Евгений Кукаркин - Грызу небо зубами (Операция в Мали)

- Эли, - прерываю ее я, - ты доверяешь гримерше, какому-то помощнику? Вдруг они нас выдадут?

- Не выдадут, со Стаси, мы знакомы с детства, это я ее устроила на ТВ, а оператора вышибут с работы, если он что-то вякнет, и уже ни на одну работу в телевидение не возьмут.

- Но когда много людей знают о побег -, это уже провал.

- Милый, о вашем побеге, действительно знают многие, это и мой главный редактор и заместитель...

- Ты с ума сошла, это же... конец.

- Ничего подобного, никто ничего не скажет. К тому же это самый сенсационный материал, который я сделаю за всю жизнь.

- Стой, стой, стой..., погоди, о чем идет речь, о каком материале?

- Это я уговорила редактора помочь вам бежать, и он дал согласие к этому делу подключить Мэри. Мэри, подтверди. Ведь мы с тобой помирились после той размолвки в баре. Это я помогала тебе достать билеты на трибуны, это я предложила через тебя побег ребятам.

- Да, так Эли.

- Ничего не понимаю.

- Я за это делаю репортаж о тебе. Самый полный репортаж. Ты расскажешь мне о своих приключениях в Мали, о том, как тебя избивали и после этого отправляли сражаться с летчиками противника. Ты сам мне об этом говорил, помнишь. Расскажешь, как бомбил, сбил Адамса...

- Но как ты могла распоряжаться нашей судьбой, не посоветовавшись с нами? Просто так, взяла и организовала побег, а потом говоришь о каком-то репортаже.

- Дурачок, у тебя нет выхода. Мой редактор все рассчитал, ты вынужден будешь все рассказать мне, иначе тебя вернут на полигон.

- А я то думал, что у тебя ко мне появились какие-то чувства.

- Конечно, ты мне так нравишься, как никто. Настоящий герой. Ну, милый, не сердись, разве я чего-нибудь не так сказала. Дай я тебя поцелую.

Она опять лезет ко мне с поцелуем.

- Эли, опомнись.

- Ты прав, времени-то уже мало. Значит так, после гримерши сюда приедет оператор, он вас сфотографирует и тут же в нашей походной лаборатории сделает автомобильные права, а дальше как я сказала. Теперь я бегу, мне надо сделать еще один репортаж.

Как только Эли убежала, я обернулся к Мэри.

- И ты все это знала?

- Не совсем. Она действительно уговорила меня помочь вам, но ни слова о репортаже не сказала.

- Мамонт, что будем делать?

- Я не знаю, командир. Отдадимся на волю случая, может и здесь нам повезет, ведь везло же до этого все время.

Вскоре пришла гримерша, первым в кресло усадила Мамонтова, и через сорок минут в гостиной появился... незнакомый панк с рыжим гребнем через всю голову. Мэри завизжала от восторга.

- Витя, это же чудо, ты помолодел на...

И тут гримерша поманила пальцем меня.

- Давайте вас, молодой человек.

- Только не делайте из меня идиота...

- Я знаю, что делаю - это моя профессия. Идите, садитесь.

Когда она закончила работу, я взглянул в зеркало и чуть не выругался, на меня смотрел угрюмый дебил, очень похожий на Александра Керенского.

Дорога к Лос-Анджелесу - совсем неинтересная, даже нудная. Я расстроен происходящим и мучительно думаю о том, когда нас поймают, до посадки на судно или уже в море. Через пять часов за руль сел Мамонтов, сменил Мэри и под ее диктовку повел машину дальше. Хотя полицейские машины и встречались на пути, никто нами не интересовался.

У мотеля на дороге остановились поздно вечером, здесь взяли два номера и... Мамонтов с Мэри заняли один из них.

Лос-Анджелес встретил диким солнцем и невообразимой жарой. Мы пристроились во второразрядной гостинице и стали ждать дальнейших событий. Эли примчалась только через день вместе с операторами, гримерами и камерами. Сначала меня и Мамонтова отмыли и постарались вернуть в исходное состояние. Гримерши долго старались сделать нас бывшими летчиками - капитанами. После этого я начал давать длиннющее интервью, начиная с того момента, как попал в Мали... Потом задавали вопросы Мамонтову...

- Эли, у меня к тебе просьба, если будешь все это показывать по ТВ, то сделай после нашего отъезда.

- А что? Николя, это же потрясающий материал, позже будет поздно, надо пока не пропал к тебе интерес, показать сегодня вечером, ну, может быть, завтра утром.

- А когда мы отплывем?

- Разве я тебе не сообщила? Завтра утром. Мэри, голубушка, отвези их завтра к семи утра на пристань номер... семь, там стоит большой сухогруз "Филадельфия - 6", капитан уже в курсе дела.

- Хорошо, Эли.

- Ну, вот и все. Ребята, я с вами прощаюсь. Николя, милый, не сердись, пусть у нас ничего не склеилось, но я, благодаря тебе, буду звездой. Прощай, дорогой.

И все же она хороша, хоть и стерва, но чем-то привлекает, может быть своей бешеной энергией... Интересно, выдаст нас или нет.

Эли целует меня, потом прощается с Мамонтовым и, подталкивая оператора, выскакивает из номера.

Вечером на экране ТВ царствует Эли Грифс.

- Мне удалось взять интервью у двух русских летчиков, сбежавших три дня назад с военной базы в штате Невада. Недавно вся Америка видела, как эти отважные ребята отчаянно бились с лучшими нашими летчиками. Я напомню Вам некоторые моменты этих событий.

На экране показывают кадры, как мы сбиваем Траски, и как рухнула "Черная пантера".

- А сейчас, - продолжает Эли, - начнем интервью с капитаном Петровым. Господин капитан, расскажите нам, как вы появились в Мали?

И пошло... Два часа без перерыва Эли показывала то, что выжала из меня и Мамонтова, сведения о том, как сбивал, бомбил, сражался с малийцами и американцами. Где-то она достала снимки Адамса, генерала Корадо, показала реки, где шли бои, и взяла интервью у специалистов: военных и гражданских, разбирающихся в ведении боя и тактико-технических возможностях вертолетов.

Мэри и Мамонтов сидят со мной рядом, девушка, открыв рот, слушает Эли.

- Вы теперь самые знаменитые люди в Америке, - заключила Мэри, просмотрев весь материал.

- Как бы теперь нам, таким знаменитым, удрать из этой страны.

- Тебе же сказали, завтра нас ждут у пирса номер семь.

- Нас даже не загримировали... Эли гонясь за славой, поспешила удрать и забыла это сделать.

- Но те, которые нас ищут, они же не знают, где Эли брала интервью, нас не будут искать в этом городе.

- Они будут искать нас везде.

- Мальчики, вы как хотите, но я решила плыть с вами. Прошу вас, не говорите, нет, возьмите меня с собой.

- Но мы же едем на Родину..., - начинаю возражать я.

- Я хочу к вам в Россию. Витя, ну скажи, ты хочешь, чтобы я поехала?

Я вижу, что Мамонтов смущенно отворачивается.

- Хорошо, я согласен, если капитан Мамонтов тебя захочет взять, - решил сыграть я на их отношениях.

- Витя, ты мне обещал, - давит на него Мэри.

- Командир, давай возьмем ее.

Мы выехали из гостиницы в четыре утра. До порта добрались в пять, и тут я понял, через контрольный пункт нам не проехать. Помимо охраны две патрульных машины стояли у входа.