Карл Клаузевиц - Принципы ведения войны

Поэтому приходится признать, что в большинстве случаев подкрепление, ударившее во фланг и в тыл противника, будет эффективным. Здесь результаты не поддаются никаким расчетам, потому что доминирующее влияние приобретают моральные силы, создавая широкое поле для проявления храбрости и отваги.

Если бой еще нельзя считать законченным, тогда новый бой, открывающийся с прибытием подкрепления, сливается с первым в общем результате. Но если исход боя уже решен, тогда получаются два отдельных результата. Если подоспевшее подкрепление по силам уступает противнику, тогда от второго боя вряд ли можно ожидать благоприятного результата; но если пополнение настолько сильно, что может предпринять второй бой, невзирая на результаты первого, тогда благоприятный исход второго боя компенсирует или даже перевесит результат первого боя.

Если удается повернуть в свою пользу неудачный ход боя до его завершения, то его отрицательный результат не только перестает иметь значение, но даже становится основанием большей победы. Если конечный результат будет в нашу пользу, если мы вырвем у врага поле битвы и возвратим захваченные им трофеи, тогда все силы, затраченные им, становятся для нас абсолютной добычей, а наше былое поражение станет ступенью к большему триумфу. Так магия победы и проклятие поражения влияют на специфический вес одних и тех же элементов.

И все же, даже если мы имеем значительный перевес над силами противника и способны отплатить ему за наше поражение еще большим, всегда лучше предотвратить завершение неудачного боя и постараться обратить его в свою пользу, если он представляет для нас какую-то важность, чем давать второй бой.

Надо рассмотреть еще одно заключение.

Если в обычном, хорошо подготовленном сражении исход неудачен, это еще не является мотивом для начала нового. Такое решение может быть принято на основании всесторонней оценки конкретных обстоятельств. Однако этому противятся моральные силы. От старейшего фельдмаршала до самого юного барабанщика войска никогда не бывают больше настроены на борьбу, чем когда речь идет о том, чтобы смыть позор поражения. Правда, это справедливо лишь в том случае, когда разбитое войсковое формирование сравнительно невелико по сравнению с целым войском, потому что иначе более высокие чувства теряются в сознании своего бессилия.

Поэтому вполне естественна тенденция использовать моральную силу, чтобы тотчас же восстановить ущерб. Тогда вполне естественно, что эта вторая битва должна быть наступательной.

В ряде битв второстепенной важности имеется множество примеров таких отмщающих боев, но крупные битвы обычно имеют слишком много других причин, определяющих их возникновение, чтобы их вызвал такой относительно слабый мотив.

Что такое генеральное сражение? Это бой главной массы вооруженных сил, но бой не маловажный, не преследующий второстепенную цель, не простая попытка, которая оставляется, когда мы вовремя замечаем, что наша цель вряд ли достижима; это бой с полным напряжением сил за достижение полной победы.

В генеральном сражении к основной цели могут примешиваться и побочные, и оно может приобретать различные оттенки, в зависимости от обстоятельств, которые его вызвали, потому что и оно связано с более крупным целым, частью которого оно является. В отличие от всех остальных боев генеральное сражение предпринимается с единственной целью: добиться полной победы.

Это влияет на исход генерального сражения, на последствия одержанной в нем победы и определяет его ценность для теории как средства, ведущего к цели . Поэтому его мы рассмотрим особо.

Если генеральное сражение происходит на свой страх и риск, элементы его исхода должны содержаться в нем самом. Иными словами, в генеральном сражении нужно добиваться победы, пока остается хоть малейшая возможность одержать ее. Отказаться от победы можно не из-за каких-то частных обстоятельств, а только тогда, когда выяснится совершенная недостаточность сил.

Как же определить именно этот момент?

Если еще недавно некий искусственный порядок расстановки армии являлся главным условием, при котором храбрость войск могла одержать победу, тогда разрушение этого порядка и было исходом . Разбитое крыло, расшатанное до основания, решало судьбу держащихся вместе частей. Когда в другие времена суть обороны состояла в тесном единении армии с местностью, на которой она сражалась, со всеми ее препятствиями и особенностями, так что армия и позиция представляли собой одно целое, тогда завоевание основного пункта этой позиции и было исходом.

Согласно современным понятиям, порядок сражения есть всего лишь расположение сил, подходящее для удобного их использования, а ход сражения есть взаимное медленное истребление этих сил, чтобы выяснить, который из двух противников будет истощен скорее.

Следовательно, решение прекратить бой возникает в генеральном сражении более, чем в любом другом бою, из соотношения между уцелевшими свежими резервами, оставшимися у обеих сторон; ведь только они еще сохраняют всю свою моральную силу, а пепел разбитых, разгромленных батальонов, уже сгоревших в уничтожающей стихии боя, нельзя ставить на один уровень с ними. Потерянная территория, как мы упоминали в другом месте, тоже есть мерило утраты моральной силы; и с ней приходится считаться, но больше как с признаком поражения, чем с самим поражением. Численность же свежих резервов всегда остается главным вопросом, приковывающим внимание каждого полководца.

Результат всего генерального сражения есть сумма результатов всех частных боев; эти результаты проявляются в трех формах.

Во-первых, в простой моральной силе высших офицеров. Если командир дивизии видит, что его батальоны вынуждены уступить, это повлияет на его поведение и донесения, а они, в свою очередь, окажут влияние на мероприятия главнокомандующего.

Во-вторых, в быстрой убыли наших войск, которую легко можно оценить.

В-третьих — в потере территории.

Все это служит полководцу компасом, указывающим ему курс сражения, в которое он втянут.

Мы уже не однажды говорили, что окончательный исход сражения большей частью определяется численным соотношением свежих резервов, оставшихся нетронутыми у обеих сторон, и что командующий, видящий большое превосходство резерва противника над своим, принимает решение отступить. Пока полководец, против которого, казалось бы, работает ход сражения, сохраняет превосходство в резервах, он не отдаст завоеванное. Но с того момента, как его резервы начинают становиться слабее, чем у противника, исход можно считать предрешенным, и дальнейшие действия этого полководца зависят отчасти от особых обстоятельств, отчасти от степени его личных мужества и стойкости, которые, правда, могут превратиться в глупое упрямство. Как полководцу удается правильно оценить оставшиеся резервы обеих сторон — дело навыка и умения. Оценив свои силы, прежде чем принять решение о прекращении боя, он должен взвесить все сопутствующие обстоятельства. Из них два главных постоянно повторяются: опасность отступления и наступление ночи.