Эммануэль Анати - Палестина до древних евреев

Специалисты по первобытной истории часто спорят о возможности существования связей между Центральной Европой и Ближним Востоком в эпоху среднего палеолита. В чем же заключается важность того, что различные типы культур Европы и Юго-Западной Азии так поразительно похожи друг на друга? Есть ли какой-то смысл в том, что различные культурные модели в этих двух областях находят в определенной последовательности? Мы не знаем, действительно ли существовали эти контакты и какова была степень их распространения. Вряд ли люди, жившие в этих двух регионах, поддерживали постоянные контакты, но мы не должны забывать: мы имеем дело с эпохой, продлившейся 50 тысяч лет. За это время многие люди могли, блуждая по бескрайним просторам, преодолеть огромные расстояния.

Нужно отметить, что между Центральной Европой и Ближним Востоком менее 2415 километров, столько же, сколько от одного конца Саудовской Аравии до другого. В доисторические и исторические времена миграция и культурные веяния на Ближнем Востоке распространялись на такое расстояние за два-три поколения. Как мы увидим далее, сегодня есть неопровержимые доказательства того, что более поздние скотоводческие и охотничьи группы передвигались на довольно большие дистанции. Некоторые виды наскальных рисунков, найденные в пустынях Ближнего Востока и в Сахаре, свидетельствуют о распространении однородных культурных и понятийных моделей на территории в несколько тысяч километров. По крайней мере, один из современных народов, бедуины, находит свои корни как в Северной Африке, так и на Ближнем и Среднем Востоке. Эта территория по своим размерам не уступает району распространения ближневосточно-европейской техники мустье. Охотники, собиратели и другие кочевые и полукочевые сообщества, чья жизнь проходит в пути, понимают расстояние не так, как мы, малоподвижные обитатели городов.

Одним из наиболее загадочных вопросов, связанных с ближневосточной хронологией, стало обнаружение в принадлежащих к среднему палеолиту слоях артефактов, сильно отличающихся от мустьерских орудий, найденных в пещерах. Это лезвия, которые, очевидно, отмечают внезапное появление, а затем и такое же неожиданное исчезновение иной, отличающейся от общепринятой, техники изготовления орудий. Слои, в которых были обнаружены лезвия, типологически принадлежащие к верхнепалеолитической культуре, без сомнения, намного более ранние, чем аналогичные европейские ярусы. Таким образом, в то время как в других регионах неандертальцы все еще изготавливали свои мустьерские инструменты, здесь уже существовала столь развитая культура. На Ближнем Востоке были обнаружены по крайней мере два слоя с лезвиями. Оба они принадлежат к периоду мустье, но мы не знаем, автохтонна ли эта традиция, или она была принесена откуда-то извне и почему она так внезапно появилась и сразу же исчезла. Ее существование неоспоримо. Поначалу она практически не смешивалась с местными типами материальной культуры. Так как типологически эти орудия относятся к эпохе верхнего палеолита, я рассмотрю их более подробно в следующей главе.

Исходя из того, что мы сегодня знаем о развитии среднепалеолитической материальной культуры, можно предположить, что мустьерские техники просуществовали на Ближнем Востоке довольно долгое время. Некоторые сообщества продолжали использовать их даже тогда, когда в плодородной части Палестины распространились верхнепалеолитические культуры пластин.

В пещерах Абу-Сиф и Сахба, расположенных в Иудейской пустыне, Рене Невилль, недавно скончавшийся специалист по истории первобытности, который одновременно был верховным французским консулом в Иерусалиме, обнаружил слои мустьерских орудий, перемешанных с лезвиями. Та же смесь была отмечена в пещере Караин, в южной Анатолии. Еще лучше она представлена в Негеве. В данный момент, к сожалению, невозможно проследить последовательность и характер формирования этих смешанных культурных моделей, но, судя по всему, они постепенно исчезли из основных пещер, практически не оставив следов в характерных для верхнего палеолита слоях.

В регионах, которые в наши дни покрыты пустынями, ситуация развивалась иначе. Мустьерские технологии здесь просуществовали намного дольше. Во внутренней Сирии, в Негеве и на Синае лезвия находят рядом с типично мустьерскими орудиями.

Эта особенность, относящаяся к концу среднего палеолита, характерна и для других районов. Необычно здесь то, что в этот период Палестина-Сирия впервые стала, очевидно, разделять две культурные области, которые мы сегодня называем экологическими регионами, – засушливую и плодородную. В то время как мустьерская техника дольше сохранялась в засушливых районах, сообщества носителей верхнепалеолитической культуры пластин заселяли пещеры и террасы (открытые площадки перед пещерами) в областях, в которых, независимо от того, какие произошли климатические изменения, всегда было относительно более влажно и росло больше растений, чем в регионах, покрытых в наши дни пустынями.

Это культурное разделение, обусловленное различиями в природных условиях, характерных для разных экологических зон, со временем становилось все более заметным. Оно прослеживается на протяжении всего верхнего палеолита, но не так ярко проявляется, как в последующие периоды.

Появление мустьерских орудий на Ближнем Востоке связано с одним-единственным тонким слоем, относящимся ко времени, когда как в Европе, так и на Ближнем Востоке доминировали характерные для нижнего палеолита индустрии (во время плювиала В). Эти первые мустьерские орудия на Ближнем Востоке того времени должны были казаться чем-то вроде экзотики, хотя их давно уже везде использовали. В Европе на начавшейся в последний межледниковый период поздней стадии развития индустрии тейяк (или поздний клэктон) и в эпоху доминирования культуры бифасов в огромном количестве стали появляться мустьерские орудия труда. Это привело к тому, что в конце последнего оледенения мустье стала преобладающей культурой. Тогда же она стала превалировать и на Ближнем Востоке, но от старых традиций еще долгое время не отказывались.

В обоих регионах в эпоху последнего плювиала мустье заменила культура пластин. В Европе эта перемена произошла более резко. На Ближнем Востоке немногочисленные носители культуры пластин впервые появились в начале плювиала С, но мустьерская индустрия оставалась доминирующей в течение долгого времени после этого.