились исполнить наши требования, и потому Гуляков принужден был продолжать с отрядом движение на Джары, самое главное и богатейшее селение лезгинских вольных обществ, которое и занял 29 марта без всякого сопротивления. Результатом этого похода было полное подчинение джаро-белоканских лезгин.

Для утверждения нашего господства в этом округе при броде Урдо был построен на батальоне редут, названный Александровским, и учреждены посты: вверх по реке Алазани при Царицынском колодце и вниз по течению реки при урочище Карагач, каждый для двух рот.

Покорение Джаро-Белоканской области все еще не обеспечивало спокойствия в Грузии, так как продолжавшиеся интриги членов грузинского царского дома распространились далеко за пределы Грузии и отразились на владетелях Имеретии и Мингрелии. Имеретия и Мингрелия, включая сюда Лечмух, входили прежде в состав грузинского царства. Во главе Имеретии стоял царь, а Мингрелии — Дадиан, с неограниченными деспотическими правами по отношению только к тем подданным, которые не имели возможности им сопротивляться; сильные же сопротивлялись правителям, значительно ослабляя власть обоих владетелей.

Упадок власти и беспорядки в Мингрелии особенно усилились после смерти предшественника князя Григория Дадиана, который оставил пять сыновей и вдову, женщину самолюбивую и мстительную, враждовавшую со старшим своим сыном и законным наследником Григорием Дадианом, 18 лет от роду ставшим правителем Мингрелии.

Царь Имеретии, Соломон II, был женат на сестре Григория, и между ними более двадцати лет существовала теснейшая дружба, но вторичная женитьба Григория Дадиана на дочери последнего царя Грузии Георгия XII — Нине Георгиевне, поставила их во враждебные отношения. Соломон заявил притязание на Лечхумскую область, находившуюся между их владениями. Правитель Мингрелии, не видя возможности бороться с сильнейшим противником, стал искать покровительства и подданства России, каковое и осуществилось 4 декабря 1803 г. с оставлением рода Дадианов начальствующими Мингрелией.

Вскоре после этого имеретинский царь Соломон также высказал желание вступить под покровительство России. Присоединение Имеретии к российским владениям Цицианов признавал не только полезным, но и необходимым, так как с этим приобретением осуществлялось желание нашего правительства придвинуть к Черному морю наши закавказские владения.

Вступление царя Соломона в подданство России было не так чистосердечно, как он об этом писал. Он желал только получить возможность разорить владения Дадиана, затем при первом случае отказаться от подданства. И одновременно с отправлением своего уполномоченного, князя Деонидзе, в Петербург, Соломон отправил другого посла в Константинополь с просьбой к турецкому правительству защитить его от русского оружия. Посылка эта, впрочем, осталась без всяких последствий.

Вероломные поступки Соломона и его враждебные выступления против Мингрелии заставили прибегнуть к занятию Имеретии войсками даже без согласия Соломона. Но вследствие приготовления к походу в Ганжу необходимо было отложить действия против имеретинского царя до окончания этой экспедиции.

Недостаток войск в Грузии и невозможность усилить боевые средства новыми полками из России заставили Цицианова изворачиваться теми средствами, которые он имел в своем распоряжении. Действия с лезгинами, несколько раз нападавшими на села Цалки и Карели, на некоторое время задержали экспедицию князя Цицианова против Ганжи. Эта временная задержка позволила Джевад-хану приготовиться к встрече русских.