А. Андреев - Великий князь Ярослав Всеволодович Переяславский

И оттоле послаша к нему с всеми речьми князя Всеволода, шурина его, а самы, возы пометавше, поидоша к Переяславлю, воюючи. И приидоша на Городище на реку Сару, к святей Марии, в великую субботу, месяца априля в девятый день, на память святого Евтихия, и ту празнова Велик день, априля 10. И ту прииде к ним князь Константин с ростовци, и водиша Константина к кресту, яко не быти в нем превету, а сами к нему целоваша, Володимер же Псковский отрядиша в Ростов. Ярослав же поиде с Торжку, поймав старейшиа люди Новогородскыа с собою и молодых избором, а ново-торжци вси; и прииде к Переяславлю, и скопи волость свою, а Юрий в Володимери такоже вой скопи, а Святослав Юриевский такоже. И выиде ис Переяславля с полкы с новогородцы и с новоторжцы, с нем же пошедшим к Переяславлю, а князь Ярослав отшел бе уже к брату с полки своими, а князь великий Юрий вышел же из Володимера с многою силою и с братиею.

Се же дивно, о коль страшно, братие! поидоша дети на отци, а отци на дети, а братиа на братию, и раб на господина. И ста князь великий Юрий с братом Ярославом на реце Гзе, а Мстислав и два Володимера с Ново-городци у Юриева, а князь Константин не реце Липице;

и узреша полк стоящ, и послаша к великому князю Юрию Илариона сотского, глаголюще: «кланяем ти ся, с тобою нам обиды нет, но с Ярославом, а с тобою один есмь человек». А ко Ярославу послаша: «пусти мужи мои, новогородские и новоторжци, и что еси заишол волости новогородские и Волок, отдай назад, а мир возьми с нами, а крови не проливай, а крест к нам целуй». Он же отвеша: «мира не хощу, а то все у мене мужей не отдам, а далече есте шли, и вышли яко рыба на сухо». И сказа Ларион тую речь Мстиславу и ново-городцем, и послаша второе, глаголюще: «мы не кровопролития ради приидохом, но управитися межи себе, едино бо есме племя; а старейшинство дати Костантину, а вам Суздальская земля». Они же реша: «взем нас, всю землю взми». Тако начаста ся радити к боеви; ста князь Великий Юрий с братиею на горе Авдове, а Константин с прочими князи против на горе Юриеве, под нею же поток Тунег. И посласта к Юрию трете, глаголюще:

«или мир взми или отступи, и мы к тебе идем; или мы отступим к Липице, и вы к нам пойдите». Они же глаго-лаху: «ни мы отступим, ни к вам не идем; перешедше землю, сеа ли тверди не можете перейти». Стояше бо в тверди, учинивше плетень с колием, а межи полкома бяше дебрь болотная, и нелзе к ним дебрею прейти. Князь же великий Юрий пиаше всю тую нощь с братией и з боляры, надеяше бо ся на твердь и на множество вой, бе бо их бес числа, яко бы мнети десять суждалтин на единого новогородца.

Пиющим же им, рече некто от первых бояр, Твори-мир, великому князю Юрию: «господине княже, добро бы створити мир, а крови непроливати, а старейинство бы дати Костантину, аще бо и мало их, но суть храбры от наших смолняне; а Мстиславу и сам веси яко в всей братии дасть ему Бог храбрость, бе бо Мстислав легок и храбер». Князь же великий всмиася тому и рече: «яко по своей воле велит ми ся стола отца отступити? А кто внииде в Суждальскую землю ратию, а здрав из неа изыде? Се же глаголю, аще кто имет на бою человека жива, то сам будет убит, кроме точию на погоне, или кто прибегнет в наш полк, а о князех мс размыслим; а то вы есть товар пришел в рукы». Рече инь некто князю: «прав еси, княже, право их нарежем седлы». И повеле князь первого советовавшего о миру, яко переветника, изврещи вон, а с тем же последним начаша веселитися и пити.

