Луис Ламур - Бендиго Шефтер

Я навалил еще лапника у входа в мою нору. Стало теплее. Придвинул оружие ближе к огню. Холодным оно работает хуже, а мне нужно быть готовым ко всему.

Я дремал, просыпался, подкидывал ветки в огонь и снова засыпал. А порой лежал без сна и размышлял. Сколько народу вот так разводили костры и ночевали на жгучем морозе? Индейцы и те, что жили до них, и, может быть те, кто построил Лечебное колесо... Люди, которые приходили в этот мир раньше нас. Люди, которые не знали железа. Кто они? Откуда? Почему они построили свое святилище в таком месте?

Наверное, им был знаком этот каньон, и они ходили теми же тропами, что и я. Они ютились у таких же, как мой, костров, и, скорее всего, задавались теми же вопросами. Этан говорил мне, что стоит побольше узнать о верованиях племени хопи. Этан хоть и не краснокожий, но умеет думать четко и ясно. Он лучше всех нас разбирается в индейских тонкостях. Только вот сам он слишком похож на индейца и никогда не раскроет своих мыслей какому-нибудь случайному прохожему. Я вырос в мире, который жил общительностью. Как только кого-то осеняла идея или он совершал открытие, он торопился сообщить о них всему миру. Индейцам такого не требовалось. Они вдохновенно излагали бесконечные военные и охотничьи истории только своим соплеменникам и выглядели они так, будто знают гораздо больше, чем рассказывают. Так оно или нет - Бог весть.

С рассветом я двинулся дальше. Я не торопился, я просто вбил себе в голову, что мне нельзя перенапрягаться. Мороз убивает усталых, и, даже когда город будет совсем близко, я не должен торопиться, не должен пытаться преодолеть невозможные расстояния.

Когда я замечал по дороге пучки мха или кусочки коры, я останавливался и набивал ими карманы, те, которые ближе к телу. Мое тепло их высушит, и, если я соберусь развести огонь, у меня будет под рукой хорошая растопка. Внизу, у ручья, идти было бы легче, но я пошел верхом. Иногда подо льдом бьют родники, и он делается тонким. Провалишься в воду на морозе - и все. Умрешь прежде, чем успеешь развести огонь.

Впереди четко виднелись дымки труб нескольких селений, и мысль о близости горячей еды и теплого дома толкала меня вперед.

Движение! Моя рука ухватилась за револьвер.

Трое всадников и лошадь.

Взмах руки... Заметили меня! Это Этан, Уэбб и Стейси.

- Ты в порядке? - спросил Уэбб.

- Ну, я чертовски замерз, - сказал я. - Но это ерунда. Главная беда, что вы, парни, наверное, смолотили весь рождественский ужин.

Я так окоченел, что в седло вскарабкался только со второй попытки.

- Кто-нибудь уезжал из города пару дней назад? Трое мужчин, например?

Уэбб резко повернулся ко мне.

- Трое? Они уехали из города сегодня утром. Похоже, направились к железной дороге.

- Это был Мозес Финнерли с дружками, - сказал Этан. - Они удрали.

Часть третья

Глава 36

Я начинал привыкать к человеку, который то и дело поглядывал на меня из зеркала. Перевоплощение совершалось постепенно, и пока что результаты меня устраивали.

Потертые бизоньи шкуры - куртку и штаны я оставил в Шайенне, купив там новый костюм.

- Выбрось его при первой же возможности, - посоветовал мне Страттон. Брюки со стрелкой сейчас не носят, потому что всем видно, что они из магазина готовой одежды. Деньги у тебя есть, поэтому пойди к моему портному и закажи у него несколько костюмов. Запомни: тебя в Нью-Йорке никто не знает, и судить о тебе будут исключительно по внешнему виду. Если ты будешь выглядеть и вести себя как джентльмен, - примут без вопросов. Этот город кишит акулами всех видов, они любят запах денег, поэтому будь осторожен. Я написал своему адвокату, он с тобой свяжется. Если понадобится его помощь обращайся без стеснения. Остановись в отеле "Пятая авеню". Там, конечно, есть и другие приличные отели, но ты должен остановиться именно в "Пятой авеню". И еще. Не связывай своих надежд с писательством. Эта работа оплачивается очень скудно, хотя порой она открывает нужные двери и придает человеку значительности. Писателей в Нью-Йорке много, но только единицы могут прокормиться от трудов своих. А если хочешь изучать право, то лучше Нью-Йорка места нет.

- Это не входит в мои планы, - сказал я. - Просто я хочу там побывать. Может быть, еще съезжу в Новый Орлеан, а потом вернусь.

- В Шайенн? Да, этот город растет так же, как и Денвер. Поставишь на него - не промахнешься.

И вот я смотрю на себя в зеркало в номере отеля "Пятая авеню", в Нью-Йорке. Человек в зеркале мне мало знаком, но все же, кажется, - это я. Рост шесть футов и два дюйма, вес - сто девяносто. Лицо загорелое, обветренное, белая рубашка, хорошо сшитый темный костюм - словом, Бендиго Шафтер.

- Далеко же от Бобровой гряды ты заехал, Бендиго, - сказал я себе. - Ох далеко.

Но кое-что из Южного ущелья я все же с собой прихватил. Многое оставил, а вот мой револьвер все так же был у меня за поясом. Я поправил галстук, взял плащ и шляпу и вышел в коридор. Я собирался совершить свою вторую поездку на лифте, который был предметом особой гордости гостиничной администрации. Утверждали, что это первый гостиничный лифт в мире. Я уже поднялся на нем наверх, но еще ни разу не спускался. А что, если он сорвется?

Со мной в кабину вошли двое мужчин с девушками. Девушки взволнованно хихикали. Наверное, они тоже ехали в лифте впервые.

Вестибюль, отделанный мрамором и полированным деревом, сверкал хрусталем и был освещен газом, чего я раньше никогда не видел.

Ко мне подошел высокий приятный джентльмен с седыми бачками.

- Мистер Шафтер? Я - Джон Страйкер. Мистер Страттон просил меня с вами связаться. Я сразу понял, что это вы, как только увидел.

- Здравствуйте, сэр. Я собираюсь поужинать. Могу ли я просить вас составить мне компанию?

- Нет, нет, это я вас приглашаю.

За ужином мистер Страйкер называл мне разных людей, которые сидели за столиками или проходили мимо. Некоторые имена мне были знакомы из газет, которые я так внимательно изучал.

- Страттон мне что-то говорил о ваших... приключениях. Он также сообщил ваш возраст, но вы, на мой взгляд, старше.

- Это так и есть, - сказал я. - У нас на границе каждый мальчишка хочет стать мужчиной. Он хочет, чтобы ему доверяли, и старается стать достойным доверия. В общем, если ты делаешь свое дело наравне с другими, тебя принимают таким, каков ты есть. Мне кажется, мужчина - это тот, кто способен взять на себя ответственность.

- Расскажите мне о вашем городе.

- Ну, сейчас там все в порядке. Есть свое стадо, мы торгуем с проходящими обозами, возле города - прииски. Золота там порядочно, но думаю, надолго его не хватит.

- Если бы я увидел золото, то, наверное, даже не узнал бы. Во всяком случае, в его первозданном виде.

- Могу показать, - улыбнулся я. - Прямо сейчас.