Луис Ламур - Человек по имени Рабл Нун

Внезапно он понял, что бежать нельзя. Они ждут, что он попытается смыться, и подготовились к этому.

Он отступил в угол, откуда мог наблюдать за дверью и окнами одновременно.

Отвел затвор своего револьвера, вытолкнул пустую гильзу и, вставив новый патрон, прокрутил барабан.

Он увидел тень, упавшую на окно задней комнатки. Кто-то заглядывал в комнату, но угол, где стоял Нун, оттуда не просматривался.

Другой был уже у двери. Не рванутся ли они сдуру все вместе?

- Пошли! - резко прозвучало слово. И в хижину ввалились три человека двое в окна, а один через дверь. Это было их первой ошибкой. Все трое - с ружьями, но лишь один успел разрядить свой дробовик. И то он выстрелил, уже падая, и пуля попала в пол.

Рабл Нун стрелял четырежды. В запасе осталось еще два выстрела. Нун присел на корточки и замер. Снаружи опять стало тихо, лишь затрещала сорока. Потом он услышал стук копыт. Один всадник, стало быть, удалялся.

Они не учли, что в первой комнате полутьма, а он вдобавок устроился в самом темном углу. Его было сразу увидеть невозможно. Они могли бы перестрелять друг друга. Двое лежали неподвижно, третий зашевелился и уставился на Нуна расширенными от ужаса глазами.

- Ты пристрелишь меня? - спросил он.

- Нет.

- Они сказали, что ты убийца.

- Кто сказал? Кто вас нанял?

- Они сказали, что ты убийца, подло стреляющий в спину.

- Мне не нужно стрелять кому-нибудь в спину.

- Я вижу, - согласился раненый. - Вижу, что не нужно...

- Один из ваших ушел живым, - сказал Нун. - Ускакал на лошади. Что он теперь сделает? Приведет вам подкрепление.

- Кто, он? - В голосе раненого зазвучала горечь. - Это мерзкая тварь. Он загонит коня, лишь бы удрать отсюда. Он трус!

Нун сунул револьвер на место и шагнул к раненому. Он попал в него дважды: в плечо и в ногу. Разорвав на полоски рубашку, снятую с убитого, он забинтовал обе раны.

- Ты где оставил лошадь? - спросил Нун.

Человек посмотрел на него обреченно.

- Ты хочешь увезти меня?

- Убрать покойников. Или ты собираешься давать объяснения? - кивнул он на трупы. - Ты же явился с ними меня убить, помнишь?

- Ты перехитрил нас, мистер.

Нун собрал оружие убитых и выволок трупы наружу. Он привязал каждого к лошади и приколол к их одежде по клочку бумаги с надписью: "Он пытался совершить убийство. Рабл Нун". Затем пустил лошадей вдоль железной дороги.

Раненый с удивлением наблюдал за его действиями.

- Что за бумажки ты пришпилил? - спросил он.

- Какая тебе разница, - ответил Нун и уселся рядом. - Теперь немного побеседуем.

Стрелок, седовласый, с грубым лицом и переломанным носом, взглянул на него с опаской.

- О чем разговор?

- О том, кто нанял тебя.

- А если откажусь отвечать?

Нун пожал плечами.

- Я сниму повязки с твоих ран и поеду по своим делам. Никто не узнает, где ты. Тебе, может быть, удастся пройти полмили, в чем я сомневаюсь, поскольку откроется кровотечение. Думаю, еще дотемна ты превратишься в корм для стервятников.

Стрелок лег на спину, закрыл глаза.

