В. Пантин - Циклы и волны глобальной истории

При анализе циклов дифференциации — интеграции можно также выявить некоторые дополнительные тенденции глобальной истории. Одной из таких важных «сквозных» тенденций является чередование доминирования Востока и Запада при переходе от одного глобального цикла дифференциации — интеграции к другому. Действительно, для первого (античного) цикла дифференциации — интеграции (в отличие от предыдущего цикла, который здесь не рассматривался) в целом было характерно культурное, экономическое и политическое доминирование Запада в лице полисов Древней Греции, эллинистических государств и Римской державы. Для второго (средневекового) цикла дифференциации — интеграции в целом было характерно культурное, экономическое и политическое доминирование Востока — Арабского халифата, Китая, Византийской и позднее Монгольской империи. Для третьего цикла дифференциации — интеграции (Новое время) характерно культурное, экономическое и политическое доминирование Запада — сначала различных государств Западной Европы, затем США. Однако уже сейчас появляются явные признаки будущего доминирования Востока — в лице Японии, Китая, Индии, доминирования, которое скорее всего реализуется в следующем, четвертом цикле дифференциации — интеграции. Неслучайно некоторые западные авторы рассматривают Китай и Японию как главные державы XXI века [Kennedy, 1989; Frank, 1998].

При этом важно отметить, что поворот к доминированию Востока или Запада происходит постепенно и как бы в два этапа. На первом этапе, совпадающем с волной дифференциации, происходит поворот самого вектора доминирования — с Востока на Запад или с Запада на Восток. На втором этапе, совпадающем с волной интеграции, доминирование, лишь наметившееся на предыдущем этапе, получает свое полное развитие. Действительно, на протяжении волны дифференциации первого (античного) цикла (VIII — IV вв. до н.э.) наметился переход от доминирующей роли Востока к доминирующей роли Запада: античные полисы Греции и Италии уже начали играть существенную роль в культурной, экономической и политической жизни (ярким проявлением этого стала победа греческих полисов в войне с гегемоном Востока Персией), но в целом еще сохранялось доминирование Востока — сначала Ассирии и Египта, затем Вавилонии, наконец, Персии. При переходе от волны дифференциации к волне интеграции (III в. до н.э. — II в. н.э.) центр доминирования и гегемонии окончательно переместился на Запад, выражением чего стало сначала образование державы Александра Македонского, затем эллинистических государств и, наконец, Римской державы. Во втором (средневековом) цикле на протяжении волны дифференциации (III — VII вв. н.э.) центр доминирования и гегемонии перемещался с Запада на Восток: сначала произошло разделение Римской империи на Восточную и Западную при доминировании Восточной империи, затем Западная Римская империя пала под натиском варваров, и еще позднее, уже в конце волны дифференциации, образовался мощный Арабский халифат. Волна интеграции второго цикла (VIII — XIII вв.) характеризовалась полным преобладанием Востока над Западом не только в экономике и политике, но и в культуре: даже античное наследие Европа получила от арабов и Византии, а основные изобретения эпохи Средних веков были сделаны в Китае. Лишь с наступлением волны дифференциации третьего цикла Нового времени (XIV–XVIII вв.) начался быстрый экономический, политический и культурный подъем Запада; однако вплоть до начала XIX в. Китай по уровню жизни своих подданных в целом превосходил Западную Европу. Наконец, в эпоху волны интеграции третьего цикла (с XIX в.) Западная Европа и США стали гегемоном в экономической, политической и культурной сферах.

Таким образом, «европоцентризм» и «западоцентризм», преобладающий в современной исторической, экономической и политической науке, с точки зрения глобальной истории, не является адекватным и правомерным. Он базируется лишь на истории последних нескольких столетий, но не учитывает многократные повороты вектора глобального исторического развития и многократное перемещения центра культурного, политического и экономического доминирования. Преодоление «западоцентризма» возможно в рамках глобальной экономической, политической и культурной истории, которая рассматривает развитие человека и общества в целом, а не с локальных позиций того или иного «избранного» государства или народа. Более того, можно утверждать, что если большинство людей (для начала — большинство образованных людей) не научится смотреть на историю и на современное развитие с глобальных, а не с узконациональных, узкогрупповых или узкокоропоративных позиций, то это приведет к катастрофе.

