Юлиус Белох - Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной

Не следует, однако, забывать, что еще и теперь грече­ские государства в самых широких размерах привлекали своих граждан к бесплатным почетным должностям. Даже в демократических государствах никто из высших чиновников не получал жалованья, а многие из этих почетных должно­стей были сопряжены с значительными расходами. Такова была, например, хорегия, или обязанность снабдить хор всем необходимым для театральных представлений, позаботиться об его обучении, платить ему жалованье и кормить его в продолжение всего времени, какое понадобится для этого; или гимнасиархия, возлагавшая подобные же обязанности по отношению к участвующим в гимнастических состязаниях. Издержки колебались между несколькими сотнями и не­сколькими тысячами драхм, смотря по роду игр и по доброй воле лица, бравшего на себя эту обязанность. Гораздо доро­же обходилась триерархия, т.е. обязанность снарядить по­строенный государством военный корабль и в продолжение всей кампании содержать его в боевой готовности, за что исполнявшему эту обязанность предоставлялась честь ко­мандовать кораблем. Триерархия во время Пелопоннесской войны стоила около 50 мин, — сумма достаточная, чтобы расстроить, а при частом повторении — совершенно исто­щить даже крупное состояние. Поэтому уже рано начали прибегать к раскладке издержек по содержанию одного ко­рабля на двух граждан, за исключением тех случаев, когда дело шло об очень богатых людях; но и теперь распределе­ние этой повинности оказывалось чрезвычайно неравномер­ным. Триерархия и была одной из главных причин, обусло­вивших разорение стольких знатных афинских фамилий во время Пелопоннесской войны.

Таким образом, податная система греческих государств оставляла, конечно, желать многого, да и вообще в их эко­номическом устройстве было немало недостатков. И все-таки V век в отношении народного хозяйства, как и во мно­гих других отношениях, представляет собой период расцвета в истории греческого народа. Это объясняется в значитель­ной степени тем, что пятидесятилетие после Платеи и Мика­ле было для греческой нации в общем эпохой мира, какая уже не повторилась впоследствии до времен римского вла­дычества.

Поколение, выросшее под впечатлением Персидских войн, всю жизнь лелеяло в душе идеал свободы. Заменивши в области мысли прежнюю веру в авторитет свободным ис­следованием, стараясь всюду провести разумное право вме­сто так называемого исторического права, оно и в области политики стремилось уничтожить существовавшие прегра­ды. Люди, шедшие во главе нации на поприще науки и лите­ратуры в течение большей части V века, почти все без ис­ключения отличались демократическим образом мыслей. Эмпедокл занимал одно из первых мест между основателями демократии в своем родном городе Акраганте; Горгий за свои демократические убеждения должен был удалиться в изгнание; Еврипид был решительным противником как мо­нархии, так и олигархии; Демокрит предпочитал жить бед­няком в демократической стране, чем в „так называемом благополучии" при дворе царя; старый Геродот восторгался свободой и равенством еще в то время, когда образованное юношество в громадном большинстве держалось совершен­но иных взглядов. Протагор первый сделал попытку теоре­тически оправдать демократию. Для того, чтобы вообще могло существовать человеческое общество, — говорит он,

— необходимо, чтобы каждый из нас уважал права другого; кто этого не делает, должен быть удален из государства, как больной член. А обладание общественными добродетелями

— справедливостью и добросовестностью — делает челове­ка вполне способным участвовать в обсуждении обществен­ных дел. Следовательно, для осуществления политических прав не нужно никакого другого ценза, кроме этих нравст­венных качеств, и совершенно нелепо требовать для этого особой технической подготовки.

VI век значительно подготовил почву для практического осуществления этих требований. В большей части греческо­го мира преимущества по происхождению были уничтоже­ны, и их место заняли привилегии по имущественному по­

ложению. Теперь, ввиду нового направления общественной мысли, и эти последние не могли удержаться или, по край­ней мере, должны были быть значительно ограничены. Обыкновенно реформа достигалась законодательным путем, с помощью всеобщей подачи голосов, которая сохранилась от периода царей и снова приобрела реальное значение по­сле падения господства знати. Благодаря этому движение почти повсюду ограничилось политической областью и не вызвало никаких переворотов в экономическом строе. Прав­да, не было недостатка и в подобных стремлениях. Так, Фалеас Калхедонский требовал, чтобы все граждане владели равным имуществом и получали одинаковое воспитание, а комедия Аристофана „Женщины в народном собрании" по­казывает, что в период, следовавший за Пелопоннесской войной, нередко обсуждались даже коммунистические уче­ния. Впрочем, дальше теории дело не шло. Но где существо­вавший раньше порядок вещей был изменен путем насиль­ственной революции, как в Сицилии по смерти Гиерона, там нельзя было, разумеется, избежать коренных перемен и в экономических отношениях. Когда затем неимущая масса сделалась руководящим фактором в государстве, она не преминула, конечно, извлечь из этого положения и матери­альные выгоды, и вытекавшее отсюда притеснение состоя­тельных классов немало способствовало падению демокра­тии. Впрочем, эти злоупотребления начали резко обнаружи­ваться лишь под конец века.

В политической области греческая демократия этого времени также еще далеко не достигла абсолютного равно­правия всех граждан государства. Даже в Афинах граждане третьего имущественного класса, зевгиты, лишь в 457 г. до­бились доступа к архонтату, формально все еще высшей го­сударственной должности, а граждане низшего класса, феты, и теперь не были допущены к нему. В стратеги могли быть избираемы только землевладельцы, а доступ к высшим фи­нансовым должностям по-прежнему был открыт только пентакосиомедимнам. Нетрудно было понять, что только иму­щественный достаток представлял необходимое обеспечение за добросовестность в отправлении столь ответственных должностей. Притом, пассивное избирательное право по от­ношению к таким должностям не имело бы для неимущих классов никакого практического значения. Стремления де­мократов были направлены преимущественно к тому, чтобы по возможности ограничить полномочия чиновников. Все сколько-нибудь важные правительственные дела должны были поступать на разрешение Народного собрания или, по крайней мере, его постоянной комиссии, Совета; в области суда должностным лицам предоставлялось только руковод­ство процессом, а приговор произносился присяжными, из­бранными по жребию из народа, если, как это бывало в важ­ных государственных процессах, не являлось судьею само Народное собрание. Против возможных превышений власти гарантировала обязанность отдавать отчет по истечении служебного года; кроме того, Народное собрание имело пра­во во всякое время лишить должности провинившегося чи­новника.