Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

в) Необходимость мотомеханизации, как вывод из опыта 1914 г.

В наши дни, когда германский фашизм с лихорадочной по-, спешностью готовит повторение в еще более ужасающей форме кровавой катастрофы 1914 г., оценка итогов маневренного периода минувшей войны имеет сугубо злободневное значение. Было бы целесообразно, с точки зрения изученного материала и сделанных выводов, обрисовать перспективу начального этапа будущей войны. От этой задачи в полном ее объеме мы вынуждены здесь отказаться. В самом деле, дают ли рассмотренные выше факты основу для того, чтобы от них перекинуть мост к будущему? Если дают, то только частично. Приняв, что предпосылка о маневренном характере начальной стадии будущей войны доказана, мы должны сразу же сказать, что маневр и сражение будут происходить в условиях, отличных от тех, что были в 1914 г. Нечего и говорить о коренных отличиях политического порядка: наличие нового мощного фактора — СССР; новая расстановка, сил в капиталистическом мире, который резко ослаблен минувшей войной и кризисом; фашизм (в первую голову германский) как главный застрельщик, организатор и вдохновитель новой, еще более истребительной войны, чем прошлая. Но и в сфере оперативно-тактической будущая война неизбежно выявит в той или иной мере действие факторов, которые возникли в последующем ходе мировой войны в 1915–1918 гг. Пройти мимо этих факторов, сказать, что в начале будущей войны будет простое повторение 1914 г., значило бы совершить слишком очевидную и грубую ошибку.

Оставаясь на почве исследования фактов, мы в заключение лишь подчеркнем вывод, сделанный уже в некоторых местах нашей работы, а именно, что операции 1914 г. стихийно толкали к применению мотора, как средства повысить подвижность войск. В 1914 г. мы видим первые шаги к применению автотранспорта для военных целей.

В 1914 г. авиация уже принимала участие в боевых действиях, но почти исключительно для разведывательных целей. Применение ее для бомбардировок и для корректирования артогня было еще в самом зачатке.

г) «Воздушные Канны»

Выше было указано, что для осуществления маневра охвата в масштабах шлиффеновского плана требовалась оперативная подвижность, в несколько раз превышающая скорость движения пехотных масс. Теперь этот вывод ничего фантастического в себе не заключает. Авиация может дать несравнимо более высокие темпы.

Вместо целого месяца трудного и мучительного пути воздушная армия смогла бы появиться над Парижем чуть ли не через 1 час.

Таков гигантский скачок, проделанной техникой за эти годы, скачок, кардинально меняющий все установки в способах ведения войны.

Современная буржуазная печать наполнена статьями и трудами, которые пропагандируют идею «воздушных Канн». Согласно этим теориям, авиация одними своими силами способна победоносно закончить войну, нанеся противнику сокрушительное поражение.

Стремление рассматривать действия отдельных родов войск изолированно и схематично коренится в самой природе буржуазного исследования. Но в действительности самолет и танк возникли не на пустом месте: они являются дальнейшим развитием и совершенствованием «старых» средств ведения боя, хотя и представляют собой новый качественный тип.

Шмитхеннер, автор капитального труда по истории войны, в котором господствует в основном типичная гелертерская схема, характеризует современную эпоху как век оружия дальнего действия [489]. Артиллерия, бронированный самолет и танк — главные его разновидности. «Огромное преобладание огневого действия на дальние расстояния, которое новые роды оружия — самолет и танк — еще более увеличили, выступило с подавляющей силой». При всей односторонности этой формулировки в ней есть зерно истины. Самолет и танк призваны в самом деле как бы продолжить на большое расстояние действие артиллерии. Самолет несет взрывчатые и отравляющие вещества по воздуху, танк быстро везет по местности артиллерийские средства. Что не отмечено в формуле германского автора (кстати, поющего осанну войне в духе новейшей «культуры» фашизма) — это то, что танк, в отличие от артиллерии, приближается к объекту атаки, и, следовательно, в этом смысле он — оружие ближнего боя.

Современные военно-технические средства, следовательно, гигантски умножают могущество и действительность огня, и потому все они являются модификациями одной и той же тенденции.

Если мы рассмотрим теперь действия авиации против вооруженных сил противника, то мы вправе сравнить их с действием сверхдальнобойной артиллерии. Эффект будет приблизительно таков, как если бы могущественная артиллерия обстреливала расположение войск. Об огромной силе такого эффекта говорить не приходится. Однако, результаты его едва ли придется расценить выше, чем действие артиллерийской бомбардировки. Жертвы будут громадные, потрясение исключительной силы, но по опыту артиллерийской подготовки эпохи мировой войны надо признать эти результаты недостаточными, чтобы понудить противника к капитуляции. Сверх того именно в районе расположения армий следует предвидеть наибольшую мощность средств ПВО как активных, так и пассивных [490].

Воздушная бомбардировка имеет два основных качества: это, во-первых, огромная быстрота и внезапность, с которой она может быть развернута, во-вторых, ее глубина, способность поражать районы, недоступные для других средств военной техники. Очевидно, что нецелесообразно применять авиацию для поражения ближайших целей (речь идет, конечно, об основной массе бомбардировочной авиации). Наиболее мощным способом использования авиации является удар по базам противника, подразумевая под этим его политические и экономические центры и тыловые армейские базы [491].

В рассматриваемом случае авиация могла бы обрушиться на Париж и прилегающую область глубокого тыла союзных армий. Результаты такой воздушной атаки были бы потрясающими. Другой вопрос, можно ли считать их также и решающими. Противник может ликвидировать панику в своем тылу. Если ему это удастся, он может бросить в ход оставшиеся у него средства борьбы и, в первую очередь, свои вооруженные силы, которые при воздушной атаке, направленной против баз, остались в целости. Но в будущей войне, как и в прошлых, нельзя достигнуть победы, не уничтожив вооруженной силы врага [492].

Что даст воздушная атака для достижения этой основной цели? Она произведет гигантские разрушения в глубоком тылу. Этим в громадной степени сковывается активность войск. Пока не восстановлены тыловые базы и пути сообщения, армии были бы бессильны совершить маневр отходя. Таким образом, намечается разрешение проблемы сковывания, которое при помощи авиации совершается не с фронта, а с тыла. Однако, достигнутый эффект необходимо использовать чрезвычайно быстро, ибо при современных средствах восстановление тылов может быть произведено гораздо быстрее, чем раньше.