Поль Фор - Повседневная жизнь Греции во времена Троянской войны

Процитируем три отрывка из бухгалтерских «ведомостей», более красноречиво повествующих о мастерстве и познаниях древних парфюмеров, чем все пустые горшки, найденные археологами: «Кокал доставил Эвмеду следующее количество оливкового масла: 18 больших мер (по 39 литра?) для притираний. Получено из мастерской: 38 сосудов» ( PY, Fr 1184). «Вот что Алиот дал для варки Фиесту, мастеру притираний, чтобы составить благовония: 6 мер кориандра, 6 — чуфы, 16 связок ириса, 2 и ½ меры ароматных ягод (можжевельника?), 20 мер вина, 2 — меда, 2 связки укропа, 2 меры перебродившего вина (?)» ( PY, Un 267). Известно, что в римскую эпоху шафран, аир, чуфа, мед и вино входили в состав духов на основе розового масла. И, наконец, следующий текст: «Передано Филею, парфюмеру царицы: 2 и ½ меры чуфы, 2 связки укропа, 10 — ириса (2 меры?) и 6/10 — ароматных ягод» ( PY, Un 249). Если тогдашний грек умел делать достаточно крепкое вино, то, возможно, он был недалек и от того, чтобы составить рецепт наших одеколонов.

Некоторые крестьянки Пелопоннеса и Крита (например, в окрестностях Апокорона и Иерапетры), унаследовав секреты древних парфюмеров, выпаривают листья и ягоды аполлонова лавра ( Laurus nobilis L .). Из них они получают масло с горьковатым запахом, которым натирают волосы, и они остаются замечательно мягкими и густыми всю жизнь. Что до меня, то я не сомневаюсь: часто употребляемое в эпосе прилагательное eulokamos , «прекраснокудрый», можно объяснить не чем иным, как существованием подобной практики в микенскую эпоху. С некоторых пор стало понятно и другое, когда-то загадочное греческое прилагательное — rhododaktylos «розовоперстая»: у нимф в настенных росписях Санторина, датируемых XVI веком, ногти окрашены в розовый цвет. Румянились женщины красным экстрактом алканны. Занятно, что имя Фиест, проклятого царя Микен и отца узурпатора Эгисфа, в буквальном переводе означает «фабрикант духов» или «мастер притираний».

Можно вообразить, что истинным символом той цивилизации были не львы, украшающие фронтон Микенских ворот, а олеандры, пышно цветущие повсюду, приятные для взора и обоняния, но очень быстро разрастающиеся и слегка ядовитые.

Все мастера-ремесленники жили в одном квартале, а их семьи и рабы ютились в нескольких крошечных комнатках рядом с мастерской или лавкой. Секреты ремесла передавались от отца к сыну, ибо существовали целые семьи ремесленников, как, например, семья Ферекла, строителя кораблей, приходившегося сыном плотнику Тектону и внуком столяру Гармону.

Принято считать, что мастерские, использовавшие огонь, располагались в относительном удалении от центра поселения: афинский район Керамик, где жили горшечники, кузнецы, плавильщики, сукновалы и парфюмеры, никогда не смешивался с Акрополем, кварталом храмов, дворцов и дворцовых служб. Кожевники, дубильщики, оружейники, мастера, изготовлявшие кожаные плащи и доспехи, каретники, канатчики, плетельщики сетей, так часто упоминаемые в текстах микенской эпохи, — все они нуждались в воде, жизненном пространстве и сырье, что и удаляло их от Акрополя. Но кого бы мы встретили на узких, извилистых улочках крепости среди носильщиков, детей, рабов, осликов и мулов, нагруженных товарами? Семьи работников и мастеров, обслуживавших царя и богов.

Под покровительством дворца жили целые толпы ремесленников, мужчин и женщин, местных и пришлых, осевших здесь навсегда или случайных гостей, «божьих рабов» или мирских людей, странствующих певцов, знахарей, ясновидцев, вестников, которых то нанимали, то прогоняли прочь богатые господа. Архивы знакомят нас с несколькими Плутосами («Богачами»), распоряжавшимися многочисленными ткацкими и швейными мастерскими. Предметы роскоши создавали сотни башмачников, столяров, краснодеревщиков, шорников, резчиков по слоновой кости, ювелиров, работавших с серебром, золотом, изготовителей печатей, специалистов по эмали, мастеров по резьбе из рога и кости, создателей струнных инструментов и боевых луков… Храмы, обладатели крупных земельных угодий и доходов, имели собственных стражников, булочников, ризничих, виночерпиев, стольников, архивариусов, рабов, а иногда, как на Кипре, Кифере и в Коринфе, — храмовых проституток Ученые долго пытались понять, что принесло такое богатство этим господам, которые были увешаны золотом и драгоценностями и которых хоронили вместе с посудой и умопомрачительным гардеробом, — словом, они пытались понять причины экономического расцвета микенской цивилизации накануне краха. Таблички с бухгалтерской отчетностью позволяют нам предложить возможный ответ: богатство владык Греции в значительной степени зависело от торговли тканями, простыми и ароматизированными маслами, крепкими винами, от работорговли и эксплуатации рабов.

Три вида документов заслуживают того, чтобы мы остановили на них внимание. Они касаются производства тканей, изготовления мебели и организации управления. Поскольку текстиль необходим для облачения живых и мертвых, изготовления парусов и оснастки кораблей, подбивки кирас, производства ковров, постельного белья, сыроварения, охоты, медицины и т. д., ясно, что прядение и ткачество из льна и шерсти находились под неослабным надзором хозяев дворцов и храмов. Шесть идеограмм последовательно обозначают моток пряжи, сукно или прямоугольные куски ткани ( pawea , по-гречески — pharea ), длинное платье ( weano , по-гречески — heanos ), короткие туники, накидки или пестрые плащи, ковры. Идеограмма, обозначающая кусок ткани, в свою очередь, сопровождается семью детерминативами — разными силлабическими значками: КЕ, KU, РА, PU, ТЕ, WE, ZO . Все они указывают материал, фасон и выделку ткани (например, небеленая, крашеная или декатированная). Иногда с помощью значков помечают происхождение, адресат, гарнитуру, цвет. Ибо если суверен облачен в пурпур, то люди его свиты, eqeta (мы бы назвали их графами), и царские гости носят белые и цветные одежды.

Изготовлением тканей для царских нужд заняты в основном женщины — свободные, рабыни и их дети. В оплату они получают определенный рацион зерна и смокв. По текстам можно представить чесальщиц, pekitirya , орудующих у себя во двориках большим гребнем над грубой шерстью, прядильщиц, arakateya , а среди них — мастериц по льну, rineya , ткачих, iteya , работающих на вертикально поставленном станке в глубине прохладного, тенистого жилища, напевая, подобно Калипсо, сшивальщиц, aketiriya , ковровщиц, tepeya , швей, rapitirya , группами сидящих прямо на земле. Это были настоящие швейные фабрики, где торопились выполнить заказ на 30–40 покрывал, десятки платьев, корсажей с рукавами и без, юбок с оборками и без таковых. Женщины болтали, стараясь избежать замечаний метрессы, поскольку та задавала им настоящий урок, tarasiya , то есть выдавала определенное количество взвешенного сырья, которое следовало обработать за определенное время.