Луис Ламур - Флинт

- Если вы утверждаете, что эта земля ваша, вы бессовестно лжете. Эта земля принадлежит железной дороге, до последнего квадратного дюйма. А теперь вдолбите себе в голову: мне наплевать, кто вы такие. Мне здесь нравится. Можете начинать стрелять, и я размажу вас по седлам.

Кеттлмен почувствовал, что противники ошарашены. Он и сам растерялся бы, столкнувшись с таким приступом ярости. То, что он держал их под дулом ружья, добавляло словам вес.

- Ты, приятель, слишком уж быстрый. - Мужчина, который командовал, держался осторожно, сознавая, что может нарваться на крупные неприятности, и чувствуя что-то неразумное в поведении соперника.

- Кто ты?

- Человек, который не любит, когда его будят, а вы тут разорались, словно банда сумасшедших. Если вы на кого-то охотитесь, так будьте потише, потому что тот, кого вы ищите, наверняка услышал этот базар и давно уже спрятался. Вы ведете себя, как пара безмозглых юнцов.

- Ты грубо разговариваешь с незнакомыми людьми.

- Зато вы можете познакомиться вот с этим ружьем.

- У меня внизу двадцать человек. Как насчет них?

- Всего двадцать? А шумят так, словно их восемьдесят. Я могу убрать полдюжины, прежде чем они поймут, с кем связались, а остальные разбегутся, когда узнают, что вас уже нет и платить им за драку никто не будет.

За деревьями раздался голос. - Босс? С вами все в порядке?

- Прикажи ребятам, чтобы занимались своим делом, - произнес Кеттлмен. - А потом займись своим.

Всадник крикнул в сторону. - Хватит, Сэм. Я буду через минуту. Все в порядке.

Он повернулся к Кеттлмену. - Что-то я здесь не понимаю. Что ты здесь делаешь? Чего ты хочешь?

- Ни черта. Ни черта я не хочу.

Всадник спешился и обратился к своему спутнику:

- Бад, ты поезжай и помоги остальным. Встретимся у Белой скалы.

Бад заколебался.

- Здесь все в порядке, Бад. Никогда не лезь к человеку, которому все равно, живой он или мертвый. У него всегда перед тобой преимущество.

Оставшийся мужчина был маленького роста, широкоплечий, с усами и преждевременно поседевшими волосами. Его жесткие, темные глаза тщательно изучали Кеттлмена. Явно озадаченный, он оглядел лагерь, ища что-нибудь, что могло бы подсказать разгадку. Его глаза наткнулись на мощную винтовку.

- Вот это оружие! Хотя, наверное, тяжеловато доставать патроны.

- Я делаю свои.

- Понятно.

- Владелец ранчо - кем он, очевидно, и был - вынул и закурил сигару.

- Человек с такой винтовкой... если он хороший стрелок, смог бы заработать уйму денег.

Кеттлмен устал. До рассвета оставалось совсем немного, а ему требовался отдых. Во всяком случае, разговор о деньгах раздражал его. Он мог купить это ранчо с потрохами, подарить его первому встречному и не почувствовать убытка.

- Меня зовут Наджент. Я - скотовод.

- Хорошо.

Наджент привык к уважительному отношению, и нетерпение Кеттлмена раздражало его. Пламя заколебалось под ветром, и Наджент добавил веток в костер. Это дало ему время подумать. Ни один ковбой не может позволить себе иметь такое оружие. Одна винтовка стоит несколько тысяч долларов.

- Ты упомянул, что это земля железной дороги?

"Наджент пытается разговорить меня", - улыбнулся про себя Кеттлмен. Из него, бывало, пробовали вытянуть сведения профессионалы своего дела, и те безрезультатно.

Он пожал плечами.

- По крайней мере половина земли вдоль железной дороги ей и принадлежит.

