Луис Ламур - Чэнси

И тут раздался топот копыт. Мне показалось, что у Гейтса внутри словно что-то оборвалось.

- Я напишу акт о продаже, - предложил я, - а вы распишетесь.

Вместе с так называемым шерифом прискакало шесть человек. По мне, так он был просто мошенником, носившим краденый значок, вокруг которого собралась шайка проходимцев, подлых, но довольно крутых парней.

- Мы пришли забрать наших коров, пока не стемнело, Гейтс. Держись подальше, и у тебя не будет проблем.

- Это наш скот, - заявил Гейтс. - Мы собрали его на Троицу.

Шериф в ответ лишь нагло ухмыльнулся. О да, он их верно оценил! Знал, что у них не хватит духу постоять за себя.

А я тем временем достал из кармана письмо и на обратной стороне написал: "В обмен на тысячу долларов, подлежащих оплате в момент продажи, я передаю все права на весь скот с клеймами "Тройка в круге", "Десятка в квадрате", "Трилистник" и "Косая семерка" предъявителю сего документа" - и протянул записку Гейтсу.

Гейтс посмотрел на меня. Он был очень напуган, но все же не хотел продавать стадо.

- Это лучше, чем ничего, - заверил я, - а другого они вам не оставят. Я вручил ему карандаш. - Подпишите.

- Чем вы там занимаетесь? - спросил шериф. - Что за бумага?

- Хорошо, хорошо, - хрипло зашептал Гейтс. - Они твои. - Он повернулся к остальным. - Вы согласны?

Те закивали, и он подписал.

Нарочито медленно забрав бумагу, я повернулся к ним спиной и зашагал к лошади. Взял многозарядный дробовик системы "Кольт", который возил притороченным к седлу, и вышел на свет.

- Что такое? - заволновался шериф. - Ты что затеял?

- Я только что купил права на скот, который вы хотите угнать. Имейте в виду, вам не видать его как своих ушей. Лучше поворачивайте и дуйте обратно в город.

С первого взгляда я понял, что передо мной подлый человек, и не сомневался, что так просто он не уйдет. С самого начала, пока пройдоха не взял их на понт, они могли бы еще от него отделаться. Но теперь, когда он уже домогался вовсю, дело не могло кончиться миром.

- Ну что ж, мальчик, надо тебя проучить! - Он развернул лошадь, вынимая винтовку. Я не мешал ему, но как только дуло дернулось вверх, выстрелил.

Мой дробовик был заряжен картечью и стрелял со страшным грохотом. Так называемый шериф вылетел из седла как подкошенный.

Остальные замерли, боясь навлечь на себя беду. С таким дробовиком шутки плохи, а я продолжал развивать преимущество: подошел ближе и укрылся в тени фургона.

- Подберите его, - приказал я, - и убирайтесь отсюда. Еще раз кого-нибудь из вас увижу - пристрелю на месте.

Не сомневайтесь, они так и сделали. Очень осторожно спустились на землю, положили тело поперек седла и, благодаря Бога, поскорее убрались прочь.

На земле остался лежать револьвер, который выпал у убитого из-за пояса. Я подобрал его. Это оказался отличный шестизарядник с рукояткой из слоновой кости, украшенной причудливой резьбой. Я закричал им вслед, но они отъехали уже далеко и не вернулись. Так что я заткнул свой трофей за пояс и тем самым подписал себе приговор, взяв вещь покойного.

Люди Гейтса так и остолбенели, от удивления не в силах вымолвить ни слова.

- Они ушли, - наконец выдавил из себя Гейтс, - ты прогнал их!

Ну, а я подошел к костру и взял свою чашку. Меня немного трясло, и я не хотел, чтобы они это заметили. Будучи человеком весьма молодым, я потратил немало времени, изучая мир взрослых, и знал, что мои беды еще только начинались.

- Ты убил его, - произнес один из ковбоев, словно не мог поверить в то, что свершилось на его глазах.

- Он сам напросился.

- Но ты убил его!

Я отхлебнул кофе. Сидя возле костра, наблюдал, как некая мысль потихоньку доходит до их сознания. Опасность миновала, ничего страшного не произошло. Но случилось кое-что другое. Я завладел половиной их стада. И еще убил человека, чего никогда раньше не делал и надеялся не делать впредь.

От переживаний у меня прихватило живот, но я старался не подавать виду.

Возле фургона стояла та рыжая девчонка и, не проявляя никакого расположения, смотрела на меня. Она просто смотрела.

- Сдается мне, - начал я, - что нам стоит отогнать стадо и лучше держаться отсюда подальше.

Они уставились на меня. Самый младший из них годился мне в деды.

- Тебе обязательно было стрелять в этого человека? - спросил один из них. - Убивать его?

- А что бы вы сделали?

Никто мне не ответил, так что я допил кофе, собрал пожитки и пошел к лошади.

Нам пришлось двинуться в путь, и ковбои призадумались. Тогда они еще не пришли ни к какому решению, но для этого потребовалось время.

Глава 2

Мы отогнали стадо миль на восемь и устроились на ночлег. Всю ночь моросил мелкий дождь. Утром я выехал, чтобы посчитать свой скот.

Навстречу мне вышел часовой, дежуривший ночью, Харви Боуэрс, худой, унылый старик с узким лицом и жидкими прилизанными волосами.

- Куда намылился? - спросил он.

- Хочу осмотреть свой скот. Произвести инвентаризацию, если угодно.

- Скот пока не твой. За него еще следует заплатить. - Он сунул в рот кусок жевательного табака. - Тебе предстоит долгий путь, приятель.

- Все уже позади. Я свой путь прошел.

- Ты не считаешь, что тебе слишком легко досталось стадо? Мы несколько месяцев вкалывали, чтобы собрать его.

- Да, и могли потерять все в одну минуту. Если бы вы знали, как его сохранить, давно бы что-нибудь сделали. Я рисковал ради него своей шкурой. Ясно?

Коровы выглядели лучше, чем я мог надеяться. Они прошли Тропу Шауни, самую суровую дорогу, идущую по пересеченной местности, заросшей колючим кустарником, им приходилось преодолевать вплавь глубокие реки. Но трава на пути росла в изобилии, и воды хватало, поскольку последнее время шли дожди.

Однако теперь передо мной встала проблема. Солидная часть стада будет моей, если смогу оплатить счет. Но эта же мысль не давала покоя и моим спутникам. Несмотря на молодость, я знал, что пройдет какое-то время и каждый из них начнет меня ненавидеть.

Стальной сетью дождь завис на фоне свинцового неба. Мы погнали стадо на запад, в долину, заросшую травой, по которой, извиваясь среди деревьев и кустов, протекал небольшой ручей. Там лежала страна мирных индейцев... По крайней мере, так говорили. Я знал, что чероки - миролюбивый, добрый народ, но и среди них попадались выродки, для которых проходящее стадо станет непреодолимым соблазном.

Дальше на запад жили совсем дикие индейские племена, которые охотились за скальпами и лошадьми, и я полагал, что погонщики будут рады оставить меня в своей команде. Но не исключал и того, что эти люди легко могут возненавидеть человека, которому чем-то обязаны, и что придет время, когда они найдут повод придраться ко мне.

Когда в полдень я вернулся к костру, они как раз обсуждали сложившиеся отношения - не будучи особенно дружны между собой, ковбои лишь терпели друг друга в силу необходимости.