- Мистер, я его не знаю. Мы с ребятами сидели в притоне... салун Акме. Туда пришел человек, которого все зовут Петерсон. И все знают, что это ненастоящее его имя, но это не важно. Он сказал, что мы можем заработать по пятьдесят долларов, если учиним небольшую стрельбу. И человек, мол, этот, о ком идет речь, никому не известен. О нем никто не будет беспокоиться. Петерсон служил в конной полиции, в Эль-Пасо, его все знают. Мы видели, как он разговаривал с разными людьми, которые занимают в Эль-Пасо высокое положение. С А. Д. Фаунтейном, Мэннингзами, Макгоффином и прочими боссами. Вообще-то, сам он вроде посредника, и, коли, скажем, кому-то приспичило продать краденый скот, Петерсон может помочь. Проворачивает и другие дела в том же духе. А полсотни долларов - деньги хорошие. За такие деньги ковбой работает месяца два. Вот мы и согласились. Кто платит Петерсону, я сказать не могу. Не знаю.

Рабл Нун задумался. Рассказанное звучало правдоподобно.

- Ладно, - сказал он. - Я приведу твою лошадь, посажу тебя на нее и даже выведу на дорогу в Эль-Пасо.

Он постоял, размышляя о Петерсоне из конной полиции. Вряд ли его заставишь заговорить. Но попробовать что-то сделать можно.

Нун посадил раненого на его лошадь и вывел ее со двора. Затем вскочил в седло сам. У города он свернул с дороги в мескитовую заросль и, сделав крюк по низине, скрытно выбрался в предместье. Он двигался наугад в надежде, что интуитивно окажется в нужном месте. Но там, где он раньше бывал, может быть еще опаснее. Хорошо еще, если его не ищет местная полиция.

Нещадно палило солнце. Хотелось прилечь в тень. Голова разболелась. Но расслабляться ему никак нельзя.

Единственное, в чем он теперь окончательно уверился, что он именно Рабл Нун, наемный убийца, которого все боятся.

Что его сделало таким, он не знал, однако же сознавал, что сейчас от судьбы не уйти. Во-первых, его, несомненно, прикончат, а во-вторых, в одиночестве и без защиты на ранчо останется девушка.

Он не хотел быть убийцей, но ехал вперед в жаркий полдень, и улицы города равнодушно встречали его.

Глава 8

От главной улицы ответвлялся переулок, и он свернул в него. Проехав несколько сотен ярдов, Нун увидел большую деревянную конюшню с распахнутыми воротами. Перед ней сидел старый мексиканец. За его спиной было корыто с водой и насос.

Нун подъехал.

- У вас найдется место еще для одной лошади?

- Здесь не платная конюшня, сеньор, - сказал мексиканец. - Но если желаете...

Рабл Нун спешился.

- Это первая на моем пути, - ответил он. - И я смертельно устал, хочу привести себя в порядок. Сколько платить за лошадь и место?

- Пятьдесят центов.

- Годится. - Он последовал за мексиканцем в конюшню, где тот указал стойло. Нун завел туда коня и наложил вилами сено в ясли.

Выйдя, он дал мексиканцу пятьдесят центов и подошел с ним к корыту с водой. Мексиканец бросил ему жестяное ведро, и он накачал воды, умылся, причесался, смахнул шляпой пыль с брюк и сапог.

Старик спросил:

- Не хотите ли поспать, сеньор? Есть койка. - Он кивнул в сторону сеновала. - И никаких насекомых.

- Сколько?

Мексиканец улыбнулся.

- Пятьдесят центов.

- Ладно.

Он повернулся, чтобы идти в город, и старик заговорил снова:

- Будьте осторожны, сеньор.

- Почему ты это сказал?

Тот пожал плечами.

- Это дикий город. По железной дороге приехало много незнакомцев. Бывают перестрелки.

- Спасибо, - сказал Нун.

Солнце скользнуло за горизонт, с закатом пришла прохлада пустыни. На следующей улице бросились в глаза вывески Колизея, салуна и театра варьете. Их он обошел... Он знал откуда-то, что Колизей и заведение Джека Дойля самые популярные в городе места.

В небольшом ресторанчике Нун съел черепаховый суп и ростбиф, предварительно осушив кружку пива. Сидя за кофе, он наблюдал, как зажигались огни. Люди входили и выходили. После еды ему стало лучше, боль в голове утихла, но все равно он был встревожен и чувствовал себя вроде бы не в своей тарелке.