Наджент не был удовлетворен ответом. У него возникло подозрение, что этот человек над ним издевается. Он обращался с ним, как с низшим существом. Наджент не привык к этому. Он заметил, что сапоги с низкими каблуками - не та обувь, что носят в скотоводческих районах, а одежда на незнакомце выглядела почти не ношенной.

- Мне еще не приходилось видеть человека, которому ни до чего нет дела.

- Ну так погляди.

Наджент поднялся на ноги, встал и Кеттлмен.

- Мне не нравятся люди, которые берут с собой на охоту целую толпу.

По-настоящему рассердившись, Наджент коротко ответил: - Так поступает даже закон.

- Ты не закон. По-моему, мужчина, который не охотится сам - трус.

Наджент побледнел и усилием воли подавил желание выхватить револьвер. Но он не был ганменом - человеком, виртуозно владеющим револьвером и с легкостью пускающим его в дело - и знал это.

- Я советую тебе сматываться. Мы не любим грубых незнакомцев.

Кеттлмен нарочито зевнул.

- Убирайся к черту. Я хочу спать.

Не найдя безопасного ответа, Наджент подошел к коню и сел в седло.

- Еще увидимся, - сказал он, сидя верхом. - Если бы я не торопился поймать скваттера...

- Скваттера? - Кеттлмен улыбнулся. - Так ты же сам скваттер. Тебе не принадлежит ни фута земли. Ты приехал сюда несколько лет назад с десятком голов скота и поселились на земле, на которую не имеешь никакого права. И вдруг заводишь разговор о скваттерах. Ты жалкий напыщенный человек с избытком самомнения. А теперь - вон!

Охваченный яростью, Наджент развернул коня и, бешено пришпоривая его, ускакал. Пусть Господь будет свидетелем, он соберет своих ковбоев, вернется и ... Но вдруг его словно окатило холодной водой. Откуда этот незнакомец все знает? Кто он?

Кеттлемен быстро скатал постель, надел рюкзак и, подняв с земли ружье и винтовку, зашагал вдаль хребта. До рассвета оставалось еще немного времени, но ему не хотелось быть пойманным, если Наджент задумает вдруг собрать людей и вернуться. Томас С. Наджент. Он знал это имя из документов. Перед тем, как строить железную дорогу, он собрал сведения о всех владельцах ранчо, чтобы определить количество скота, пересылаемого по железной дороге, и получаемого груза. В округе не было ни одного ранчо, о котором он не имел бы информации. Из-за близости к старому убежищу Флинта он обратил особое внимание на этот район.

На востоке слегка посветлело, когда он выбрался из лощины. Груз был тяжелым для долгого пути, который ему предстоит, но болезнь, похоже, еще не затронула его силы и выносливости. Он всегда был физически сильным и даже в Нью-Йорке постоянно тренировался в спортзалах, много ходил пешком и охотился в Вирджинии и Нью-Джерси.

Он прошел совсем немного, когда наткнулся на разыскиваемого человека.

Глава 2

Нэнси Керриган открыла глаза, когда поезд замедлил ход перед остановкой, и смотрела, как за окном мелькают разбросанные тут и там скалы. Приятно было сознавать, что ты опять дома, настроение не портили даже известия, которые она везла с собой.

Светловолосый мужчина стоял у окна. Когда он оглянулся, она заметила оспинки на щеках и крохотный белый шрам над бровью. Он был очень высоким, а то, как ловко он надел оружейный пояс, говорило о долгой практике. Человек был ей незнаком, но она слишком много лет прожила на Западе, чтобы не распознать определенный тип. Ганмен. Со времен междоусобной войны в округе Линкольн-каунти и стычек за правом обладания землей в других местах, похожих на него людей было много в Нью-Мексико, а теперь еще ходили слухи о приближающихся волнениях в Тонто-Бейсин в Аризоне. Тем не менее, светловолосый человек ехал не в Тонто-Бейсин. Он сходил в Аламитос.