Евгений Кукаркин - Новый Альфонс

- Алеша, тебе надо показаться перед мамой, прийти к нам домой.

- Конечно.

Сам я мучительно думал, как отреагирует Наталья на мое появление в качестве жениха ее дочери.

- Давай договоримся, я подготовлю ее, и ты в воскресение с утра придешь к нам. Вечером у нее театр, только утром и можно её застать.

- Хорошо, Машенька.

Она заботливо подкладывает в мою тарелку маринованную капусту. Я ее машинально ем, и все время мысли крутятся вокруг предстоящей встречи. Мне даже кажется, что к матери Маши у меня больше чувств, чем к ней, но... наверно это только кажется. Моя будущая жена молода, умна, обаятельна, мне очень нравится и она не так состарится через десять лет..., как Наталья. Хотя, о чем я? Боже, как она меня встретит?

Маша пошла еще дальше.

- Я сейчас позвоню маме, - сказала она мне, - и сообщу ей, что остаюсь у тебя на ночь.

Она выскочила в коридор к телефону и долго не возвращалась в комнату. Наконец, довольная появилась передо мной.

- Все в порядке, мама меня поняла. Я остаюсь...

- Как же ты сказала ей обо мне?

- Очень просто, я так и сообщила, что остаюсь на ночь у парня, которого люблю.

- А она?

- Кто, мама? Ну конечно, прочла мне лекцию о моем плохом поведении, но потом... разрешила. Ведь я ей столько о тебе хорошего еще раньше наговорила.

- Это когда же раньше?

- Со дня нашей встречи. Мы с мамой обо всем делимся.

- А у мамы есть кто-нибудь?

- Конечно, есть, правда она никогда о нем уж очень подробно, мне не говорит, но то что есть, и то, что она к нему ходит, я знаю.

- Как же вы тогда делитесь друг с другом, ты обо мне все, а она нет...

- И мама мне все говорит, но только... до определенных рамок приличия. Не будет же она мне перерассказывать постельные сцены. Ее парня зовут, так же как и тебя, Алексей, и он - замечательный актер...

- Маша, а когда мы сыграем свадьбу? - я спешу сменить тему разговора.

- После того как ты появишься перед мамой, я думаю, сразу же и пойдем на регистрацию во дворец бракосочетания. Там ведь на размышления дают два месяца, а наш маленький растет, и будет нехорошо, если я появлюсь на свадьбе с большим животом.

- Хорошо, дорогая. Пойдем сразу.

- Алеша, а сейчас в кровать, правда?

- Обязательно.

Каким я ласковым был в этот раз, описать невозможно. Все хорошее из встреч с бабами, вылилось на Машу. Уже поздно ночью, засыпая у меня на плече, она бубнила:

- Как мне было хорошо. Алешка, я люблю тебя...

Идут последние съемки картины в павильонах Ленфильма. Меня одели в лохмотья, разрисовали кожу и теперь видно, как грязное тело уродуют язвы, еще приходится представлять, что я голодный, оплеванный. Уже все, не только женщины, но и мужчины отвернулись от Альфонса. Он забредает на какое-то кладбище, и случайно приходит к могиле, где на плите выбита надпись на французском: "Любимцу женщин, великому Альфонсу, кавалеру Де Люсаку, от поклонниц. Ты очень рано умер, но остался в наших сердцах". Рядом со мной оказался какой то старый нищий.

- Ты знаешь, кто здесь похоронен? - спрашиваю я его.

- Знаю. Красавчик, да и только. В позапрошлом году на его похороны пришли все самые видные дамы Парижа. Мне тогда досталось очень много денег...

- От чего он умер?

- Ясно от чего. Переусердствовал малость, не рассчитал своих сил и, говорят, умер в постели, на груди очередной любовницы.

- Господи, почему же не умер я?

- А ты-то причем? Альфонс - это целое искусство. Не всякий мужик потянет это.

Нищий услыхал где-то шум двигателя подъезжающей к кладбищу машины.

- Никак кто-то едет сюда, надо поспешить, вдруг чего-нибудь перепадет.

С этими словами он поспешно заковылял от меня. Я присел на камень.

- Ишь ты, что говорит... Альфонс - это великое искусство. Врешь, старый пень. Это одна из форм существования.

- Стоп, снято, - орет режиссер и плюхается в кресло. - Кажется, самое тяжелое мы прошли. Поздравляю вас всех с окончанием съемок. Теперь месяц еще на монтаж, озвучивание и там....

Но тут все присутствующие словно сорвались с цепи. Они начали орать, поздравлять друг друга. Я попал в объятья Ираидки. Как она только попала на эти съемки?

- Лешка, поздравляю..., - она смачно поцеловала меня в щеку. - Давай сегодня встретимся у меня, - зашептала помрежиха в ухо. - У меня к тебе есть новое предложение, новая главная роль.

- Нет, Ираида Владимировна. Все. Я с кино завязал.

- Вот этого как раз и не будет. После проката этого фильма, ты будешь новой русской звездой, и люди тебе просто не позволят сойти до рядового инженера.

- Этого не будет.

Я попытался выбраться из ее объятий. Мне просто повезло, что кругом было много других девушек и женщин, которые тоже хотели меня поздравить. Ираидка нехотя разжала свои руки, и я попал в другие объятья.

Касса киностудии отвалила мне большую сумму денег. И мы с Машей стали планировать, куда их растратить.

- Коляску, пеленки, - диктовала мне Маша, - это шестьсот рублей. Кроватка для малыша, еще четыреста. Господи, еще нужно мне свадебное платье, тебе костюм. Один растраты.

- Еще надо сделать стол...

- Хорошо, что ты напомнил, нам надо рассчитать, сколько будет у нас гостей, родни, друзей. Мы ведь с института пригласим наших друзей, правда?

- Обязательно.

- Тогда это будет очень много народа.

- Ну что же придется раскошелиться, ведь иногда свадьба бывает один раз в жизни.

- Я тебе покажу "иногда", один раз, согласен?

Она шутливо перебирает мои волосы.

- Конечно.

Я подтягиваю ее к себе и утыкаюсь носом в живот. Маша прижимает голову к себе.

- Ты скоро услышишь там маленького...

Я молчу, и она добавляет.

- Завтра, когда придешь к нам домой, купи цветы для мамы... Она очень любит цветы.

Стою перед дверью с огромной охапкой красных роз. Дверь открывает Маша и, поцеловав в щеку, пропускает в переднюю.

- Мама, вот и Алексей.

Я вошел и увидел лицо Натальи. Сначала оно было прикрыто актерской улыбкой, потом стало вытягиваться, глаза раскрылись, а рот чуть приоткрылся от изумления. Моя бывшая любимая застыла в этой позе.

- Мамочка...

Наталья вздрогнула, и тут ее глаза начали наполняться влагой, первая капелька предательски покатилась по щеке.

- Ну что ты, мамочка..., - Маша ласково прижалась к ней. - Не расстраивайся. Все будет хорошо.

- Возьмите цветы, Наталья Александровна.

Я протягиваю ей букет роз, она машинально его берет и уже воткрытую начинает реветь. Это уже непросыхающие ручейки воды.

- Мамочка, пойдем на кухню, там выпьешь несколько капель успокаивающего...

Маша обнимает ее за плечи и ведет к дверям кухни. Наталья, как автомат, передвигает ногами и послушно идет туда, куда ее ведут. Только через пять минут мама Маши пришла в себя. Она обняла дочку.

- Прости меня, Машенька, я так почему-то расстроилась. Алеша, подойди сюда, вручаю тебе руку дочери. Будьте счастливы дети мои.