Князь же Мстислав нача потвержати полки свои, глаголя: «братие, шли есмо далеко, а ныне приспе время; не обратите очию своею, не позрите на товар, но при-стойте к боеви». Хоте же Костантин пойти к Володимерю на Ярослава, и рече Мстислав: «брате Костантине, како мы пойдем мимо Юриев, а они вдарят у тыл и смутят ны?» В то же время прииде Володимер с псковичи из Ростова, и рече Мстислав новгородцам: «како хощете битися, на конех ли, или пеши?» И реша нового-родцы: «не хзотим, княже, измрети на конех, но якоже отци наши билися на Колакши пеше, тако и мы хощем», князь же Мстислав рад бысть тому. Новгородци же сошедше с коней, и порти сметавше, и сапози сметавше, боси потекоша. И рече Мстислав: «гора нам не поможет, ни победит нас». И послаша наперед пеший, а сами за ними поидоша на конех, пришедши же к дебри сташа, и кликнуша с ону страну дебри, и врегоша в Мстиславли кии, а Мстиславли с сеа стороны врегоша к ним топори, и тако побегоша на них новгородци и смолняне черес дебр, и вышедше начаша сечи Ярославли полки, и бысть сеча зла. Князь же Мстислав виде своих секущихся, поиде по них борзо, глаголя: «кто сих не жалует?» и переиха на ону страну, и начать сещи, такоже и вси вой его по нем переихаша. Смолняне же обратишася на товары и не крепко биахуся, Мстислав же име в руце топор с паворозом, и тем сечаше их; и прииха сквозь полки Ярославли трижды. И тако Божиею помощию и святыя Софиа одоле Мстислав, победи Ярослава и братию его; Ярослав же вдав плещи побеже. Князь великий же Юрий стоа прямо Костантину, виде Ярославль полк побегше, и тей вдасть плещи, побеже к Володимерю; они же без милости изсекоши их уганяючи, и не погнашася за великим князем к Володимерю, аще бы погнаша, утонили бы Володимер. Бысть же сиа победа в четверг второй недели по пасце, месяца априля 21, на память святаго мученика Иануария и дружины его. О многыа победы, братие! Кто не всплачется слышав сию горкую победу над своею братиею, вытие прободенных и глас протинаемых, и ещё живых сущих и кричащих от болезни? многое бо множество избитих, яко ни ум человеческий не может смыслити; не токмо на боищи костры мертвых, но и по многым местам лежаше трупие, овии мертви: а друзии еще дышуще, много же от них и пере-имани и повязани, плачущеся горьким плачем, видяще своих мёртвых не погребенных. Князь же Костантин повеле погребати их и имати телеса, и хто хотяше где погребсти. У князя же Костантина тогда бяше в полку два человека храбрых, Олешка Попович и человек его Тороп, и Тимоня Золотой Пояс. Избытих же полка великого князя Юрия 9000 и 200 и 30 и 3 человеки; а у князя Мстислава в полку избитих 4 человека новгородци, а пятое смолнянин. Се же избиени новогородци: на первом сступе убиша Димитра Плесковитина, Онтона котелника, Иванка Поповича, терского данника.

Князь великий же Юрий прибеже в Володимер в едином сорочке и подклад выврег на пятом кони, а четыре одушив; бе бо телом толст и стяжек. Володи-мерци же, видевше князя единаго бежаща, взрадовашася, глаголюще: «наши одолели», мнеша бо князя гонца с вестию бежаща в град. Князь же прибег нача ездити к вечеру по граду, повеле крепити город и утвердите пове-леваше осаду, хотяше бо в граде затворитися. Воло-димерци же слышавше вскричаша, глаголюще: «с ким, княже, затворимся? Братия наша вся избыта, а инии испереимани». Бе вышли вси володимерци на бой, и до купца и до пашенного человека, а толико осташася цер-ковнии людие, игумени с черньцы, и попы и диаконы, и кто церкви служит, и слепии и хромии.