Михаил Геллер - Утопия у власти

Вторая крупнейшая религия в СССР — ислам. Советский Союз с его 50-миллионным населением является пятой мусульманской державой после Индии, Пакистана, Бангладеша и Индонезии. Отношения между государством и исламом подобны отношениям советской власти со всеми другими религиями: власть стремится его ликвидировать, а в процессе ликвидации использовать в своих интересах.

В 1959 году до хрущевской антирелигиозной кампании насчитывалось примерно 1200 мечетей, в 1977 году их число сократилось до 300. Два мусульманских университета (в Бухаре и Ташкенте) выпускает около 50 духовных лиц в год. Политика по отношению к исламу, намеченная в 30-е годы, предвидела как первую фазу «сближения» мусульманских народов с другими советскими национальностями, а затем «слияние» — биологическое, культурное и языковое со «старшим братом» — русскими. В 60-е и 70-е годы жизнеспособность ислама за пределами СССР не нуждалась в доказательствах. Особенность ислама как религии позволяет духовенству утверждать единство мусульман, независимо от того, являются ли они верующими или неверующими. Мусульманское духовенство нашло новые формы соблюдения обрядов, которые не ведут к конфликту с властью, но позволяют мусульманам ощущать свою связь с миром ислама.

Важным элементом идеологии ислама в СССР является тезис о «мирном сосуществовании» ислама и коммунизма. На съезде советских мусульман в Ташкенте в 1970 году говорилось: «Советские руководители не верят ни в Бога, ни в его Пророка... но тем не менее они осуществляют законы, которые продиктовал Бог и объяснил его Пророк». Или: «Я восхищаюсь гением Пророка, провозгласившего социальные законы социализма. Я счастлив, что большое число социалистических принципов это осуществление заветов Магомета». Мусульманское духовенство активно пропагандирует советскую внешнюю политику за границей. Крупнейший знаток советского ислама А. Беннигсен называет главу духовного управления Средней Азии и Казахстана муфтия Зияутинхана ибн Ишан Бабахана «наиболее эффективным представителем советской номенклатуры в несоветском мусульманском мире». Муфтий разъезжает по мусульманским странам и свидетельствует «о расцвете ислама в СССР и его свободе».

Особенностью советского ислама является существование наряду с религией «официальной», находящейся под контролем Совета по Делам религиозных культов, «параллельного» ислама — тайных суфийских братств — тарикат. Они хорошо организованы, динамичны и враждебны советскому строю. Благодаря им ислам сумел выжить как религия и как «образ жизни».

Сочетание этих двух форм религиозной жизни позволяет «социальному» исламу идти на компромиссы, выполнять пропагандистские задания государства, добиваясь в свою очередь некоторых уступок. Мусульманское духовенство строит свою политику в расчете на вечность, советское государство стремится получить немедленную пользу. В 60-е и 70-е годы в мусульманских республиках не было диссидентов. В западной печати сообщалось, что первая волна советских войск, вошедших в Афганистан, состояла из частей Среднеазиатского военного округа, среди которых было много коренных жителей Средней Азии. После вторжения в Афганистан представители советских мусульман отправились в мусульманские страны мира для поддержки советских действий.

Брежнев откровенно говорил на XXVI съезде КПСС в феврале 1981 г. о готовности поддержать те исламские движения, которые ведут к развертыванию «национально-освободительной борьбы». Брежнев, однако, тут же предупредил, что ислам может быть и знаменем контрреволюции.

Советские лидеры сами будут решать, когда считать исламские движения прогрессивными, а когда реакционными. По этой части у советских руководителей накоплен большой опыт.

Симбиоз ислама с марксизмом, практикуемый в СССР, оставляет будущему ответ на вопрос: что произойдет раньше — исламизация марксизма или марксизация ислама.

Третье направление борьбы с религией — наряду с преследованиями и «адаптацией» — создание новых обрядов. Исходя из убеждения, что людей привлекает к религии не столько вера в Бога, сколько обряды и праздники, представители советского «научного атеизма» стремятся воздействовать не только на разум, но и на эмоции. Состоявшееся в 1979 г. Второе всесоюзное совещание-семинар по социалистической обрядности (первое состоялось в 1964 г.) поставило задачу «погасить в сознании верующих иллюзорное солнце», как Маркс называл религию, и зажечь «советское солнце». На совещании были подведены итоги разработки «теории социалистической обрядности», результаты воздействия на советского человека памятников (главный — мавзолей Ленина), Домов бракосочетаний, «красных суббот» и т. п. Рассматривалась работа существующих в республиках «Комиссий по новым обрядам и праздникам», представляющих собою подобие ватиканской конгрегации обрядов.

Важнейшим обрядом остается «политучеба». В 1978 г. свыше 22 млн. человек (это почти 12% населения, включая грудных детей) «занималось в системе партийной учебы». Отметив этот факт, главный идеолог страны М. Суслов рекомендовал проводить «единые политдни»: в этот день — раз в месяц или в неделю — все население городов или областей, в том числе и такие группы населения, которым зачастую уделяется недостаточное внимание «принимают концентрированную дозу идеологии» — выполняют обряд.

Советская культура эпохи «зрелого» или «реального» социализма является одновременно продуктом и важнейшим инструментом его формирования. Как и во всех других областях жизни прекратились взрывы сталинского времени и резкие повороты хрущевской эры. Социалистическая культура создана, ее формы устоялись и с чудовищной тяжестью давят на общество, консервируя его в достигнутом состоянии. Из прошлого взято все необходимое. Прежде всего, высоко оценены заслуги А. Жданова. «Его выступления по вопросам науки, литературы и искусства, — говорится в „ Правде“ , — внесли серьезный вклад в идеологическое воспитание советского народа, в развитие его духовной культуры». Отвергнуто представление о том, что оживление культуры началось после смерти Сталина, после XX съезда: «Начало обновления следует перенести от привычной даты 1956 года вглубь на несколько лет». Историк советской литературы считает, что «обновление» началось при жизни Сталина, что при Сталине началась эпоха Брежнева.

Результаты налицо. Советские социологи, обследовав выпускников средних школ в городе и деревне, пришли к выводу, что «сравнение выпускников 60—70 годов с выпускниками средних школ 20-х годов показало, что в массе своей сегодняшние школьники достигли уровня политической и социальной зрелости, который в те годы был присущ лишь лучшим представителям рабоче-крестьянской молодежи».