Ю Куан - Сингапурская история - из третьего мира - в первый (1965 - 2000)

Когда я в следующий раз посетил Америку в апреле 1973 года, ситуация во Вьетнаме выглядела малоперспективно. Потери продолжали расти, до победы было все так же далеко, и Конгресс США оказывал давление на администрацию президента с целью добиться разрыва всех связей между Америкой и странами Юго-Восточной Азии. Чу и я встретились за обедом с Робертом Макнамарой, который тогда занимал должность президента Мирового банка, и его женой в их доме в Джорджтауне (Georgetown). Макнамара с мрачным видом сказал, что имелись тревожные сведения о том, что Никсон был замешан в попытках замять "уотергейтский скандал", и что ситуация могла стать для него очень трудной. У меня сложилось впечатление, что и Никсона, и страны Юго-Восточной Азии ожидали впереди неприятности.

Когда утром 10 апреля я прибыл в Белый Дом, президент приветствовал меня на крыльце. Он относился ко мне тепло и дружественно и всячески старался выразить свое одобрение моей последовательной публичной поддержки его позиции по вьетнамской проблеме, по которой он практически находился в одиночестве. Чтобы сфотографироваться для прессы, он провел меня в розовый сад Белого Дома, где мы любовались цветущими розами и райскими яблонями. Внутри Белого Дома Никсон сказал мне, что он не рассматривал Китай в качестве немедленной угрозы Америке. Китай мог стать силой, с которой Америке следовало бы считаться, только через 10-15 лет, когда его ядерная программа вышла бы на более высокий уровень развития. Он поинтересовался моим мнением о ситуации во Вьетнаме и об условиях перемирия, согласно которым Соединенные Штаты пообещали бы предоставить Вьетнаму помощь для восстановления Северного Вьетнама. Я ответил, что в сложившихся обстоятельствах это было бы наилучшим из возможных решений. Это позволило бы ослабить зависимость Северного Вьетнама от России и Китая. А если бы Америка не предоставила помощи для восстановления Северного Вьетнама, то он стал бы еще более зависимым от России и Китая.

Несмотря на то, что в тот период, сразу после переизбрания на второй строк, в условиях разгоравшегося "уотергейтского скандала", Никсона волновали многие другие вопросы, он устроил в Белом Доме ужин в мою честь. В Белом Доме существует особый ритуал для торжественных ужинов, который подчеркивает величие президента. Чу и я спустились по лестнице Белого Дома вместе с президентом и его женой, сопровождаемые несколькими офицерами дипломатического корпуса, одетыми в украшенные медалями мундиры с золотыми позументами. Внизу мы остановились, подождав, пока звуки фанфар привлекут всеобщее внимание. Когда мы спускались с последнего пролета лестницы, наступила полная тишина, - собравшиеся гости смотрели на нас. Затем президент, его жена, я и Чу выстроились в ряд, чтобы лично поприветствовать гостей. Это был тот же самый ритуал, в котором я принимал участие, когда в 1967 году Линдон Джонсон устроил ужин в мою честь. Но у Никсона был иной стиль, - он пожимал руку каждого гостя с энтузиазмом и говорил слова приветствия: "Рад снова видеть Вас", "Как приятно видеть Вас", "Как любезно с Вашей стороны". Между словами приветствия он вставлял несколько слов похвалы или короткий комментарий о каждом из гостей, в тот момент, когда я обменивался с гостями рукопожатиями. В середине этой церемонии он вскользь заметил мне: "Никогда не говорите при встрече "Как дела?". Ведь Вы уже могли встречаться с этим человеком до того. Это продемонстрирует, что Вы не узнали его, и он будет чувствовать себя оскорбленным. Всегда используйте нейтральные фразы типа "Как приятно видеть Вас", "Как здорово встретиться с Вами", "Как хорошо увидеться с Вами". А если Вы узнали человека, то скажите: "О, как давно мы с Вами не встречались. Как приятно встретиться с Вами снова". Он был профессионалом, но редко вел светскую беседу и никогда не шутил, в отличие от Рональда Рейгана, чья речь была насыщена шутками.

Помощник Госсекретаря США по странам Восточной Азии и Тихоокеанского региона Маршал Грин (Marshall Green) поинтересовался моими взглядами на американские инициативы в отношениях с Китаем, подразумевая визит Никсона в Китай в феврале 1972 года. Я сказал, что всецело одобрял их, за исключением элемента внезапности. Не стань этот визит таким сюрпризом для всех остальных государств, его благоприятные результаты были бы еще лучше. А та внезапность, с которой состоялся этот визит, посеяла среди японцев и жителей стран Юго-Восточной Азии тревогу относительно склонности великих держав к неожиданным изменениям в политике, что могло затруднить положение небольших государств.

Грин объяснил мне, что японцам удавалось хранить секреты с большим трудом, - они сами говорили об этом. Он подчеркнул, что новые отношения с Китаем не изменили политики Америки по отношению к любой из стран региона. На Тайване поначалу были этим очень обеспокоены, но теперь стало ясно, что Соединенные Штаты по-прежнему будут выполнять свои обязательства, закрепленные в договоре с Тайванем. Руководство Кореи также было обеспокоено этим визитом, но теперь все поняли, что отношения Кореи с США совершенно не изменились. Вкратце, нормализация отношений с КНР не осуществлялась за чей-либо счет, конечным результатом этого процесса должно было стать укрепление стабильности в Азии.

Я ответил, что усиление контактов с западной цивилизацией и западной технологией повлияет на Китай, его нынешняя изоляция не могла продолжаться вечно. К примеру, из-за полной изоляции китайских людей от внешнего мира члены их команды по настольному теннису, посетившие Сингапур, не желали говорить ни о чем, кроме настольного тенниса. Я верил, что как только китайская экономика преодолеет барьер "удовлетворения минимальных потребностей", китайцы столкнутся с теми же проблемами, с которыми уже тогда сталкивался Советский Союз. Население Китая захотело бы иметь выбор доступных ему товаров, а с появлением возможности выбирать китайцы утратили бы свое стремление к равенству.

Грин заверил меня, что Соединенные Штаты намеревались играть важную стабилизирующую роль в Азии: "Наши вооруженные силы будут продолжать оставаться в регионе, и мы будем полностью выполнять наши обязательства по международным договорам". Это напомнило мне более ранние заверения Гарольда Вильсона и Дэниса Хили о том, что вооруженные силы Великобритании будут продолжать оставаться в Сингапуре. Я успокоил себя мыслью о том, что, поскольку Америка, в отличие от Великобритании, никогда не зависела от своей колониальной империи, чтобы поддерживать статус великой державы, то и экономических причин для вывода американских войск из Азии не существовало.

Когда 9 августа 1974 года Никсон подал в отставку, чтобы избежать импичмента, вызванного "уотергейтским скандалом", я стал опасаться за судьбу Южного Вьетнама. В качестве одного из последних шагов на посту президента Никсон подписал и придал законодательную силу законопроекту, устанавливавшему потолок в размере одного миллиарда долларов США для оказания американской военной помощи Южному Вьетнаму на протяжении следующих 11 месяцев. В течение нескольких дней, прошедших с момента его отставки, Палата представителей Конгресса США проголосовала за то, чтобы уменьшить размеры помощи до 700 миллионов долларов США. На плаху, на которой лежала голова президента Южного Вьетнама Тхиеу (Thieu), стремительно опускалось лезвие топора.