Евгений Кукаркин - Отдел С

Принимается обтекаемое постановление- ни вашим, ни нашим и полностью заваливается закон о частной собственности. Мой начальник подсказывает мне, какие варианты лучше. В КГБ все давно заготовлено. Все остается по старому, хотя, как я убедился, мог бы заставить их принять любой закон.

У нас в отделе все бурлят. Горбачев готов предоставить независимость всем республикам Союза. Срочно вызывают из-за границы Георгия и хромающую Надю из дома,

- Руководство КГБ так боится раскрыть наш отдел, что не позволяет провести ряд открытых операций, - с сожалением говорит Георгий. - Сейчас бы мы пошли на ряд заданий и всем нашим противникам конец. Ни одна собака не докопается в чем дело, одни несчастные случаи.

- На какие же ты задания готов выйти? - интересуется Надя.

- Я бы придавил как клопов Ельцина, Хазбулатова, Горбачева... и всяких прочих Яковлевых, Сахаровых.

- Не подавишься?

- Иди ты...

- Не хорошо так говорить женщине, - вступаю в разговор я.

Я знаю, что Георгий меня боится. Он затих и умышленно ушел в мысли о креолочке с берегов Потомака.

Переворот произошел, но его сделал не Горбачев, а его соратники Крючков, Язов и компания. Генерал вызвал меня и Георгия к себе.

- Ребята, сейчас от вас зависит судьба нашей родины. Либо вы сохраните ее, либо нам конец. Нужно завалить Ельцина. Пришло ваше время. Делайте что угодно, но лучше не заставляйте стрелять в него коммунистов, а то вой будет на весь мир.

Георгий сразу же уходит, а я иду к Наде и все ей рассказываю.

- Ты не находишь, что надо ему помешать.

Ее черные глаза буравят меня, а в головке мольба.

- "Ну согласись."

- Я поеду мешать.

- Я с тобой.

- У тебя нога еще не зажила.

- Ничего, справлюсь.

Несмотря на обилие военной техники на улице, мы подъезжаем к Белому дому. Там народу полно, строятся баррикады. Я помогаю Наде пробраться на балюстраду. Несколько человек с оружием в руках, пытаются остановить, но я мысленно приказываю им не обращать на нас внимание.

- Надя, ищи его.

Она вытянула шею и крутит головкой по площади. Я тоже пробегаю по головам толпы.

- По моему он в здании, на шестом этаже, - вдруг говорит Надя.

- Стой здесь. Я помчался туда.

Я почувствовал его. Он обрабатывал мозги охранника президента и несчастье могло быть в любую минуты, только выйди Ельцин из комнаты, его бы прошил собственный охранник из автомата. Теперь моя очередь. Я прерываю его сеанс и давлю на его сердце, сбивая его с ритма. Георгий отчаянно сопротивляется. Он сигналит, он молит о пощаде, но я все сокращаю и сокращаю ритм.

- Здесь человеку плохо, - раздается чей-то крик

- Врача сюда, - вопит другой.

Примчались люди в белых халатах и уволокли Георгия. Жалко, он будет жить. Я не успел сымитировать сердечный приступ. Охранник стоит как столб и его мозгах совершенно пусто.

- "Охраняй президента", - приказываю ему.

Надя по-прежнему ждет на балюстраде.

- Ну как?

- Он в больнице.

- Георгий обрабатывал кого то приближенного к президенту?

- Да, охранника.

- Ты с ним чего-нибудь сделал?

- Перепрограммировал.

- Поехали куда-нибудь. Хоть ко мне. Я так сегодня устала.

На следующий день мы собираемся в отделе.

- Где Георгий? - спрашивает генерал.

- В больнице. Неожиданно заболел, - отвечает Надя.

- Это ты его туда положил? - он неодобрительно смотрит на меня.

- Да что вы?

- Почему же Ельцин жив?

- Я понадеялся на Георгия и решил не мешать ему.

- "Врешь ты все. Я ведь все знаю."

- Что же вы наделали? Нас же теперь разгонят.

- "Сдохните теперь, на вас будет настоящая охота. В нашей организации такого не прощают."

Я молчу. Надя тоже прочла его и сидит мышкой. Но в это время открывается дверь и появляется Георгий, белый как смерть. Он садиться на стул и тоже молчит.

- Как ты себя чувствуешь? - спрашивает генерал.

- Ничего. У меня было предынфарктное состояние. Теперь я здоров.

- "Браво, Георгий. Ты мне сегодня очень нравишься." - посылает ему импульс Надя.

- "Сначала чуть не удавили, а теперь целуются."

Переворот не удался. Теперь наступает наш черед. Мы как шакалы должны добить побежденных с целью не допустить появления на свет лишней информации.

- Так, - говорит генерал, - отныне будут только конкретные задания каждому. Георгий на тебе министр внутренних дел. Нужно сделать все быстро, пока ельцинцы его не хватились. Наши люди быстро провезут тебя туда где он прячется.

Георгий смотрит на нас.

- "Валяй, Георгий. Это не президент, так что руки у тебя развязаны."

Он поспешно вскакивает и уходит.

- Михаил, тебе достается один военный, видный маршал. Он помогал заговорщикам и слишком много знает. Человек он совестливый и поэтому может рассказать слишком много. С тобой пойдет твой начальник, всю операцию подготовит он.

- "Тебе дают последнюю возможность оправдаться."

Я поднимаюсь.

- Разрешите идти.

- Идите.

- "Надя, я тебя целую в щечку."

- "Счастливого пути..."

Начальник тянул два дня. Всех видных заговорщиков взяли, кроме министра внутренних дел, который с помощью Георгия застрелился и убил свою жену.

- Быстрей... - Начальник ворвался ко мне. - Завтра маршала должны арестовать. Нужно все сделать сегодня.

Машина отвозит меня к дому маршала. Начальник приказывает двум сотрудникам стоящим у дома маршала, перекрыть лестницу, чтобы не мешать мне работать.

Я поднимаюсь на нужный этаж и замираю перед дверью. Мне немного жаль этого старого человека, но все же понимаю, для пользы дела ему лучше исчезнуть.

Теперь его мысли стали моими.

- "Пиши,- приказываю ему, - пиши предсмертную записку."

Я мысленно помогаю ему составить содержание. Теперь когда все написано, внушаю ему самоубийство через повешенье. Генерал находит шнур и закрепив его на ручке окна, делает петлю.

Когда приемник прекратил со мной контактировать, я понял, дело сделано. Тихо отхожу от двери.

- Ну что? - шепотом спрашивает начальник.

- Все...

- Прямо через дверь?

Я киваю головой.

- Пошли от сюда.

На следующий день газеты сообщают о смерти маршала. Генерал в восторге.

- Так и надо работать ребята. Но это еще не все. Ельцин спешит. После запрета партии, все хотят перехватить ее экономические секреты, узнать где сейчас находятся деньги партии и как они доставались. КГБ уже провела операцию по уничтожению партийных и государственных документов, связанных с этим. Теперь нужно убрать людей, знающих эти секреты. Михаил, тебе достается главный хозяйственник партии. Сейчас поедете в Плотниковский переулок. Наши товарищи сообщили, он дома.

- "Я прошу не рыпайся. Сделай как прошу." - мысленно чуть ли не умоляет генерал.

- "Уговорил." - ухмыляюсь я.

- А где же мой проводник?

- Он уже тебя ждет за дверью.