А Рыбин - Сталин на фронте

Тяжелая и мрачная картина была в Москве в октябре и ноябре 1941 г. Столица кипела. Появились в городе дезертиры и провокаторы. Как установлено, председателю исполкома Моссовета В. П. Пронину несколько раз звонил провокатор и требовал вместе с аппаратом покинуть Москву. Это была наглость. Василий Прохорович каждый раз посылал провокатора с «трехэтажной припаркой». Тот бросал трубку, а на второй день звонил другой провокатор с теми же угрозами. Конечно, заново получал провокатор русскую оплеуху. Тогда было не до корректности и использовался весь русский арсенал отборной словесности.

Где был Сталин? Немецкая пропаганда убеждала в эфире, что Сталин покинул Москву. Писатель П. Проскурин в романе «Имя твое» тоже занялся фантазией. Проскурин написал, что Сталин 2 часа ходил по платформе Рогожско-Симоновского тупика в раздумье, а потом возвратился в Москву. Это ложь, которую Проскурин пытался выдать за правду. По инициативе Л. Берия, Г. Маленкова, Л. Кагановича спецпоезд для Сталина был приготовлен за Абельмановской заставой. В ожидании Сталина у спецпоезда дежурили сотрудники личной охраны Сталина П. Лозгачев, В. Туков, В. Круташев, Н. Кирилин, П. Шитоха, А. Белехов. Сталин к спецпоезду не приехал ни в октябре, ни в ноябре. Кроме этого, на аэродроме Чкалова стояли с 16-го октября 4 Дугласа. Один из них под управлением летчика В. Грачева предназначался для Сталина. Охрану самолетов несли мои подчиненные, автоматчики Ю. Корольков, А. Сусанин, А. Жуков. Сталин на аэродроме не появлялся. Петр Проскурин путает. За Рогожской заставой стояли 4 спецпоезда, приготовленные Берией для эвакуации аппарата НКВД. Сталин работал в Кремле. В бомбоубежище у дверей кабинета Сталина стоял на посту С. Кашеваров и другие сотрудники девятки.

Кремль охранялся слабо. Работали одни Спасские ворота, в то время как Берия снял с Калининского фронта 13-й погранотряд для охраны здания НКВД и 4 спецпоездов. В первых числах октября 1941 г. Сталин и Булганин в сопровождении В. Румянцева, В. Тукова, И. Хрусталева, А. Ракова ночью ездили на Малоярославскую и Волоколамскую линию обороны, осматривая в отдельных местах ее укрепленность. Без ведома Сталина Л. Берия заминировал дачу Сталина в Кунцеве. Сталин приехал туда 16 октября в 23 часа и приказал коменданту И. Орлову вызвать саперов и немедленно ее разминировать. Работал Сталин с 16 на 17 октября в маленьком домике. Утром поехали по улицам Москвы. Конечно, беспорядки в столице, организованные Берией и Щербаковым, были повсюду. Тащили, вернее растаскивали, муку, мясо. Некоторые, обвешавшись колбасой, спешили в неведомые края. Из воспоминаний секретаря МГК и МК ВКП(б) Г. Попова:

«Нас срочно вызвал Берия. С порога он, заикаясь, нам сказал: «В Одинцове немецкие танки». Я только что приехал оттуда. Никаких немецких танков там не видел».

Из воспоминания члена МГК и МК ВКП(б) Ильи Новикова:

«В ночь с 15 на 16-е октября 1941 г. Берия вызвал всех секретарей райкомов партии и заявил: «Связь с фронтом прервана. Утром раздайте все продукты из магазинов населению. Оставьте по 500 человек актива в районе для защиты Москвы». По существу, с этого и начались беспорядки в Москве. Где был Сталин? Говорили, что на Калининском фронте. Утром Сталин появился в Кремле и навел порядок».

В 20-х числах октября Сталин в сопровождении В. Тукова, И. Хрусталева, Н. Кирилина выехал на Волоколамское шоссе в 16-ю армию Рокоссовского. Ночью лично наблюдал побатарейно за залпами БМ-13 («катюш»). Вспоминает В. Туков:

«Основная машина застряла на опушке леса в грязи. Сталина усадили в 8-цилиндровый Форд и сделали бросок на шоссе. Затем при помощи танка вытащили на шоссе Паккард. Сталин пересел в него, и взяли утром курс на Москву. После нас сразу налетела немецкая авиация для удара по БМ-13, но их уже не было там на позиции.

