Евгений Кукаркин - Замполит

Евгений Кукаркин

Замполит

Написана в 1996 г. Приключения.

Все эти кретины никак не могут понять, что я хочу умереть. Только что ушла Маша и в глазах ее я видел жалость к моему искалеченному телу и ни грамма любви.

- Готовьте его к операции?

Рядом доктор, толстый, лоснящийся от пота мужик в расстегнутом белом халате. Мне больно говорить, лицо замотано бинтами и болит зудящей подпрыгивающей болью, особенно подбородок, но я стараюсь объясниться с этими кретинами.

- Объясните... еще раз, док..., что вы хотите? - каждая фраза, огнем полыхает в голове. - Лучше... сразу отправьте на тот свет..., чем терпеть эту... безумную боль. Я же...понимаю, что изуродован... и изувечен на всю жизнь..., стоит ли еще мучаться...

Эта речь добила меня. Выступил пот и такое ощущение, что по мне прошел каток.

- Не надо разговаривать. Вы только успокойтесь. Здесь отличные специалисты. Мы вас подправим, подошьем где надо. Я вызвал профессора Зальцмана, он вас поставит на ноги, будете еще лучше прежнего.

Я уже ничего не в силах сказать.

А во всем виноват маршал Cеделин. Чванливый человек, он допек всех придирками и глупостями. Считая себя очень умным человеком, разбирающимся в космических делах лучше любого главного конструктора, этот тип погубил себя и сотню окружающих людей. Он приказал на стартовую площадку принести стул, уселся на него и принялся всех погонять, особенно рабочих и инженеров, которые подготавливали космическую ракету к пуску. Главный боялся его как огня и, спрятавшись в бункере, все приставал ко мне.

- Вы бы, Михаил Сергеевич, сказали маршалу, что нельзя находиться посторонним на стартовой площадке. Мало того, что он сам рискует, так свиту какую привел, одних генералов считай человек двадцать, а офицеров и не пересчитать. Сходите, голубчик, попросите его уйти.

Я пробился через большую толпу бездельников-офицеров и, подойдя к маршалу, вежливо предложил.

- Товарищ маршал, по инструкции перед запуском нельзя находиться посторонним на стартовой площадке...

- Иди ты в ж... со своей инструкцией, - прервал меня откормленный маршал, - трусы поганые, все жужжите о безопасности, инструкциях, а в топливные баки перегнать компоненты без команды не можете. Эй, дайте этому... пинка, еще одним засранцем меньше здесь будет.

Его подчиненные под "этим" поняли меня и кто-то, рванув за ворот пиджака, раскрутил в толпу офицеров. Я, бормоча ругательства, пробился через толпу прислужников, пошел к бункеру и только отошел метров триста, тут то все и произошло... Чудовищный грохот сзади, вспышка и меня отрывает от земли и, пролетев бог знает сколько метров, мое тело встретилось с бетонной стенкой, о которую я буквально был "размазан". Еще "хорошо" отделался, все кто был на стартовой площадке исчезли, то есть при взрыве ракеты превратились в пар и кучки обгорелого мяса. Был бы Королев жив, он бы этого маршала действительно засунул куда-нибудь, погибли бы только люди на ферме, а так... Так, меня кое как перемотали бинтами и на самолете отправили в Алма-Ату, в больницу, где хирурги обещают сделать "красавцем".

Профессор был лыс и худ. Он долго изучал мои рентгеновские снимки, попросил снять простынь, кое-где перерезали бинты и долго ковырялся пинцетом в ранах. Боль давно сидела во мне, чуть не выл от нее и это ковыряние профессора, я даже не почувствовал.

- Наркоз, - вдруг рявкнул он.

Что-то опустилось мне на лицо и вся реальность провалилась черт знает куда.

Рядом стоит худощавая девушка в халате и старательно делает мне укол в руку. Язык у меня распух, но я с трудом все же проталкиваю слова.

- Разве... я... жив???

- Живой, живой. Неделю без памяти пролежали, но теперь, слава богу, все в порядке.

- Как... я...

- Профессор сделал чудо, двадцать часов была операция. Три смены врачей работали, а он один все штопал и штопал вас.

Чувствую, что на меня наваливается сон и девушка растворилась в тумане.

Профессор делает обход и меня обступает свита белых халатов.

- Все что с ним произошло, перечислять не буду, здесь и поломанные кости, и отбитые органы, - объясняет окружающим профессор, - но целы и функционируют три вещи, ради которых следует поставить его на ноги. Это: сердце, неповрежденный мозг и молодость... Через две недели повторная операция, нужно еще доделать то, что не успели сделать в первый раз.

- Лицо. Что с моим лицом, профессор? - мычу я.

- Кто о чем? Одни хотят быть здоровыми, а этот... о лице. Все будет нормально. Подзаживут трещины, раны и мы пришлем вам врача косметолога, он вам такое личико сделает, что все девчонки с ума сходить будут. Вон у нас Люся, - он показывает пальцем на худощавую девчонку, которую я увидел в первый раз после операции, - два года работает, а жениха нет.

Все услужливо хихикают, а девчонка заливается краской и смотрит на пол.

- Пока все идет как надо, - заканчивает профессор. - Пойдемте дальше.

Они переходят к койке напротив и толстый врач начинает докладывать.

- Этот больной выпал с шестого этажа гостиницы прямо на газон и... остался жив. Все кости смещены, часть поломана, все органы отбиты, после первой операции состояние критическое, но есть надежда на выздоровление. Самый опасный участок здесь, - все смотрят на снимок, - видите темную область, это часть легкого в которую врезались ребра. Если этот участок локализировать, то нужно время, что бы набраться больному силы и сделать вторую, а потом и третью операции...

Они еще долго обсуждают больного, а я возвращаюсь к своим невеселым мыслям. Руки, ноги в гипсе, лицо изуродовано, а тело как мешок с говном, неподвластно и неподвижно. Неужели на всю жизнь?

Сестра вколола обезболивающий укол.

- К вам посетители. Сейчас после профессора зайдут к вам.

Ко мне пришел главный конструктор. Он стыдливо положил на столик полиэтиленовый мешок с яблоками и спросил.

- Ну как, Миша?

Мое лицо перебинтовано, оставлено отверстие для глаз и рта. Боль отходит ступенями и уже при разговоре не бьет молоточками по голове.

- Вроде жив.

- Мне профессор сказал, что ты идешь на поправку.

- Раз он так сказал..., значит поправлюсь.

- К тебе скоро придут из правительственной следственной комиссии, ты должен дать показания по поводу маршала, ведь ты последний, кто видел его живым.

- Ну и что?

- Видишь ли. Народу и всем странам сообщили, что в результате несчастного случая, потерпел аварию самолет, в котором якобы летел Седелин. Он и ряд генералов погибли?

- Зачем же нужно врать. Он погиб глупо и бездарно... на стартовой площадке, вмешиваясь в то..., чего не знал. Я не хочу лгать..., все что видел..., все расскажу комиссии.

- Этого делать нельзя. Ты должен подтвердить, что маршала на стартовой площадке не было.