Эммануэль Анати - Палестина до древних евреев

В тот период здесь говорили на нескольких языках и использовалось несколько систем письма. Языками международного общения в то время были аккадская клинопись и египетские иероглифы. Оба они существовали уже тысячу лет и использовались представителями аристократии и жречества даже в частной переписке. Но в 3-м тысячелетии до н. э. появились три типа местной письменности, занимающие важное место в истории письма. В первую очередь в их число входила слоговая письменность Библа, изобретенная, вероятно, уже во второй половине 3-го и развившаяся в начале 2-го тысячелетия до н. э.

Вместо шестисот с небольшим знаков египетского идеографического письма (египетское письмо нельзя назвать полностью идеографическим, то есть «рисунчатым», когда каждый символ обозначал то или иное слово, так как наряду с идеограммами в число иероглифов входили и фонограммы, а также слоговые знаки. – Пер.) в библское письмо входило около ста фонем, что значительно облегчило изучение этой системы письма и использование ее на практике.

Две другие системы письменности оказались еще более совершенными, так как они основывались исключительно на фонетических знаках. Первая использовалась в основном в сирийском городе-порте Угарите, а вторая была, вероятно, изобретена в южной Палестине. Угаритское письмо многое заимствовало у наиболее часто использовавшейся в то время месопотамской клинописи (хотя напрямую с ней оно не связано. – Пер.). В частности, жители этого порта так же выдавливали буквы на металлических и глиняных дощечках. При этом если месопотамское письмо было идеографическим (в 3-м тысячелетии до н. э. в Месопотамии уже сложилась словесно-слоговая система письменности, в которой основа имени или глагола выражалась идеограммой, а грамматические показатели и служебные слова – знаками в их слоговом значении. – Пер.), с огромным количеством символов, угаритский клинописный алфавит состоял всего из тридцати двух букв.

В палестинской (или протосинайской, как ее иногда называют) системе письма большая часть знаков представляла собой идеограммы, появившиеся под влиянием египетских иероглифов. Палестинский алфавит, состоявший из двадцати двух букв, лег в основу всех современных алфавитов. Впоследствии от него произошли еврейская, финикийская, греческая, этрусская, римская и другие фонетические системы письма.

Появление этих алфавитов стало революционным шагом в развитии человечества. Благодаря своей относительной простоте письмо перестало быть прерогативой жречества, как это было с самого начала в Египте (в Египте письмом владели не только жрецы, но и чиновники, и специально подготовленные для составления и записи различного рода документов (как правило, административных) писцы; умение записать что-то в этом государстве открывало человеку дорогу не только к жреческой, но и к административной карьере. – Пер.) и Месопотамии, и стало довольно распространенным явлением. Среди десяти надписей, найденных в Палестине, не было ни одного официального документа. Как правило, они были нанесены на керамические сосуды или другие, не менее распространенные, предметы быта или религиозного культа. Группа текстов, обнаруженных на синайских рудниках в Серабит-эль-Хадиме, вероятно, была составлена палестинскими пленниками или рабами. Эти источники, очевидно, были написаны на разговорном семитском диалекте, причем некоторые из них были посвятительными надписями Баалат, сиро-палестинской богине-змее.

В то время как широкие слои населения осваивали и совершенствовали новое алфавитное письмо, чиновники и знать, руководствуясь соображениями международной политики, продолжали использовать идеограммы.

Времена правления гиксосов для плодородных областей Палестины стали эпохой смешения и ассимиляции различных народов, живших там. Тоталитарная модель управления и засилье гиксосов на руководящих государственных постах привели к сплочению представителей более низких слоев общества. Общий труд, объединяющий население обязательный рекрутский набор в армию в качестве солдат, слуг или даже рабов, общие проблемы, с которыми сталкивались люди, попавшие под власть гиксосов, – все это должно было сломать этнические, культурные и лингвистические перегородки и постепенно объединить население Палестины.

Конец гиксосского владычества не изменил социальную и политическую жизнь страны. Она попала под власть Египта, сюда часто наведывались египетские сборщики податей и чиновники, а в южнопалестинском городе Газа обосновалась египетская администрация. Но появившиеся до этого города-крепости, в которых жили местные князья и властители, и небольшой слой знати, обитавшей в больших, комфортабельных домах, ничуть не изменились. Основная часть населения до сих пор пыталась выжить, ютясь в лачугах и пользуясь немногочисленными и далекими от совершенства орудиями труда и предметами быта. До периода еврейского завоевания, во время которого огромную роль сыграют именно феодальная власть местных князьков (вряд ли термин «феодализм» применим к описанию истории Древнего Востока. – Пер.) и фактическое порабощение большей части населения, городская жизнь не менялась.

В отличие от этого к концу гиксосского периода материальная культура подверглась значительным переменам. Возможно, это произошло под влиянием трех основных факторов: роли, которую играли земледельцы и другие представители сельского населения Палестины и соседних регионов, египетского влияния, проявившегося во всех аспектах жизни ханаанцев, и передвижения из Сирии в южном направлении людей и обычаев.

В этот период снова начинают проявляться те региональные особенности, о которых многократно говорилось выше. Южная Палестина и центральная часть прибрежного региона с такими важными городами, как Газа, Гезер и Афек, а также расположенные севернее Беф-Шан и Мегиддо были тесно связаны с Египтом. Материальная культура холмистых районов и других внутренних областей страны развивалась более независимо, а северная часть прибрежных регионов была связана с Сирией теснее, чем с другими областями Палестины.

В конце этого периода по пустыням и прилегающим к Палестине регионам все еще скитались кочевые племена. Возможно, то, что они четко следовали своим традициям, связано с сохранением кочевого образа жизни. Хозяйство некоторых из этих сообществ все еще основывалось на охоте, а сами они до сих пор вырезали наскальные изображения. Другие создавали довольно грубые менгиры и стелы. В Иорданской пустыне были обнаружены различные группы этих статуй-менгиров, правда, большинство из них датировать так и не удалось. Однако некоторые из них, обнаруженные в Алалахе, были найдены в археологических слоях, относящихся к XV и XVI вв. до н. э.