Евгений Кукаркин - Грызу небо зубами (Операция в Мали)

- Дези..., фу ты черт, они лезут в нос. Дези, я так не выдержу.

- Ладно, пошли отсюда.

Светящаяся женщина осторожно протягивает руку и берет меня за палец.

- Иди осторожно.

Мы выходим из вала света, и тут же светлячки начинают от нас отлетать. Дези тает на глазах и приобретает реальные очертания. Я вытряхиваю запутавшихся в волосах, рубахе и штанах жучков. Поднимаю голову и столбенею. Дези скинула одежду совсем и встряхивает ее. При лунном свете четко видна ее нагота. Девушка вдруг роняет платье, поворачивается ко мне и закидывает руки за мою шею.

- В эту ночь земля наша, очень теплая земля.

Ее губы прижались ко мне.

Я проснулся от ветерка. Первые лучи солнца уже пробились из-за кромки земли. Дези мирно посапывает у меня на груди. Она по-прежнему раздета.

- Дези, нам пора вернуться.

Она открывает глаза и тянется губами ко мне.

- Какая была ночь.

- Кажется, твой бог сегодня ночью вернулся на землю.

- Это верно. Я просила его, чтобы он создал нам маленький рай. И моя просьба была услышана.

Дези поднимается и начинает собирать мятые юбки. Я тоже встряхиваю свою одежду и одеваюсь.

- Как мы вернемся?

- Так же. Там нам надо попасть в перерыв пять минут...

В честь праздника полеты отменены. После бурной ночи я отсыпаюсь в своем домике. Вдруг коттедж затрясся от ударов в дверь. Я не успел даже к ней подойти, как замок вылетел, и солнце ворвалось в прихожую. Передо мной сам генерал Корадо. Он с силой двинул своим кулаком мне под глаз. От неожиданности отлетаю к стене.

- Генерал...

- Что ты сделал с моей дочерью, ублюдок?

- Ничего...

- Я тебе покажу "ничего". Взять его.

Теперь я вижу за спиной Корадо военных с автоматами.

- Постойте, господин генерал, дайте мне одеться.

Он поднимает руку, и военные замирают. Поспешно натягиваю брюки, рубаху и ботинки. Меня подхватывают под руки и волокут из дома. За оградой соседнего коттеджа показалась голова Мамонтова.

- Капитан, за что тебя? - крикнул он мне по-русски.

- За дочку...

Удар в ухо не дал мне продолжить.

Меня не допрашивают. Сижу в клетке комендатуры уже пять часов. Наконец приводят в кабинет Корадо. Он сидит за столом и зло поблескивает глазами.

- Ты что же, сукин сын, наделал? Испоганил мою дочь, мерзавец. Тебя убить мало, с тебя бы живьем содрать кожу и посадить на кол.

- Господин генерал, разве я нарушил условия контракта?

- Мне плевать на твой контракт, раз ты попал сюда, значит, подчиняешься мне и выполняешь все мои требования. Ты их не выполнил. Я тебе говорил, чтобы дочь не трогал?

- Говорили, но с оговоркой.

- Это как? - недоуменно смотрит он на меня.

- Вы сказали, что она невеста генерала Иесса и поэтому не для меня, но обстановка изменилась. Генерал умер...

Я вижу, как Корадо наливается гневом.

- Ах ты, щенок. Ты еще и выкрутиться пытаешься!

Он орет на своем языке в микрофон селектора. Влетают четыре солдата и начинают меня бить кулаками и ногами. Они загнали меня в угол, я сложился в комок и прикрыл голову руками. Удары вдруг прекратились.

- Твое счастье, щенок, что у меня не хватает летчиков, - где-то шипит голос генерала.

Опять команда на незнакомом языке, меня подхватывают под руки и тащат по коридорам здания. На выходе дают пинка, и я кубарем слетаю с трех ступенек парадной двери. Лежу на асфальте и с трудом поднимаю голову. В нескольких шагах стоит негр-охранник в каске и ухмыляется в свой широченный рот. С трудом поднялся и поплелся, как пьяный, по улицам городка к своему коттеджу.

Мамонтов обложил меня компрессами, промыл и залил йодом раны.

- Да что же они, сволочи, делают? - ворчит он. - Было бы за что..., а то за бабу.

- Хорошо, что костей не переломали.

- Умеючи лупили. У генерала опытная шайка-лейка, свое дело знают.

- Как я завтра поведу вертолет? У меня все болит.

- Уверены, что полетим?

- Точно полетим, генералу надо, чтобы я разбился.

- Зачем же тогда, он сказал, что нужны летчики...?

- Это для иностранцев и для наемников, что воюют здесь. Если бы я загнулся в застенках, был бы плохой международный резонанс..., а если погиб при аварии, значит плохой летчик.

- И дочка Корадо лишится такого шикарного парня, как ты.

- Иди ты...

Утром все тело жутко ноет от боли. Мамонтов помогает встать и осматривает лицо.

- Выглядишь ты конечно не для свадьбы, но до нее точно заживет. Я тебе вчера достал лекарство, - он вытаскивает из кармана бутылку водки, - сейчас немного примешь...

- Я еще никогда не летал пьяный. Что ты делаешь?

- Поверь моему опыту, боль немного снимет, а окосеть не сможешь, потому что та же боль тебе не позволит этого.

Из буфета мой помощник вытаскивает стакан, наливает полный водки и протягивает мне:

- На.

Я с трудом перехватываю стакан и выпиваю. Захватило дух.

- Сволочи, даже здесь подделка.

- Ничего. Посиди пять минут, сейчас пойдем в бар.

Мамонтов прав, боль хоть немного и спала, но не дает возможности опьянеть, каждое движение -словно пытка. Я взмок, пока добрался до бара. Бармен с интересом разглядывает мое лицо:

- Что с вами, господин?

- Упал...

- Я очень сочувствую.

- Лучше дай пару сэндвичей и стакан водки.

- Может, чего-нибудь посерьезней закусить?

- Давай, что прошу.

Опять выпиваю стакан, и мне показалось, что ноги и руки болят меньше.

- Мамонтов, я, кажется, готов...

- Ну и хорошо, сейчас подойдет машина.

На базе с трудом выбрался из автобуса и поплелся за Мамонтовым в комнату отдыха. Три негра-летчика, как всегда, сидят на диванах.

- Привет, болваны, - здоровается Мамонтов по-русски.

Летчики кивают головами. Я забираюсь в кресло и перевожу дух.

- Хоть бы дали передохнуть.

- Поспи пока, капитан.

Спать нам дали почти два часа. Динамик над головой начал противно ныть.

- Капитан Петроф и капитан Мамонтоф, на выход. Капитан Петроф и капитан Мамонтоф, на выход.

- Капитан, - Мамонтов тащит меня с кресла, - пора идти.

- У тебя водка осталась? Ты ее прихватил?

- Осталась.

- Давай сюда, я пошевелиться не могу.

Мамонтов вытаскивает бутылку и протягивает мне. Я прямо из горла сосу противное пойло. Летчики-негры, открыв рты, с изумлением глядят на меня.

- Я готов, Мамонтов. Пошли.

Жидкость еще не попала в желудок, и боль еще не растворилась в алкоголе. С трудом топаю на аэродром. Не помню, как добрался до вертолета, помню, что Ион помог залезть в кабину. Прибежал Мамонтов и сразу сообщил.

- Командир, нам поручили произвести штурмовку базы повстанцев за рекой Кофой, на самой границе. Полчаса тому назад Иона получил бомбы, машина потяжелела на полтонны...

- Мы летим туда, где Сабурову влепили в задницу?

- Туда.

- Садись, сейчас рванем...

Вертолет сегодня неустойчив, его мотает как маятник, а ручка управления ведет себя словно бешенная, все время стремится вырваться из рук. Мне стало полегче и даже хочется петь, хотя противная боль все еще сидит в каждой клеточке тела..