Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

Чуть ли не единственный пример правильного поведения командира немецкой армии в ответ на «сдвигающий» эффект в шлиффеновском маневре. Тактический маневр Клюка не привел бы к разгрому 5–й французской армии (он запаздывал по времени на сутки), зато ухудшал геометрию операции, а главное, позволял уже Бюлову, в свою очередь, склониться в юго-восточном направлении (для установления связи с 3–й армией). Что же касается контрудара Ланрезака, то 5–я армия наступала в «оперативную тень», то есть ее действия заведомо не имели перспективы. М.Галактионов и сам признает это, говоря, что Жоффр «толкал горемычного Ланрезака на явную авантюру». (Прим. ред.)

Итак, «скольжение влево» перестало быть оперативным фактором и приобрело стратегическое значение: вся геометрия операции нарушена, оперативное усиление упало до нуля (правое крыло в первом приближении стало равно левому по численности, по плотности войск оно уже уступает армиям Лотарингского направления), «плечо операции» сменило знак. Период с 1 по 4 сентября характеризуется неустойчивым равновесием: шлиффеновский маневр еще продолжается, но только за счет оперативной инерции. Если проводить аналогии между оперативным искусством и аэродинамикой, то можно сказать, что скорость упала, а угол атаки возрос настолько, что на правом крыле начался «срыв потока», и оно потеряло «подъемную силу». Тем не менее, в эти дни германское высшее командование еще могло, по-видимому, спасти операцию, если бы действовало очень быстро и безупречно правильно. (Прим. ред.)

Это как раз не имело значения: на фронте 5–й армии оперативная плотность была, скорее, избыточна. (Прим. ред.)

Германское главное командование в 20 ч. 45 м. приказало ей «перейти на южный берег Марны».

Так, в труде Новицкого читаем: «Решение неправильное — решение, ставшее роковым для дальнейших операции германских армий. И германское главное командование, с такой готовностью давшее свое согласие на этот ложный шаг, приняло на себя и всю ответственность за его последствия» (т. I, стр. 459). Итак, «неправильное решение», «ложный шаг». Эта оценка лается без всяких серьезных комментариев. Совершенно не исследуется вопрос, мог ли Клюк принять другое решение при наличии такого положения, когда три германские армии завязли далеко у Вердена, а 2–я армия маячила где-то позади под угрозой быть изолированной и разбитой.

«Решение командования 1–й армии отказаться от осуществляемого до того направления операции имело в высшей степени важное значение. Благодаря только (выделено автором. — М. Г.) ему стало возможным положение, из которого возникло Марнское сражение. В самом деле, оно означает отказ от плана Шлиффена, в то время как высшее командование еще 27–го имело намерение проводить его в жизнь. Но слабость правого крыла была слишком велика, чтобы армии приняли другое направление, не нарушая при этом указаний от 27–го (так как в этих указаниях предусматривалась помощь со стороны 1–й армии для 2–й в случае необходимости; см. Reichsarchiv, III, 180. — М. Г.). Это была не вина 1–й армии, но следствие развертывания и операций в Лотарингии» (Lautemann, S. 47). Неправильно объяснять возникновение ситуации на Марне только поворотом Клюка на юго-восток.

Кюль в своем труде отвергает, что план Шлиффена был необходимо связан с обходом Парижа с запада. Задача плана Шлиффена состояла в том, чтобы оттеснить французов в юго-восточном направлении. Именно эту задачу и осуществляла 1–я армия своим решением от 30 августа (т. Kuhl, Marnefeldzug, S. 50, 86, 100, 127 и др.). Передергивание здесь очевидно (см. об этом стр. 84).

Совершенно неправильно при этом, как делает Лотеман, рассматривать действия Клюка, как руководимые стратегическими, а Бюлова — тактическими целями. Бесспорно, что Бюлов думал прежде всего о безопасности своей армии, позабыв об общей стратегической цели. Но в такой же мере правильно сказать, что Клюк также увлекался ближайшими тактическими задачами в ущерб всему стратегическому плану. Фаулд (Historische Untersuchungen zur Mameschlacht, 1914, 13) считает, что инициатива движения 1–й армии к юго-востоку принадлежала 2–й армии. Кюль, напротив, настаивает, что она всецело исходила от 1–й армии. Спор бесполезный: фактически оба командующих высказали эту идею и пришли к полному согласию.

Мы должны рассматривать эти события как агонию шлиффеновского маневра. Почувствовав, что обходящее крыло «не держит» фронт операции, командиры на местах пытаются решить, по крайней мере, свои тактические проблемы сокращением фронта и, следовательно, снижением нагрузки на операцию. Но при этом темп маневра падает, между тем, как уже отмечалось, маневр развивается уже только за счет накопленной инерции движения. Продолжая аэродинамические аналогии: срыв потока произошел, правое крыло устремляется к земле, нос опущен. (Прим. ред.)

Разумеется. Если бы Клюк не повернул на восток, Марнское сражение просто произошло бы «в другой редакции» — 1–я германская армия завязла бы в зоне Парижских фортов, а английская армия контратаковала бы ее внутренний фланг, в то время как войска Д'Эспери обрушились бы на правый фланг 2–й германской армии. Возможно, этот вариант был бы несколько лучше для немцев, нежели текуцая реальность, но вряд ли различие носило бы принципиальный характер. (Прим. ред.)

Valarche, La manoeuvre de la Marne.

По крайней мере, до 4 сентября, когда 4–й и 5–й армиям были даны новые задачи.

Гренер.

О темпах движения 1–й германской армии см. последнюю главу.

Гренер.

Риск является неизбежной составляющей всякой операции, особенно, нацеленной на достижение значительной цели недостаточными средствами. Подробнее смотри «Стратегия риска» в кн. Б.Г. Лиддел Гарта «Вторая Мировая война» (М. ACT, 1999 г.), а также «Основные понятия аналитической стратегии» в кн. Э.Манштейна «Утерянные победы» (М. ACT, 1993 г.) (Прим. ред.)

Гренер считает, что следовало, произведя некоторую перегруппировку сил, атаковать Париж и Верден, однако последствия этих атак предвидеть было невозможно.

«Marneschlncht» — «Allgemeine schweizeriche Militar — Zeitung», Member. 1934.

Wеtzell, Vor Paris 1914, — «Militar — Wochenblatt», 1934 № 15

Les A. F. I, 73.

Там же.

«Предпринятый 5–го около полудня марш к Урку почти тотчас же наткнулся на непредвиденное сопротивление у Сен-Супле (Saint — Soupplets), Монтио (Monthyon) и Паншар (Penchrd), которых не смогли захватить» (Les A. F. I, 84).