Александр Зданович - Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934)

В ОГПУ отдавали себе отчет в том, что переход к территориальной системе резко усилит влияние села на армию, обострит вопрос о «крестьянских настроениях» в ней, резко увеличит объем работы особистов по поддержанию должного уровня политической надежности войск. И, тем не менее, они вынуждены были считаться с принятыми партийными установками на увеличение количества воинских частей, комплектующихся по территориально-милицейскому принципу. Этот процесс набирал темп. Если в 1923 г. территориальные дивизии составляли 17,2 % от общей численности, то в 1926 г. их удельный вес достигал уже 65,8 % [1117] Сухопутные войска России: История создания, становления и развития. М, 2001. С. 292. .

Согласно данным военной переписи на конец 1926 г., из 580 625 человек (по списку), служивших в Красной армии, лишь 15,1 % составляли рабочие и 77,4 % крестьяне. Причем (и мы об этом уже упоминали) часть рабочих — это в недалеком прошлом тоже крестьяне [1118] Тархова Н. С. Красная армия и коллективизация советской деревни. 1928–1933 гг.: Автореф. дис. … докт. ист. наук Саратов, 2006. С. 27–28. .

С середины 1920-х годов процесс хлебозаготовок начал обостряться. Достаточно высокий сельхозналог, принудительное самообложение крестьян и другие негативные в политическом плане факторы осложняли положение на селе и, как прямое следствие этого, усиливали «крестьянские настроения» в РККА, особенно в территориальных дивизиях. Это заставило органы ОГПУ, всего через три месяца после завершения работы Второго Всероссийского съезда особых отделов, вновь вернуться к этому тревожному вопросу. На оперативном совещании под руководством первого заместителя председателя ОГПУ В. Менжинского при участии руководителей всех основных отделов было признано необходимым в кратчайший срок подготовить доклад с конкретными предложениями по укреплению политической надежности территориальных дивизий [1119] ЦА ФСБ РФ, ф. 2 ос, оп. 3, Д. 5, л. 2. . Данный доклад предназначался высшим партийным и военным инстанциям. Вероятнее всего, реакции на доклад не последовало. По крайней мере, в материалах секретного делопроизводства ОГПУ за 1925 г. какие-либо ответы из ЦК партии и военного ведомства отсутствуют.

В марте 1926 г. по заданию заместителя председателя ОГПУ Г. Ягоды начальником особого отдела Московского военного округа Л. Мейером (Захаровым) был подготовлен новый доклад. Показать пороки территориально-милицейской системы именно на примере МВО в руководстве ОГПУ решили не случайно. Дело в том, что лишь несколько месяцев назад наркомом по военным и морским делам, а также и председателем Реввоенсовета СССР стал К. Ворошилов — ярый сторонник территориально-милицейской системы. А до заступления на новую должность он командовал войсками МВО и знал, что Л. Мейер не только опытный особист, но и человек, хорошо разбирающийся в военных вопросах, поскольку он окончил до революции сначала кадетский корпус, а затем полный курс военного училища [1120] ЦА ФСБ РФ, ф. 2, оп. 4, д. 127, л. 5-10. .

Ответом на критический анализ и неутешительные выводы доклада стала записка начальника Главного управления РККА В. Левичева в Реввоенсовет СССР. Не упоминая в тексте ОГПУ, он фактически обвинил органы госбезопасности в «непростительном незнакомстве с практическим применением милиционно-территориальных начал в строительстве Красной армии» [1121] РГВА, ф. 33988, оп. 2, д. 653, л. 7. .

В то же время он признал, что усилия только одного военного ведомства не дадут должных результатов в повышении уровня боевой и политической подготовки терчастей. В. Левичев связывал надежды с участием в данном вопросе всего партийного и государственного аппарата. «Эти условия, — писал он, — нами выдвигались всегда на первый план и сейчас подчеркиваются со всей силой».

Нет оснований обвинять начальника Главного управления РККА в наивности, но в данном случае его предположения были весьма иллюзорны. Кроме самих военных и работников ОГПУ (прежде всего особистов) мало кто уделял должное внимание состоянию территориальных частей.

В. Левичев не отрицал наличия определенной опасности в выявленной особыми отделами и другими органами госбезопасности тенденции к организации постоянных обществ переменников — терармейцев, однако ссылался при этом на результаты обследования командующим МВО К. Ворошиловым сборов в пяти территориальных дивизиях, где якобы не было политического недовольства либо оно проявлялось крайне слабо [1122] Там же, л. 15. . «Крестьянские настроения», по мнению автора докладной записки, являются временными и будут затухать при экономическом укреплении страны и реализации курса партии — поворота «лицом к деревне».

Чекисты не разделяли оптимизма высокопоставленного военного функционера, считая его прогноз нереальным.

Критическое отношение к терсистеме с точки зрения политической надежности войск высказывалось не только в Москве. В Приволжском военном округе, почти полностью состоявшем из территориальных частей, особисты устроили в конце 1926 г. специальное совещание, где обсудили опыт оперативного обслуживания войск. Почти все руководители особотделов тердивизий говорили о реальных трудностях работы среди переменников и опасности дальнейшей радикализации «крестьянских настроений» среди них [1123] ЦА ФСБ РФ, ф. 2, оп. 4, Д. 130, л. 9–9 об. .

Собрав и проанализировав информацию о тердивизиях по состоянию на апрель 1927 г., Особый отдел ОГПУ посчитал необходимым вновь изложить свои взгляды военному руководству.

За подписью заместителя председателя ОГПУ Г. Ягоды на имя К. Ворошилова была направлена достаточно объемная (19 листов) докладная записка, подводившая некоторые итоги оперативной работы по территориальным частям.

Позиция ОГПУ была определена уже в начале текста. «Основные вопросы экономической и политической выгодности, степени боеготовности территориально-милиционных частей, — говорилось в документе, — от решения коих только может зависеть вопрос возможности и формы дальнейшего развития… системы и целесообразности ее существования вообще до сих пор достаточно серьезно поставлены не были и остаются открытыми» [1124] РГВА, ф. 4, оп. 14, д. 68, л. 49. .

Главное, на что указывал Особый отдел ОГПУ, — это игнорирование первоначально определенного принципа, а именно: территориальные части должны были организовываться в промышленно развитых центрах, чтобы основа личного состава частей являлась пролетарской. Далее речь шла о неэффективности ввиду краткости срока сборов политической обработки призываемого контингента (в сравнении с кадровыми частями: непрерывная служба там в сухопутных войсках длилась 2 года, военно-воздушных силах — 3 года и военно-морском флоте — 4 года). «Если эти условия политической обработки и воспитания отсутствуют, — отмечал автор записки, — активность крестьянства может пойти и местами идет против Советской власти» [1125] Там же, л. 53. .