О. Генри - Хетты

Существенные результаты в решении проблемы внешних связей хурритского и хаттского языков достигнуты в новейших исследованиях советских ученых. В недавно вышедшей за рубежом совместной работе И. М. Дьяконова и С. А. Старостина ( Diakonoff I.M., Starostin S.A. Hurro — Urartianas an Eastern Caucasian Language. — Munchener Studien zur Sprachwissenschhaft. Beiheft. N.F., 12, 1986 ) обосновывается вывод о принадлежности хуррито — урартских языков к восточнокавказским языкам (к ним относятся дагестанские и чечено — ингушские языки).

В работах В. В. Иванова, опубликованных за последние годы ( Иванов В. В. Об отношении хаттско — хетского строительного ритуала (в свете данных внешнего сравнения). Текст: семантика и структура. М., 1983, с. 5–36: он же. Об отношении хаттского языка к северо-западно кавказским. — Древняя Анатолия. М., 1985, с. 25–59 ), содержатся итоги исследования проблемы генетического родства хаттского с западнокавказскими языками (в эту группу входят абхазо — абазинские, адыгские и убыхский языки, которые вместе с восточнокавказскими языками составляют единую семью языков). По оценкам автора, результаты исследования «делают гипотезу в целом доказанной при необходимости уяснения большого числа деталей в будущем» ( Иванов В. В. Об отношении хаттского…, с. 39 ).

В связи с историей взаимоотношений Хатти с Аласией (Кипр) значительный интерес представляют сведения хеттских текстов о военных походах царей страны Хатти на Аласию. Этот остров был занят Тудхалией IV; в руки хеттского правителя попали царь Ала — сии, его жены, сыновья. Тудхалия увез с собой в Хатти в качестве добычи серебро, золото и пленных, а Аласию обложил данью. Следующий поход на Аласию состоялся при Суппилулиуме II. Последний захватил в море и сжег корабли Аласии, которые, видимо, препятствовали высадке хеттского десанта. Затем он взял верх и в битве на самом острове. После одного из этих походов был заключен мирный договор Хатти с Аласией.

Эти и многие другие новые факты и выводы, в том числе и те результаты, которые содержатся в недавних исследованиях самого О. Герни, стали достоянием науки много лет спустя после выхода в свет книги и оттого не могли быть учтены в ней. Тем не менее это вполне репрезентативный труд, обобщающий результаты, накопленные зарубежной наукой за определенный период ее развития; воссоздаваемая автором картина истории и культуры хеттов сохраняет в целом свое значение и в наши дни. Поэтому мы не будем подробно останавливаться на всех не охваченных в книге моментах и сосредоточим внимание на некоторых результатах научных поисков, касающихся главным образом проблем хеттского государственного строя, социально — экономических отношений.

Работа О. Герни открывается кратким введением, в котором автор рассказывает об истории открытия хеттов. Наука XIX — начала XX в. располагала лишь достаточно скудными и малоинформативными данными о хеттах, встречающимися в Библии, в египетских иероглифических текстах, в клинописных табличках на аккадском языке из дипломатического архива Телль — эль — Амарны, в анналах ассирийских царей, а также иероглифическими надписями и памятниками искусства из Северной Сирии и Анатолии. История этих ранних открытий более подробно, чем в работе О. Герни, изложена в научно — популярных книгах К. Керама и В. Замаровского, переведенных на русский язык в 60–е годы (см. список работ, прилагаемых в конце книги).

Событием огромного значения стало обнаружение архивов хеттских царей в столице государства Хаттусе. Архивы, подобные тем, что были обнаружены в хеттской столице, существовали и в других центрах цивилизаций Передней Азии. Характерные для таких архивов способы хранения, учета текстов (и в том числе специальные глиняные или деревянные полки для табличек, каталоги, содержавшие перечни текстов, и т. п.), сложившиеся в глубочайшей древности, во многом напоминают те, что применяются в библиотеках и в наши дни. Некоторое представление о древних архивах дают, в частности, описания архива из Эблы: «В главном архиве квадратные документы среднего размера стояли в вертикальном положении горизонтальными рядами параллельно стенам, а маленькие круглые таблички, видимо, хранились в корзинах на полу или в горизонтальном положении на верхней полке. Находившиеся в главном архиве квадратные таблички, расположенные вертикальными рядами, были установлены таким образом, чтобы столбцы текста оказались в горизонтальном положении, а лицевая сторона всех без исключения табличек была обращена вперед: это позволяло тут же на месте быстро получить справку. В малом архиве таблички первоначально были уложены на две прикрепленные к стене полки, вероятно деревянные или глиняные, следы от которых хорошо видны на штукатурке. В наружном вестибюле больше всего табличек было в северных углах помещения рядом с небольшой скамейкой из сырцового кирпича и на самой скамейке, которая, видимо, использовалась одновременно как сиденье и как место, куда клали принадлежности для письма. В этом же помещении мы нашли несколько обломков костяных стилей, заостренных с одного конца, с помощью которых, вероятно, подготавливали таблички к записи текста, а также маленький ромбовидный стеатитовый инструмент, уже отполированный и готовый к употреблению, который, несомненно, служил для стирания ошибочных строк или столбцов с табличек …архивные материалы царского дворца — это не коллекция оставшихся от далекого прошлого старинных документов, которые хранятся, но уже никого не интересуют, а документация, которой пользуются повседневно» ( Маттиэ П. Царский дворец G в Эбле и протосирийские архитектурные традиции. — Древняя Эбла: Раскопки в Сирии. М., 1985, с. 39–40 ).

Несмотря на всю значимость самого факта выявления хеттских архивов, подлинным открытием хеттов стала дешифровка хеттских клинописных табличек, осуществленная выдающимся чешским востоковедом Б. Грозным. Именно выход в свет первых публикаций Б. Грозного (в 1915–1917 гг.), по существу, стал днем рождения хеттологии как специальной отрасли науки о древнем Востоке; 70 лет отделяют нас от этой знаменательной даты.

На страницах книги О. Герни очень скупо оценены заслуги Б. Грозного перед мировой наукой. Хотя у Б. Грозного встречаются и неоправданные толкования фактов хеттского языка, в его работах впервые были установлены многие основные признаки принадлежности хеттского языка к индоевропейским. Это открытие придало мощный импульс развитию сравнительно — исторического индоевропейского языкознания.

Сравнение данных хеттского языка, письменные памятники которого датируются II тыс. до н. э., с более поздними письменными свидетельствами других родственных индоевропейских языков позволило осветить многие языковедческие проблемы и заглянуть в глубь истории и культуры индоевропейцев. Вместе с тем трудами Б. Грозного и других ученых была воссоздана история хеттской цивилизации, одной из крупнейших цивилизаций древнего Востока, сыгравшей важную роль в мировой истории.