Сергей Балмасов - Белоэмигранты на военной службе в Китае

В русских частях оставалось несколько сотен человек вместо прежних тысяч. Всех конников свели в 1-й Отдельный охранный отряд. О том, сколько людей там было, свидетельствует число бывших при нем лошадей и мулов – 289 и 10 соответственно. В отдельной конно-горной батарее было 20 лошадей и 8 мулов [502]. Оставалось несколько сотен человек в броневых и авиационных частях. Командование пыталось всеми силами прекратить отток наемников. Так, например, было заявлено о том, что увольняющимся не будет выплачиваться надбавок за службу и индексации по зарплате [503]. Как таковой, в прежнем значении Русской группы не существовало. Но, по данным Кунста, «Чжан Цзу Чан не обескуражен потерей Русской группы, так как заказал себе прекрасный гроб, с которым поехал на фронт с намерением «или разбить южан, или умереть» [504].

Положение осложнялось тем, что русские из-за отсутствия грузовых машин были лишены возможности даже подвозить на фронт самое необходимое – патроны, сапоги и подковы [505]. Многие пытались перевестись на бронепоезда. Там задержки в деньгах были намного меньше, чем в других русских частях, и до конца зимы 1928 г. жалованье у них было на порядок выше. Объясняется это тем, что там финансовая часть часть была поставлена лучше и командиры меньше воровали, или, скорее всего, Чжан Цзучан больше всего из своих войск почитал бронепоезда. А. А. Тихобразов считал, что в этом виноваты не только китайцы, но и В. С. Семенов, который якобы злоупотреблял деньгами. Последний в ответ на это написал ему: «Наши завидуют броневикам, что они получают деньги, а мы – нет. Объяви, что я разрешаю всем, кто хочет, переводиться туда, и я буду выгонять всех, кто будет на эту тему чесать язык» [506]. Видя нездоровую обстановку «вокруг бронепоездов», Чжан Цзучан на апрель 1928 г. уравнял оклады их чинов с кавалеристами, недовольными привилегированным положением первых.

В русских частях было также недовольство зачислением унтер-офицерами группы китайцев. Трухин доносил еще 30 марта, что состояние русских частей – плачевное: «Люди ходят почти наполовину в драных сапогах, а человек 30 – полубосые» [507]. И это в условиях горной и предгорной местности, когда были сильные холода! Положение усугублялось тем, что начштаба Тихобразов – три, а начальник Русской конной бригады Семенов полтора месяца находились в Цинанфу, в то время как вверенные им подразделения находились на фронте [508].

В таком состоянии застал русских приказ Чжан Цзучана в начале апреля о наступлении на Выншах вместе с 22-й и 24-й армиями. Им предстояло форсировать широкую и глубокую реку Хуанхэ, высаживаясь на занятом врагом берегу. К этой операции измотанные и деморализованные русские были не готовы. Спасло положение то, что отступавшие на юге кантонцы оправились и стали подтягивать сюда силы. В то же время стабилизировалось положение северян на Южном фронте, и двигаться им на поддержку не потребовалось. Поэтому Чжан Цзучан отменил эту операцию, в которой русские должны были понести большие потери [509]. Но все же командование Северной коалицией решило начать активные действия. В начале апреля было предпринято контрнаступление войск северян. Сначала оно имело успех, но было обречено на неудачу из-за разложения войск. Успехи северянам сопутствовали лишь до 17 апреля. К тому времени подвоз всего необходимого русским наемникам был неудовлетворительным, так что у русских артиллеристов осталось лишь 30 снарядов на позициях. Патроны нередко приходили без обойм, которых страшно не хватало. Толку зачастую от прихода патронов не было по этой причине, и даже при подвозе патронов русские нередко не могли ими воспользоваться. Тихобразов доложил 5 апреля Семенову: «Сегодня от начальника уезда пришел его заместитель и сообщил, что за отсутствием у него денег и на основании телеграммы гражданского губернатора Лин он не может дальше давать продукты отряду по цене 60 долларов в день. Он может давать только по полной стоимости, т. е. за 120 долларов, и просит покрыть долг за 4 дня. После долгих переговоров он согласился дать продукты в кредит еще на 2 дня. Денег на довольствие нет. Если деньги до 7-го числа не придут, прошу разрешения продать мулов, так как за них можно взять дороже, чем за лошадей. Для 6 пулеметов срочно нужны запасные части. Крайне необходимы медикаменты, иначе придется больных посылать в Цинанфу. Для того чтобы знать, что именно посылается в отряд, опись посылаемых продуктов должна быть подписана интендантом отряда» [510].

В апреле 1928 г. боевые действия приблизились к Цинанфу. Противник, опасаясь яростного сопротивления в Шаньдуне, проводил разведку для выявления мест для удачного удара. Для этого он шел на разные уловки. Гоминьдановцы засылали в расположение сил Чжан Цзучана под видом бежавших из плена «перекованных» северян. Те под видом беглых пленных ходили в расположении войск Северной коалиции и уходили обратно с ценными сведениями. Для предотвращения этого Тихобразов еще 20 марта приказал задерживать «беглых» и выяснять их настоящую цель [511].

При этом случаи возвращения беглых пленных китайцев и русских были нередки. Так, в начале марта к своим добрался в изорванной форме и в нечеловеческом виде наемник Нурлахметов Ахмутдин, который, как и группа вернувшихся до него китайцев, был снова зачислен в наемники [512].

То, какая неразбериха царила тогда в войсках северян, свидетельствует записка одного русского офицера другому: «Надо выяснить в штабе Тупана, что за отряд Ши-вен-хой входит в Ваше подчинение» [513]. Ослабла дисциплина и порядок в самих русских частях. Дошло до того, что некоторые нижестоящие командиры присылали передаваемые им приказы вышестоящих начальников не полностью, а выдержками, что в боевых условиях было недопустимо и могло повлечь непоправимые последствия [514].

По данным Тихобразова, «17-го апреля вечером положение на Южном фронте резко изменилось в худшую сторону. Ян-чжоу-фу был оставлен, и Тупан переехал в Таянфу. В Цинанфу долетели самые панические слухи. Публика стала волноваться, особенно дамы. Большую нервность проявили летчики и семьи бронепоездов. Кое-кто даже успел уехать. Оказалось, что части Сун Чуанфана, представляя правый фланг армии Южного фронта, продвинулись далеко вперед и уже прервали сообщение на Кайфынской ветке. Это делало угрозу Сучжоуфу и обеспечило успех удару с фронта. Но зато шандунцы продвигались медленно, так что противник сам сделал обход и ударил по их тылу на линии железной дороги. Все, конечно, ринулись бежать. Кроме того, в тылу у Сун Чуанфана противник занял Цинин – получился слоеный пирог. Из Ян-чжоу-фу уходили так быстро, что Тупан не успел погрузить свои автомобили и конвой. «Очевидцы» рассказали, что среди наших войск вообще возникла паника. Но сегодня, 20 апреля, стало известно, что Сун Чуанфан взял Цинин обратно, а наши бронепоезда заняли станцию Ян-чжоу-фу. То, что положение было серьезным, доказывает то, что сегодня пришли японцы. Всего их ожидается до 5 тысяч человек» [515].