Очевидно также, что существование подобной тенденции глобальной истории имеет важные и далеко идущие практически–политические последствия. В частности, для России это означает, что любое прямое столкновение с доминирующим сейчас Западом неизбежно обернется для нее катастрофой. Это не означает, что Россия должна послушно следовать за странами Запада и что она не обязана отстаивать свои национальные интересы в дипломатической, экономической и политической борьбе; это означает лишь, что она ни в коем случае не должна доводить дело до прямой военной конфронтации или до выстраивания вокруг нее странами Запада очередного «железного занавеса». В то же время для России опасно и быстрое усиление стран Востока с их огромными демографическими ресурсами и территориальными претензиями. Поэтому необходимо тесное, но прагматичное и взвешенное взаимодействие России со странами Запада, причем не по идеологическим или конъюнктурным соображениям, а по соображениям безопасности и самосохранения. Но и использование странами Запада России как военной силы против стран Востока также недопустимо, поскольку такое использование может привести Россию к катастрофе.

Что касается перспектив будущего развития, то они должны включать разные варианты, основанные на разном соотношении наблюдаемых тенденций. Если наблюдаемая тенденция ускорения исторического развития будет усиливаться и приведет к существенному укорачиванию волны интеграции третьего цикла, то это будет иметь огромные последствия уже в ближайшие полвека. В этом случае сценарий будущего развития будет включать нарастание кризиса в странах Запада и постепенное перемещение центра тяжести экономической и политической жизни к странам Востока, к Японии, Китаю и Индии. При таком сценарии уже в ближайшие десятилетия неминуемы глобальные потрясения, связанные с исчерпанием современной волны интеграции и приближением нового глобального цикла, связанного с зарождением нового способа производства и новых форм социально–политической организации. Однако возможен и другой сценарий, при котором нынешняя волна интеграции продлится как минимум до конца XXI века, а может и захватить весь XXII век. В этом случае в первой половине XXI века нас ожидает более плавное и эволюционное развитие, хотя и тогда потрясения, связанные с переходом от второй к третьей фазе волны интеграции (переходом от восходящего к нисходящему развитию Запада и современной капиталистической мир–экономики), дадут о себе звать уже в ближайшие десятилетия. Возможен также и промежуточный сценарий, при котором волна интеграции продолжится до начала следующего XXII века. Какой сценарий будущего развития реализуется на деле, будет ясно уже в ближайшие десятилетия. Если глубина кризиса и масштаб потрясений будут велики и центр экономической жизни начнет перемещаться в Азию, то скорее всего реализуется первый сценарий. Если же США и другие страны Запада преодолеют уже начинающийся кризис без особых потерь и сумеют надолго остаться центром экономического развития, то реализуется второй сценарий. Несмотря на то, что большинство западных экономистов и политологов уверены в доминировании США на протяжении всего XXI века, их лидерство отнюдь не предопределено. Общее ускорение экономического и политического развития, о котором шла речь, сравнительно небольшая (по сравнению с другими волнами интеграции) продолжительность первой (британской) фазы современной волны интеграции, складывающаяся демографическая ситуация в мире в целом и в развитых западных странах в частности, — резкое уменьшение доли населения стран Запада, ожидаемое к 2050–м гг. [Long–range World Population Projections, 2001, р. 4], глобальные диспропорции между развитыми и остальными странами, — все это не позволяет уверенно говорить о том, что нынешняя волна интеграции будет продолжаться еще несколько столетий. Скорее всего, она постепенно приближается к своему исчерпанию.