В середине ноября 1941 г. Сталин выехал в полевой госпиталь на Волоколамское шоссе в село Ленино-Лупиха, где провел с ранеными бойцами обстоятельную беседу о боевитости немецкого офицера и солдат в Подмосковье». Раненые просили Верховного громить немцев под Москвой. Сталин пообещал выполнить их пожелания».

Во второй половине ноября 1941 г. Сталин в сопровождении Н. Кирилина, И. Хрусталева, В. Тукова, В. Румянцева выехал в 316-ю дивизию И. В. Панфилова, которая располагалась на Волоколамском шоссе в районе деревни Гусенево. Сталин и Ворошилов на снежной равнине, среди артиллерии ознакомились по топографической карте с обстановкой и дали необходимые указания. 18 нояобря там же погиб командир дивизии Панфилов.

С июля 1941 г. Сталин часто появлялся по утрам, после налетов вражеской авиации и осматривал разрушения. Так он появлялся на Калужской пл., Смоленской пл., Земляном валу, ул. Горького, в районе станций Барыбино, Михнево на Юго-Западном направлении. Вспоминает Н. Кирилин: «17 октября 1941 г. в 24 часа Сталин лично проверил посты патрулей на Бородинском мосту. Патруль от неожиданности растерялся, но наутро я повез от Сталина пакет, и меня уже на мосту проверили, как говорят, по всем наличным документам. Речь шла о тщательном допуске людей, машин в расположение центра столицы. Характерно то, что Сталин везде останавливался, выходил из машины и разговаривал с народом».

Из воспоминаний сотрудника личной охраны Сталина из девятки В. Круташева: «17 октября 1941 г. Сталин ехал по Можайскому шоссе с дачи. Шел небольшой снег. Все шоссе было заполонено народом. Кто шел от Москвы, кто к Москве. В этой массе народа я заметил, как женщина тащила на санках свой скарб. Наверху ее багажа сидели двое детей. Это было печальное зрелище. Сталин смотрел из машины в окно на это шествие, которое двигалось по шоссе Бог знает куда. Всем было ясно, что надо железной рукой наводить порядок не только в Москве, под Москвой, но и во всей стране».

19 октября 1941 г. появилось известное в истории постановление ГКО. Очень быстро был наведен порядок в Москве и стране. 6 ноября 1941 г. Сталин выступил в метро им. Маяковского по случаю 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Он вскрыл просчеты в войне и наметил конкретные предложения по устранению этих промахов. Затем состоялся концерт с участием И. Козловского, М. Михайлова и других коллективов из армейских ансамблей.

Где находился Г. К. Жуков и как, под каким ракурсом его нужно рассматривать в период битвы за Москву? Из воспоминаний сотрудника для особых поручений Жукова майора Н. Казьмина: «В первый день войны Жуков по указанию Сталина вылетел в Киев, для выяснения обстоятельств, сложившихся на Киевском фронте. Затем Жуков в трудное для города на Неве время выехал в Ленинград. Но гвоздь всего дела была Москва, к ней стремился Гитлер. Он почему-то ошибочно считал, что с падением Москвы будет закончена молниеносная война. Но это было не так, поскольку поднялся весь священный Союз народов против агрессора. В трудное время обороны Москвы Сталин позвонил Жукову в штаб фронта в Перхушково. Между ними состоялся разговор. Сталин требовал: ни одного шага назад. Жуков ответил: «Отступление только через мой труп». Но когда немцы подошли к деревне Крюково на Ленинградском шоссе и Жуков оказался полуокруженным, его нервы начали сдавать. Из воспоминаний бывшего командующего МВО генерал-полковника П. Артемьева: «Когда нависла угроза над Москвой все мы не были уверены в успехе наших войск. Тут и Жуков не выдержал. Он позвонил Сталину и попросил разрешения перевести свой штаб из Перхушкова на Белорусский вокзал. Сталин ответил: «Если вы. попятитесь до Белорусского вокзала, я займу ваше место». Больше уже Жуков ничего не просил у Верховного. Из воспоминаний генерала В. Румянцева: «Мы с полковником А. Головановым находились у Сталина в кабинете. В это время позвонил комиссар ВВС Западного фронта Степанов. Между ними состоялся такой разговор: