Ольга Четверикова - Измена в Ватикане, или Заговор пап против христианства

В реальности снижение числа христиан объясняется и более низким уровнем прироста их населения, и подавлением Израилем палестинцев как внутри страны, так и на оккупированных территориях. Эта политика проводилась втихомолку десятки лет, но за последние годы, со строительством заградительной стены и многочисленных пропускных пунктов, она резко усилилась. Отъезд христиан выгоден Израилю, поскольку без них легче убедить мировое сообщество, что этому государству угрожает только один враг - фанатичный ислам, а палестинская национальная борьба - это лишь прикрытие для джихада и отвлечение от столкновения цивилизаций, при котором Израиль выступает как бастион Запада.

Показательно и то, что поощряя усиленный отток местного христианского населения, израильские власти не препятствуют усиленному заезду в Израиль американских евангелистов. Их переселение и колонизация земель финансируется такими организациями движения христианского сионизма, как "Христиане за Израиль", "Христианское посольство в Иерусалиме" и др.

Чем же в этих условиях определяется политика Ватикана? Видимо, самым существенным фактором здесь является то, что утвержденный в результате прогресса "диалога" с иудеями католический взгляд на Израиль по сути воспроизводит подход христианского сионизма. Раз католики признают неизменность избранности иудеев и вечность Израиля как "исторический факт и предзнаменование в Божественном плане", то они не могут осуждать курс израильского правительства на восстановление его государства в границах Древнего Израиля. Но в то же время Ватикан не может позволить себе и открыто поддерживать захватническую политику израильтян, ведущую к исходу христиан с Ближнего Востока. Отсюда непоследовательность и неопределенность позиции понтифика и вместе с тем двойной стандарт в оценке: никогда открыто не критикуя Израиль, Ватикан концентрирует свое внимание исключительно на нетолерантности мусульман. Только после операции "Литой свинец" (бомбардировки Израилем сектора Газа) Ватикан устами главы Совета по вопросам мира и правосудия кардинала Ренато Мартино позволил себе дать критическую оценку политики Израиля, назвав сектор Газы "большим концентрационным лагерем", что тут же вызвало негодование представителя израильского МИД Палмора, осудившего советника папы римского за "использование лексики пропагандистов ХАМАС".

Двойной стандарт присущ Ватикану и в оценке политики самих исламских государств: напоминая о необходимости уважения прав христиан в арабских странах, он ни разу не вступился в защиту православных сербов в Косово и не осудил те акты насилия, которые совершали и продолжают совершать исламские экстремисты-косовары, изгнавшие христиан и разрушившие сотни православных исторических памятников, церквей и монастырей. После самопровозглашения независимости края Св. Престол призвал политиков и Косово, и Сербии "к осторожности и умеренности", потребовав "принять меры против экстремистских реакций и скатывания к насилию", оставив не проясненным вопрос о том, чьи же действия расцениваются им как экстремистские.

Данное поведение Ватикана, не обеспокоенного исламизацией Косово и Метохии - этой исторической православной колыбели Сербии, обусловлено его общими стратегическими планами в отношении Балкан, полностью вписывающимися в проект США и Евросоюза, предусматривающего создание здесь аморфной Балканской федерации православных стран, находящихся под контролем Запада. Как указывают аналитики, "в рамках осуществления этого проекта планируется изменить конфессиональную ситуацию на Балканах, обеспечив значительный удельный вес католиков в новой федерации - в частности, за счет окатоличивания на западные деньги мусульманского населения Албании и Боснии и Герцеговины. В том, что касается Албании, предусматривается, что 70% населения этой страны будут исповедовать католичество, но формально она войдет в православную федерацию, обеспечивая для нее выход на Адриатику".

Известно, что Св. Престол никогда официально не оглашает свои прозелитические планы, но о них часто рассказывают их непосредственные исполнители, и в данном случае о них стало известно от главного католического епископа Косово Додье Дьердьи, выступившего в 2008 г. в Брюсселе перед представителями демократических партий Европы. Он заявил, что косовские мусульмане - это "исламизированные католики, насильственно обращенные в свое время в мусульманство", подведя таким образом религиозное обоснование под тезис об "уникальности" края и его духовных связях с Европой. Так что "культурное крещение" Косово - его католизация - должна послужить Приштине "входным билетом в Европу". Как заметил исследователь А. Воробьев, "Балканы и Косово - хорошая возможность для Ватикана продемонстрировать свою "профпригодность" для западной цивилизации и обеспечить перспективный плацдарм для дальнейшей экспансии - теперь уже в Россию"зп.

Если католическо-мусульманский диалог при Бенедикте XVI начался со скандала и стимулируется твердым намерением Ватикана реформировать ислам, то отношения с иудаизмом, как и при Иоанне Павле II, продолжают развиваться по пути дальнейших уступок последнему. Иудейское сообщество хорошо восприняло избрание Ратцингера, прекрасно понимая, что прошлое нового папы, а именно его пребывание в свое время в рядах Гитлерюгенда и служба в немецкой зенитной батарее, делают его достаточно уязвимым и зависимым, чтобы оказывать давление для обеспечения "правильной" позиции. В этом отношении действительно глубоко символичен тот факт, что в момент перехода Католической церкви к заключительному этапу "покаяния" ("тешува") во главе ее стоит папа-немец с нацистским прошлым.

Что же касается идейного формирования Ратцингера как священника, то о некоторых интересных подробностях, сообщил, в частности, Поль Гиневский в своей статье "От Иоанна Павла II к Бенедикту XVI: та же еврейская политика?", опубликованной через два месяца после избрания Ратцингера папой.

Задавшись вопросом, чем будет определяться политика нового понтифика, он пишет: "Мы не рискуем сильно ошибиться, предсказав, что Бенедикт XVI предрасположен всей своей прежней деятельностью в плане иудео-христианских отношений стать, с еврейской точки зрения, "хорошим" папой и что он будет этого желать. Один журналист, отметив преемственность между новым и старым папами, назвал Бенедикта XVI "хранителем войтыловского храма". А Йозеф Ратцингер назвал своего предшественника "Иоанном Павлом II Великим". Еще во время своего обучения в семинарии он увлекся Мартином Бубером, немецко-еврейским, а затем израильским философом, великим теоретиком диалога, сближения и мира между противниками. Будущий папа имел также долгие беседы с другими еврейскими философами, в частности с Эммануэлем Левина. Но в особенности, в качестве профессора теологии и (с 1981) префекта конгрегации доктрины веры (который определяет курс и следит за работами теологов и религиозным образованием) он был постоянным сотрудником Иоанна Павла II, главным редактором понтификальных текстов, в первую очередь, посвященных иудеям и еврейскому государству. Он был в значительной мере творцом исключительных успехов папы, инициатором политики покаяния за преследования и очищения памяти. Идеи Йозефа Ратцингера мы находим в формулировках Иоанна Павла II. В интервью, данном в 1990 г. американскому еврейскому ежемесячнику Midstream, Йозеф Ратцингер, говоря о готовящемся тогда новом Катехизисе Католической церкви и о "глубокой" преемственности между Ветхим и Новым Заветами, заявил: "При написании Катехизиса нашим намерением было показать, что без Ветхого Завета и без постоянных контактов с живым и вечным иудаизмом христианский мир не может быть верен своим собственным истокам"".