Юрий Семенов - Философия истории

И лишь в одной из работ — в последнем издании книги Майкла Корта «Советский колосс. Подъем и падение СССР» (1993) прямо говорится об экономической зависимости царской России от Запада. «Несмотря на прогресс в последние тридцать лет, — пишет американский советолог и социолог, характеризуя время после реформы 1861 г., — Россия в 1892 г. была все еще в преобладающей степени аграрной крестьянской страной. Ее соперники в Западной Европе, наоборот, были современными индустриальными державами, и хотя Россия была политически независима, ее экономические отношения с Западной Европой строились по классическому колониальному типу. Россия служила Европе как рынок промышленных товаров и источник сырья».62 Kort M. The Soviet Colossus. The Rise and Fall of the USSR. 3rd edn. New York, London, 1993. P. 50.Далее он приводит слова С.Ю. Витте о том, что возрастание доли иностранной собственности в русской экономике может постепенно расчистить путь для триумфального проникновения политического влияния зарубежных держав, и заключает: «Иными словами, Россия легко могла стать другой Индией или другим Китаем — могла быть колонизирована и расчленена индустриальным Западом».63 Ibid.

Никто из советских историков не сомневался в зависимости России от Запада. Некоторые из них шли так далеко, что объявляли Россию полуколониальной страной.64 См. например: Лященко П.И. История народного хозяйства СССР. Т. 2. Капитализм. М., 1950. С. 214-226 и др.Другие, признавая значительную экономическую и финансовую зависимость страны от Запада, в то же время считали, что полуколонией она все же не была. Главным источником зависимости они считали не иностранные инвестиции, а гигантскую и непрерывно нараставшую внешнюю задолженность государства.65 Подробный обзор точек зрения и дискуссии см.: Тарновский К.Н. Социально-экономическая история России. Начало XX в. Советская историография середины 50-х — 60-х годов. М., 1990. С. 55 — 74; Бовыкин В.И. Россия накануне великих свершений. М., 1988. С. 57, 120-125.

Ряд советских историков обращал внимание на существенное отличие российского капитализма от западного. Обосновывая положение о том, что в нашей стране существовал иной капитализм, чем на Западе, они ссылались на слова В.И. Ленина о «военно-феодальном империализме» в России в его статье «О двух линиях революции» (1915) и ряде других работ.66 Ленин В.И. О двух линиях революции // Полн. собр. соч. Т. 27. С. 81.Их оппоненты, также ссылаясь на В.И. Ленина, доказывали, что в России существовал такой же капитализм, что в Западной Европе и США, но только оплетенный густой сетью докапиталистических отношений.

В свою очередь последние не были едины. Одни утверждали, что Россия конца XIX — начала XX вв. была уже вполне капиталистической страной. Другие подчеркивали многоукладность ее экономики, что приводило фактически некоторых из них опять-таки к идее особого российского капитализма.67 Обзор точек зрения и дискуссии см.: Об особенностях империализма в России. М., 1963; Тарновский К.Н. Указ. раб: С. 75-81; Бовыкин В.И. Указ. раб. С. 93-110.

Что же касается В.И. Ленина, на которого ссылались представители всех течений, то его взгляды по этому вопросу не отличались достаточной четкостью, что позволяло давать им различное толкование. Но во всяком случае в ряде работ он обратил внимание на отличие русского капитализма от западноевропейского. Поставив в статье «Как увеличить размеры душевого потребления в России?» (1913) вопросы «о причинах экономической (и всяческой) отсталости России» и о том, «почему... развитие капитализма и культуры идет у нас с черепашьей медленностью? почему мы отстаем все больше и больше?», В.И. Ленин дает на них ответ.

Причины, по его мнению, заключаются в том, что «сатрапы нашей промышленности... не представители свободного и сильного капитала, вроде американского, а кучка монополистов, защищенных государственной помощью и тысячами проделок и сделок с теми именно черносотенными помещиками, которые своим средневековым земледелием... и своим гнетом осуждают 5/6 населения на нищету, а всю страну на застой и гниение».68 Ленин В.И. Как увеличить размеры душевого потребления в России? // Полн. собр. соч. Т. 23. С. 360-361.

К выводу о том, что в России существовал иной капитализм, чем на Западе, пришли и некоторый иностранные историки. Такое мнение обосновывал, например, швейцарский исследователь Хайко Хауманн в работе «Государственное вмешательство и монополия в Царской империи — пример организованного капитализма?» (1979).69 Haumann H. Staatsintervention und Monopole im Zarenreich — ein Beispiel fhr Organisierten Kapitalismus? // Industrialisierung und Social Wandel in Russland. Göttingen, 1979.

Американский специалист по русской истории Леопольд Хеймсон во введении к сборнику «Политика сельской России, 1905 — 1914» (1979) характеризовал общественный строй России как амальгаму докапиталистических и капиталистических элементов. Как писал он, даже те группы населения России, которые наиболее тесно были связаны с динамикой нового капиталистического времени (коммерческий индустриальный класс городов, «буржуазная» интеллигенция, помещики, модернизирующие свое хозяйство, кулаки) представляли собой «гротескные, карикатурные версии западного капиталистического развития».70 The Politics of Rural Russia, 1905-1914. Ed. by L.H. Haimson. Bloomington and London, 1979. P. 5.

И в результате получил отповедь со стороны группы советских историков. «Такая оценка, — писали они, — не нова. Тезис об отсталости России, и в силу этого принципиальном отличии ее политической и социальной структуры от западных образцов весьма распространен в буржуазной историографии. Советские историки не раз указывали на его несостоятельность, на то, что он находится в противоречии с реальными фактами».71 Зырянов П.Н., Корелин А.П., Шелохаев В.В. Политика сельской России. 1905—1914. Под ред. Л. Хеймсона // Новейшие исследования по истории России периода империализма в советской и зарубежной историографии. М., 1985. С.121.И все же вопреки подобного рода заявлениям все фактические данные неопровержимо свидетельствуют о том, что в России во второй половина XIX — начале XX утверждался иной капитализм, чем на Западе, не ортокапитализм, а паракапитализм.

В России сохранились помещичье землевладение, сословное деление и самодержавие. Поэтому внешне надвигавшаяся в ней революция выглядела как обычная буржуазная. Естественно, что многие теоретики, в том числе марксистские, приходили к выводу, что в результате ее власть, как это было на Западе, перейдет в руки буржуазии и в стране утвердится полноценное капиталистическое общество. А в дальнейшем, полагали те из них, которые считали себя марксистами, с развитием производительных сил вызреют предпосылки социализма и где-то через сотню или две сотни лет он победит.

В действительности эта революция была антипаракапиталистической. Но очень своеобразной, отличной от такого же рода революций в других паракапиталистических странах. Она вызревала в стране, которая, с одной стороны, была отсталой и зависимой от центра, а с другой, в значительной степени сохраняла статус великой европейской, а тем самым и мировой державы. Эта страна, с одной стороны, продолжала быть аграрной, а с другой, ею были сделаны немалые шаги по пути превращения в индустриальную. В ней, с одной стороны, важнейшим вопросом был земельный и существовала возможность великой крестьянской войны, с другой, утвердилась машинная индустрия и возник достаточно мощный рабочий класс, который страдал как от капиталистической эксплуатации, так от сословного неравноправия. И у этого класса была своя политическая партия, имеющая достаточно четкую выработанную программу. Что же касается русской буржуазия, то она панически боялась революции и была совершенно неспособна возглавить ее и довести до конца.